Экзамен для гуманоидов - Вячеслав Шалыгин Страница 9

Первая неделя на корабле была объявлена периодом адаптации. Солдаты слонялись по серебристым помещениям, под руководством вахтенных офицеров изучая устройство корабля. В тире размером с олимпийский стадион проходили тренировки по стрельбе из лучевых винтовок, предложенных Гостем в качестве основного средства вооружения бригады. После стрельб на том же «стадионе» примерялись и подгонялись по размеру боевые костюмы из какой-то совершенно невероятной ткани. Мягкие и удобные, они выдерживали прямое попадание из стандартного пулевого оружия, а на теле не оставалось даже синяков.

– Странно все это, – делился за ужином своими сомнениями Смит, – костюмчики замечательные, слов нет, но где гарантия того, что на Грунмаре воюют при помощи порохового оружия?

– Гость, наверное, знает, что делает, – пожал плечами Орлов.

– Они просто глушат нас, как рыбу, своими супертехнологиями, – пожаловался посерьезневший Кровицкий, – у моих ребят уже кепки на головы не налазят, так мозги распухли от обилия информации.

Волкофф, вяло ковырявший ложкой приятную на вкус, но бесформенную питательную массу, поднял взгляд на Орлова и медленно, словно подбирая слова, спросил:

– Когда же будет основной инструктаж, герр майор? Мы здесь уже неделю, а о Грунмаре не знаем ничего, кроме названия.

– Обещали завтра, после «прыжка».

– А вам это не кажется странным?

– Кажется, но у Гостя, возможно, есть веские причины. Миссия секретная, так что такое умолчание может быть стандартной процедурой.

Орлов сам с трудом верил в подобный вариант, но оставить без ответа вопрос Волкоффа не мог.

– Тогда Гостю не следовало называть и планету. Если миссия секретна, то основной тайной должна быть конечная точка, не так ли? – не унимался немец.

– Возможно.

Сергея самого мучил этот вопрос.

– Ты хочешь сказать, что мы летим не на Грунмар? – вмешался Смит.

– Или Гость сам не знает о планете никаких подробностей, – кивнул Волкофф.

– В таком случае, версия об освобождении липа? – негромко предположил Дуэро.

– Шитая белыми нитками, – невпопад добавил Чен, сверкнув щелочками глаз.

– Постойте, логики-аналитики, а если планета просто называется по-другому, как в случае с именами членов экипажа, и Грунмар – всего лишь вольный перевод? – предположила Стефания.

– Белла донна права, – поддержал ее Кровицкий, – не имея достаточного количества информации, мы не можем обвинять Гостя в лукавстве.

Волкофф кивнул, но по лицу было видно, что он остался при своем мнении.

Инструктаж не состоялся и после прыжка. Когда командующий бригадой попытался встретиться по этому поводу с Гостем, тот заверил генерала, что лекция о Грунмаре обязательно состоится, но после получения свежих новостей о положении дел на планете, то есть завтра-послезавтра. Комбрига этот ответ не удовлетворил, и он попытался созвать совещание высших офицеров.

Орлову результат попытки еще не был известен, когда коммуникатор буркнул голосом зампотеха батальона:

– Орлов, к «папе».

Сергей поднялся с удобной койки и, с недоумением посмотрев на часы, шагнул к двери. Серебристая дверка мгновенно растаяла, но выйти в коридор Сергею не удалось. Что-то удерживало его от следующего шага. Он протянул руку – никаких препятствий движению не ощущалось. «Что за черт?» Сергей наклонился, перенося вес тела вперед, но не достигнув той критической точки, когда по законам физики ему следовало упасть носом в пол, выпрямился. Складывалось впечатление, что кто-то подсказал телу поступить вопреки приказу хозяина. Орлов попытался передвинуть ногу. Ничего не вышло. Он развернулся и шагнул к койке. Это движение не стесняло ничто. «Заперли». Сергей набрал на коммуникаторе код каюты полковника. Комбат сидел за письменным столом, задумчиво поигрывая ручкой. В его глазах застыла безнадежность и смертная скука. Заметив присутствие постороннего, командир сосредоточился и придал своему лицу более подобающее выражение.

– Товарищ полковник, это Орлов. Что происходит, Иван Константинович?

– А почему вы решили, что что-то происходит?

– Я не смог выйти из каюты…

– Не вы один. Я пытаюсь оперативно обзвонить всех офицеров, может быть, кто-то не пострадал, но пока положительных результатов нет.

– Пострадал? Почему вы применили такой неприятный термин?