Иван Ильин. Монархия и будущее России - Игорь Зернов Страница 11

Касаясь причин утраты монархией своей прежней господствующей позиции в мире, Ильин говорит об извращении естественного чувства духовного достоинства в ложное учение о «равенстве» всех людей. Человек уходит от монархии, потому что теряет ее правильное понимание. «Люди, живущие таким духовным актом, в котором нет ни духа, ни сердца, ни разума, ни совести, ни созерцающего ока, а есть только поверхностные сведения, расчет, рассудок, изворотливость и внешнее наблюдение, – не имеют внутреннего органа для восприятия Государя и для живого монархического служения»^[59].

Едва ли не главной проблемой в монархической государственности Ильин считал проблему связи народного правосознания с правосознанием монарха. Основное условие прочности монархического государства Ильину видится в доверии подданных к монарху. Чувство доверия не регламентировано, формально не закреплено и может внешне никак не выражаться. Оно именно чувствуется тем особым духовным актом, о котором так много писал Ильин. Монархия сильна там, где люди уверены, что монарх также, как и они сами, ставит себя и исходит в своих делах перед лицом Совершенства, то есть Бога. Единоверие в государстве выступает главным критерием доверия. Суть доверия в «едино – исповедности монарха и народа: доверие предполагает единоверие и питается им»^[60].

Кроме того, монарх должен обладать определенным уровнем нравственности. Ильин не был согласен с Тихомировым, считавшим, что сущность монарха составляет его нравственная добродетель. Монарх остается человеком; проблема, полагал Ильин, заключается не в святости монарха, а в тех его поступках, что укрепляют или ослабляют доверие к нему подданных. Основываясь на исторических примерах, Ильин выделяет здесь справедливость монарха и его лояльность к законам. Ильин говорит о двойном составе монарха, который заключается, с одной стороны, в его духовно-божественной сути, как особы высшего ранга по сравнению с подданными, как то, чем монарх обязан быть и, с другой стороны, его земное, человечески обыденное состояние. Монарх является источником исключительных полномочий и обязанностей, одновременно, к нему предъявляются исключительные требования. Мировая история свидетельствует о многочисленных примерах вырождения монархии, если государь начинал считать себя непогрешимым в земных делах. Земная сторона его бытия оказывается основой для внутреннего самосовершенствования. «…Основная обязанность царя: искать и строить в себе праведное и сильное правосознание»^[61].

Таким образом, на первый план для монарха выходит обязанность служения, никак не связанная с расхожим утверждением западных абсолютных монархий, говорящим, что быть монархом, значит не нести ни перед кем никакой ответственности и быть свободным от правовой ответственности. Доверие тем выше, чем выше нравственный и духовный облик монарха, чем больше подтверждений находят подданные в поступках монарха. Доверие к монарху переносит на него и полноту государственной власти.

Вера народа в монарха побуждает монарха следовать своему долгу. Монарх обладает всей властью в государстве, доставшейся ему по праву наследия, соединяет в себе законодательную, исполнительную и судебную власть и осуществляет ее по единоличному усмотрению посредством законов. Советы, которые он желает выслушать от своих подданных, не ограничивают его. Поскольку власть монарха существует не для себя, а для народа, то его властвование является служением народу, а не привилегией. Обязанности монарха безграничны, так как ему делегируется и полнота доверия народа и, следовательно, полнота ответственности. Власть монарха, неограниченная в смысле политической власти, ограничивается своими собственными нравственными принципами. Задачей монарха как верховной власти в государстве является сохранение и развитие духовных начал народа. Если же духовные потребности начинают уступать материальным притязаниям, что и происходит, как считал Ильин, в последние два столетия, то монархия неизбежно вырождается и переходит в другие формы власти. «Трудность возникновения и поддержания монархии зависит лишь от того, что она требует присутствия в нации живого и общеразделяемого нравственного идеала. Если бы нации никогда его не теряли, человечество, быть может, не знало бы иной формы верховной власти»^[62]. Таким образом, если власть монарха ограничена его нравственными принципами, то обязанности и ответственность – безграничны. В этом смысле, с точки зрения республиканца, личная судьба монарха почти всегда драматична или трагична: сколько бы ни делал добра людям всегда и всем будет казаться мало, а даже малое зло, связанное с его правлением, будет превышать все его благодеяния.

Монархическому правосознанию свойственно, чтобы монарх не связывал себя в своей деятельности какими-либо обязанностями ни перед людьми, ни перед учреждениями. Монарх может ввести конституцию, самоуправление, сенат, но все они должны быть подчинены ему в правовом порядке.

Тезис об отсутствии прав у подданных в монархии широко распространен. В монархическом государстве, говорит Ильин, существует особенное сочетание прав и обязанностей, не встречающиеся при других формах власти. Существо прав и обязанностей вытекает прежде всего из социальной роли монарха. Его власть составляет не право, а обязанность, из-за которой он и имеет верховные права. На подданного, связанного с монархом единством нравственного идеала, эта особенность распространяется в полной мере. Право необходимо для исполнения обязанностей. «Нет пользы в том, что я имею право, если я не чувствую себя обязанным сделать то, что дозволяет оно сделать», – писал русский публицист М.Н.Катков^[63]. Подданный монархического государства добровольно воспринимает правовые границы своей жизни, подчиняясь свободно признанному правовому авторитету. Ильин устанавливает разный уровень духа при исполнении прав и обязанностей. Право имеет вероятностную оценку, оно предусматривает лишь возможность совершения человеком определенных действий. Обязанность не дает человеку подобной широты возможностей, а ставит его в строгие рамки действий. Очевидна неравноценность прав и обязанностей в человеческой жизни. Исполнение обязанностей требует от человека больше духовных сил, чем реализация прав.

В вопросе о правах и обязанностях позиция Ильина совпадает с мнением Л.А.Тихомирова, который считал, что в монархическом государстве для личности первична обязанность, а право вторично, то есть обратно тому, как обстоит дело в демократическом государстве. Право является лишь необходимым условием выполнения обязанностей. Эта идея распространяется и на подданного, и на монарха. Имеющиеся права обусловливаются их обязанностями служения. Человек ищет и требует не своих прав, а исполнения в отношении него чужих обязанностей. Если он в чем-либо должен не уступить, то опять именно должен, охраняя не свое право, а исполняя обязанности. Право является последствием обязанности и результатом взаимных обязанностей. Вследствие этого во всем правовом построении монархического государства является стремление к справедливости, а не к равенству.