Неправильное привидение - Николай Воронков Страница 9

— Тань, а можно я попробую сказать что-нибудь свое?

— Попробуй.

Я, вспомнив наши киношки, направил руки в сторону огромного дуба, мимо которого как раз проходили, забубнил «тринитротолуол гидрат хлорид асбесто сероводород», затем сделал толкающее движение в сторону дуба. Глянул на Таню, но вместо ожидаемого почтения и уважения увидел только откровенно насмешливую улыбку.

— Вань, ты у себя на родине всегда так деревенских простушек обманывал?

— Это почему? — не понял я.

— Так сразу же чувствуется, что вибрации формулы не те. Может, они и будут работать, но никак не с деревом.

Расколола меня Таня мгновенно, посмеяться бы и забыть, но я среагировал неправильно — внутри поднялась неожиданная обида и ярость. С какой-то непонятной злостью снова направил руки в сторону дуба, а вдогонку послал ругательство: «Да чтоб ты сгнило!»

Повернувшись к Тане, криво улыбнулся.

— А так лучше?

Но Таня, вместо того чтобы еще раз посмеяться надо мной, не отводила взгляда от дуба.

— Ваня, ты перестарался и сделал что-то страшное!

— А что я вообще сделал?

— Пойдем посмотрим.

Мы подошли к дубу, Таня тщательно его осмотрела, даже послушала, прикладывая ухо к стволу.

— Ничего не понимаю. Я увидела что-то страшное, что летело к дубу, но сейчас не могу ничего обнаружить.

— Может, показалось? — Мне, честно говоря, уже было неинтересно.

— Может быть, — согласилась Таня.

Мы отошли, наверное, на сотню метров, как вдруг совпали странные вещи — налетел легкий ветерок, взъерошил волосы Тани, а сзади раздался глухой шум, напоминающий обвал. Мы резко обернулись и увидели поразительное зрелище — дуб, от которого мы отошли, оседал, но как-то неправильно. Не падал набок, как можно было ожидать, а именно оседал на месте, быстро теряя форму и цвет. Когда мы подбежали, на месте гордого дуба лежала куча трухи, которая стремительно исчезала, будто проваливаясь сквозь землю. Минут через десять не осталось даже мусора.

Когда Таня обернулась ко мне, сразу захотелось оказаться очень далеко — столько ярости, ненависти и одновременно горя во взгляде!

— Значит, решил пошутить с дурочкой-ведьмой, призвавшей тебя?! Прикинулся беспомощным, невинным, голым ходил! Но не смог сдержать свои демонские замашки, начал сеять смерть вокруг себя! А я-то, дура, почти поверила, что встретила нормального парня… — Таня неожиданно скривилась и всхлипнула.

— Таня, да что случилось?

— Что случилось?! — Она ткнула пальцем в сторону бывшего дуба: — А этого тебе мало?!

— А я тут при чем?

— И у тебя хватает наглости такое говорить? А кто наслал на дуб заклинание?

— Но ты же сама видела, что ничего не получилось, сама проверяла, что с ним все в порядке.

— Проверяла. Но неужели у тебя хватит наглости сказать, что крепкий, здоровый дуб за десять минут может сгнить полностью сам по себе?

Тут крыть было нечем. На всякий случай сделал попытку оправдаться.

— А может, просто так совпало?

Таня грустно смотрела на меня.

— Раз уж виноват, так имей хоть мужество признать это. Слушай меня внимательно, демон Иван! Властью своей запрещаю тебе использовать магию для нанесения вреда.

Я опешил от такой непоследовательности.

— Про магию я ничего не знаю, с этим деревом получилось совершенно случайно. Но если ты запрещаешь мне магию, то как же я буду тебя защищать?

— Мы уже почти пришли. Еще пара дней, и я буду в безопасности.

Стало немного обидно, и я решил повредничать.

— Раз уж я тебе не нужен для защиты, так, может, отпустишь меня?

Таня напряглась.

— У меня сейчас нет сил и нужных заклинаний, чтобы вернуть тебя обратно. А оставить тебя одного без присмотра в этом мире — значит обречь его на уничтожение. Видно, теперь это моя ноша до конца жизни.

Таня отвернулась, стараясь скрыть слезы, и торопливо пошла по дороге. А меня, честно говоря, переклинило от подобной логики и зигзагов судьбы. Сама призвала, сначала обрадовалась моим способностям и тут же испугалась первого же проявления. Одного человека мечтала убить — и тут же пожалела дерево, озаботившись судьбой своего мира. Ладно бы я был страшным «убивцем», залившим кровью все вокруг, но испугаться на ровном месте?! Или у Тани не все в порядке с головой, или… она говорит не всю правду. Если уж она из-за пустяков делает такие выводы, то, может, и мои «шалости» могут иметь совсем не такие и безобидные последствия?

Весь день мы шли молча. Таня, мрачная, с каким-то нездоровым блеском в глазах, шла как заведенная. Мне-то что, я усталости не чувствую, а вот что ее так гонит? Неужели так боится меня или того, что я натворю? Пару раз проходили мимо придорожных таверн, но Таня только покосилась на них. Ближе к вечеру сама выбрала полянку, попила воды из ручья и уснула, скрючившись у костра. Время от времени вскрикивала, стонала, даже плакала. Я, глядя на нее, почти почувствовал себя виноватым.

Одного только не понял — а почему она не стала ужинать, так совесть замучила, что ли? Только через некоторое время, когда я вдоволь наприкалывался, вспомнил, что у нее все отобрали солдаты во время задержания. Так что смеяться вообще-то не над чем. Сбежала из-за приставаний старика, в пути ограбили солдаты, а единственная надежда — демон оказался беспомощным извращенцем, способным уничтожить мир. Да еще и жрать нечего.

Тут мне вообще стало стыдно. И что я могу сделать? Грабить не получится, разве что напугать кого-нибудь. Деньги мне, может, и отдадут, только вот как я их принесу Тане и как буду объяснять их происхождение? Сама она заработать не сможет, во всяком случае, быстро и на дороге, — тут только один вариант просматривается, и для нее однозначно неприемлемый. Вот если бы она деньги нашла… А что, тут я, может, и смогу помочь. Быстренько оглядевшись «верхним зрением», убедился, что в пределах нескольких километров чужих не наблюдается, и рванул к кладбищу, мимо которого мы не так давно проходили. Кладбище довольно странное — расположено рядом с дорогой, вокруг деревень нет. Такое впечатление, что тут хоронили путников, умерших не совсем своей смертью.

Добравшись до кладбища, поорал, призывая привидений. На вопли явилось с десяток мужчин разного возраста и достатка. Взгляды были не очень приветливые, но мне это было, скажем так, не очень интересно.

— Привет, народ, у меня к вам деловое предложение. Моей хозяйке срочно нужны деньги. Есть у кого заначка где-нибудь поблизости?

«Народ» отнесся к просьбе с пониманием. Для начала меня обматерили, потом парочка неприятных типов вознамерились вправить мозги наглому придурку, то есть мне. Пришлось использовать последний аргумент.

— Я ведь не просто так прошу! Я ведь могу общаться с живыми и, если договоримся, могу передать весточку, а может, даже часть клада семье!