Орден Тьмы - Майкл Муркок Страница 9

На мгновение у меня в мозгу возникло тревожное ощущение. Я услышал одно знакомое слово, которое не сразу распознал. Мофер упомянул «Мессу». Где я уже слышал это? Во сне? В которой из предыдущих инкарнаций? Пли это было предостережение? Ибо Вечный Защитник обречен помнить будущее так же хорошо, как и прошлое. Время и Следствия — не одно и то же для таких, как мы. Как я ни напрягался, но так и не вспомнил, в чем дело. Пришлось отбросить лишние мысли и последовать за Мофером Горбом, служащим на «Суровом щите» (вероятно, это название корабля), внутрь темных глубин корпуса. Когда мы шагали по сходням, запах усилился и стал невыносимым, я почувствовал позывы к рвоте и едва смог сдерживаться. Наверху виднелись огни. Через щели досок под нашими ногами я мог видеть то, что творилось внизу: множество голых людей бегали взад-вперед, передвигая, как я предположил, валки, по которым и двигался корабль. Я увидел несколько металлических и деревянных мостков, между которыми были натянуты веревки. Крики и возгласы людей перекрывались равномерным шумом. Вероятно, эти люди, мужчины и женщины, постоянно смазывали и чистили механизмы корабля. Потом мы поднялись по другой деревянной лестнице и очутились в большом зале, забитом оружием. Его охраняла сильно потеющая личность ростом шести с половиной футов. Габариты стража были таковы, что казалось странным, что эта громадина способна самостоятельно передвигаться.

— Мы обменялись именами, и поэтому я приветствую вас на борту «Сурового щита», господа. Меня зовут Дрейит Уфи, я — Главный Оружейный Мастер корабля. Вижу, у вас два наших меча. Был бы признателен, если бы вы их вернули. Вы тоже, Мофер. И остальные воины. Возвратите мне все оружие и доспехи. Что касается других воинов, прислать ли девок, которые разденут их?

Мне показалось, что Мофер покраснел.

— Мы, признаюсь, напали на этих людей, приняв их за болотных червей. Они убедили нас в обратном. Умифит, Иор, Уэтч, Гобшот, Пнатт и Строт должны быть раздеты. Теперь они стали топливом.

Упоминание о топливе подсказало мне ответ на вопрос, почему дым из труб был таким омерзительным и почему все на борту было покрыто липкой, маслянистой пленкой. Дрейит Уфи пожал плечами:

— Примите мои поздравления, господа. Вы — хорошие воины. Ваши противники были ловки и неплохо обучены.

Он говорил вежливо, но я понял, что он очень недоволен и Мофером, и всеми остальными. Разговоров об автомате фон Бека не поднималось, поэтому я почувствовал нас в некоторой безопасности, когда Мофер снял с себя доспехи и оказался в простой грязной рубахе и штанах. Затем мы двинулись следом за хранителем портовых складов на верхнюю палубу города-корабля. Корабль был переполнен людьми и очень напоминал средневековый город. Люди, грязные, бледные и какие-то болезненные, были повсюду: на улицах, мостках, в проходах, на тротуарах. Они несли на спинах тюки и ящики, окликали друг друга, переругивались, сплетничали. Их одежда была испачкана сажей, которая сыпалась отовсюду, забивалась в рот, покрывала кожу. К тому времени, когда мы вышли на открытый ночной воздух и зашагали по длинному мостику над тем, что походило на рыночную площадь, мы оба сильно закашлялись, из глаз потекли слезы, из носа закапало. Мофер понял, как плохо нам приходится, и засмеялся:

— Рано или поздно ваш организм приспособится. Посмотрите на меня! Ни за что не угадаете, что половина праха мертвецов нашего корабля уже в моих легких!

И он снова засмеялся. Я прижался к поручням мостика, который раскачивался от движения корабля. Над головой я видел человеческие фигуры, которые карабкались по такелажу, здесь ощущалась постоянная занятость всех и каждого. Время от времени их тела освещались вспышками раскаленной сажи из труб. Иногда отдельные части снастей охватывало пламя, и горящие куски падали прямо на палубу. Фон Бек покачал головой:

— Это омерзительное и грубое сооружение представляет собой, тем не менее, чудо безумной технической мысли. Вероятно, мы имеем дело с паровым двигателем.

Мофер услышал слова фон Бека и горделиво заметил:

— Фолфеги славятся своими научными знаниями. Мой отец был Фолфегом из рода Раненого Лангуста. Именно он соорудил котлы большой Сияющей Мшистой Ящерицы, которая преследовала ллабарна Крейма до Края. Корабль возвратился, как известно всем в Маашенхайме, без единого члена экипажа на борту — все были убиты, а двигатели продолжали работать. Эти двигатели вернули корабль Раненому Лангусту.

В дни войны между кораблями наше судно завоевало четырнадцать стоянок, включая Рваное Знамя, Дрейфующий Торф, Освобожденного Омара, Акулу-Охотницу, Сломанное Копье и другие корабли.

Фон Бека эти слова заинтересовали больше, чем меня.

— Вы называете ваши жилища стоянками? Ведь, как мне кажется, это всего лишь полоски суши, между которыми плавают корабли.

И снова хранитель портовых складов смутился.

— Именно так. Якорным стоянкам дают название по тому предмету, который они больше всего напоминают на карте. По очертаниям.

— Ну конечно, — ответил фон Бек, снова приложив ко рту платочек. Извините, я сразу не сообразил.

— Можете задавать любые вопросы, — постарался проявить любезность Мофер, ведь мы обменялись именами, и нам запрещено сообщать вам только Святое.

Теперь мы подошли к мостику, и перед нами оказалась подъемная решетка, сплетенная из прочных железных прутьев, сквозь которую мы могли видеть большой зал, тускло освещенный лампами. Мофер выкрикнул команду — решетка поднялась, пропуская нас. Зал был богато украшен. Сюда почти не проникала сажа из топок корабля. Прозвучал звук трубы (весьма неприятный на слух, надо сказать), и из затененной галереи над головой послышался голос:

— Приветствую наших почетных гостей. Пусть они пируют сегодня вместе с Бароном Капитаном и остаются с нами до Мессы.

Говорившего мы почти не видели, вероятнее всего, он был лишь герольдом. В другом конце зала на широкой открытой лестнице появился низкорослый, коренастый человек с лицом призера кулачного боя. Его манеры явно говорили о том, что он очень агрессивен по натуре, но изо всех сил старается сдерживать свой воинственный темперамент. У груди он держал шапочку, расшитую сложными золотыми, красными и синими узорами, брюки на толстых ногах были украшены разноцветными шарами, а шляпы, подобной той, что красовалась у него на голове, я никогда прежде не видывал. Это было сооружение наподобие цилиндра с узкими полями. Вероятно, ее чем-то набили изнутри. Цвет шляпы был горчичным и настолько ярким, что слепил мне глаза. Я едва сдержал смех.

Хозяин этого костюма считал свое одеяние не только впечатляющим, но и роскошным; спускаясь с лестницы, он сделал учтивый жест, как бы здороваясь с нами, потом повернулся к Моферу Горбу:

— Вы уволены, хранитель портовых складов. Надеюсь, вам сообщат, что вы больше не отвечаете за снабжение. С вашей стороны было непростительно принять наших гостей за болотных червей. В результате вы потеряли хороших помощников.

Мофер Горб низко поклонился:

— Принимаю ваши претензии, Барон Капитан.