Марсель Пруст - Галина Субботина Страница 12

Марсель использовал знакомство с Лорой для того, чтобы попытаться сбить с толку своих лицейских товарищей, среди которых начали ходить слухи о его наклонностях. В сентябре 1888 года он отправил Роберу Дрейфюсу письмо, в котором рассказывал о своем увлечении одной известной куртизанкой и об обмене фотографиями и подарками с ней. Письмо завершается фразой вполне в духе послания, стремящегося уверить в существовании большого любовного опыта: «Я тебе желаю […] самых искренних друзей и красивых любовниц». Напыщенный и неискренний тон Пруста не только не развеял подозрений, но напротив, вызвал еще большее недоумение и насмешки: в лицее Кондорсе со смехом пересказывали друг другу, что некая «Глэдис Харвей» сходит с ума по Прусту, что она повсюду таскает его с собой, что он встречается в ее салоне с «герцогами, литераторами, будущими академиками».

Можно представить, какие страдания вызывала у чувствительного Пруста грубость товарищей, которую ему никак не удавалось преодолеть. Молодого человека явно сбивало с толку то, что чем более любезным и искренним он становился, чем более элегантные письма он посылал, тем вызывал большее отторжение. В романе «Жан Сантей» Пруст даст подробный анализ конфликтных взаимоотношений главного героя с друзьями в лицее, анализ, который помогает понять чувства самого писателя: «Отсутствие его друга Анри де Ревейона длилось долгий год, в течение которого в классе у Жана совсем не было друзей, но было несколько врагов. Это была небольшая группа из трех самых умных мальчиков класса. […] Они почти никогда не здоровались с ним, насмехались над ним, когда он говорил […]. Жан, которому их ум внушил большую симпатию, был крайне разочарован, хотя и без малейшего озлобления. […] Он не понимал, что эта необходимость в симпатии, эта болезненная и слишком тонкая чувствительность шокировала как лицемерие, раздражала, поскольку казалась притворством молодым людям, у которых равнодушие более холодной натуры удваивалось жестокостью их возраста».

Со временем все эти подростковые страдания, конечно, забылись: если в «Жане Сантее», первом романе Пруста, еще остались следы конфликтов с товарищами по лицею, то в романе «В поисках утраченного времени» вся эпоха, связанная с периодом учебы, полностью отсутствует. Сложности во взаимоотношениях с друзьями заменены описанием более благополучно развивающейся дружбы с очаровательным Робером де Сен-Лу.

Отметим всё же, что причиной непонимания Пруста друзьями была не только их неспособность оценить тонкие эмоции будущего писателя. В поведении Марселя за внешней мягкостью скрывалось стремление контролировать другого и манипулировать им. Например, Фернан Грег дает такое критическое описание того, как Пруст вел себя с близкими ему людьми: «Он обладает […] окутывающей вас доброжелательностью, которая, несмотря на совершенную внешнюю пассивность, очень активна. У него вид человека, который дает, хотя он берет […]. Так как он любит своих друзей меньше, чем он обожает самого себя в них, он немедля их бросает ровно с той же необыкновенной легкостью, с какой ему ловко удалось привязать их к себе […] он умеет найти чувствительную струну любого тщеславия. […] Он обладает не просто красотой, изяществом, остроумием или интеллектом, у него есть все эти качества, вместе взятые, что делает его самого в тысячу раз более любезным, чем его самая гениальная лесть».

Двойственная, манипулятивная природа дружеских привязанностей Пруста видна и в ответах на анкету, которую будущий писатель заполнил в возрасте двадцати лет. Главной чертой своей личности он называет «необходимость быть любимым и, точнее, необходимость, чтобы его ласкали и баловали больше, чем восхищались». В своих друзьях он ценит способность быть нежным с ним, но только в случае, если они достаточно изысканны, «чтобы нежность имела ценность». Занятие, которому он отдает предпочтение, — «любить». Достоинства, которыми он хотел бы обладать, — это «воля и способность соблазнять».