Яичница для Дракона - Юлиана Истомина Страница 8

— Дедуля, зачем такой огромный дом? — Чан Ми начала задавать вопросы, как только они вышли на улицу, — неужели вся семья переедет сюда?

— Ну а что? Будем жить семьёй большой и дружной. Тебе же лучше.

— Вы что же, снова решили меня опекать? Я категорически против! Я взрослая и хочу жить своей жизнью. Конечно, я всех своих родных очень люблю, но вы же постоянно вмешиваетесь в мою жизнь!

— Да кто тебе сказал, что все ради тебя съезжаются? Может, как раз мою судьбу устраивать будут?!

— В смысле?

— А? — вздрогнул дедуля, и тут же поправился, — да это я так, к примеру, не бери в голову…

На кухне витал аромат свеже-поджаренных тостов, томился чай в заварнике. За большим столом молча сидели двое и думали каждый о своем.

— О как, уже вернулись? — тётя Лора была, как всегда, очень громкой, так что Чан Ми от неожиданности слегка подскочила на стуле.

— Так оно ведь дурное дело не хитрое — деньги тратить, — ответил дедушка, откусывая большой кусок тоста со щедрой прослойкой сливочного масла.

— Коли есть, что тратить, — захохотала Глория, одновременно оценивающе рассматривая Грегори. Запахло новой перепалкой, и Чан Ми решила отвлечь внимание на себя.

— Тётя Лора, вы мне про графа Веймарна начали рассказывать, так вы из знатного дворянского рода?

— А то! Посмотри на этот гордый профиль! — тётя Лора повернулась к окну, — Но, по правде сказать, предок мой был незаконнорожденным, байстрюк в общем. Папенька, кабелина, его не признавал и ходить бы ему всю жизнь Петькой Марьиным, если бы не случай.

Дело было при Петре I. В то время была у государя зазноба, да так он любил её, что всё бросал и мчался к ней, по первому её зову. Звали её все Красава. Ну и, само собой, понесла она от государя нашего сластолюбца. В ночь, когда срок пришел ей ребёночка родить, она в деревню Марьино забрела, а предок мой, Петька, в ту ночь решил счеты с жизнью свети, потому как жизнь эта у него не клеилась никак. Вот, пристроился он в лесочке, ветку покрепче ищет, смотрит — в заброшенной избушке, окошко засветилось. Любопытно ему стало, ну, и пошел посмотреть. Подкрался, заглянул в окно, а там барышня одна мечется между двумя роженицами. Постучал он в избушку, помощь свою предложил, а его и послали к государю на ушко шепнуть, что некая дама по имени Красава от бремени благополучно разрешилась.

— А как же я на своих двоих, пока добегу, дитё уж и разговаривать начнет, — решил Петька деру дать, — видимо ли дело к царю посылают, да кто ж его к нему допустит? — а барышня эта и говорит, — иди-иди, там на крыльце тебя Сметанка дожидается, мигом домчит.

Выбегает он на крыльцо, а там кобыла взнузданная, копытом бьет. Вся белая-белая, ни одного лишнего пятнышка, а грива серебром отливает.

— Что-то я не припомню из истории, чтобы у Петра Великого фаворитка была по имени Красава…

— Ой-вэй, историю-то кто писал? Иностранцы да злопыхатели, ты меня слушай, из уст в уста все передавалось, семейные предания, так сказать. Скачет Петька, а сам думает: «Кобыла знатная, конечно, да всё равно не допустят, зря только животинку загоню, а мне бы она пригодилась… Новую жизнь начну, да с такой-то конякой…»

И только решил к дому поворачивать, как вдруг почувствовал, что на плечи ему кто-то руки положил, как будто кто сидит сзади. Перепугался Петька не на шутку, а ему на ухо голос шепчет: «Не боись, скакай вперед, я подсоблю».

Всё, думает Петька, отвечать придется за мысли поганые, нечистый за ним пришел, а голос ему шепчет: «Сам ты немытый, и как язык повернулся меня с этим козлом спутать?» «Ты кто?» — обомлело спрашивает Петька, «Домовой я, хранитель, так что не боись, поднажми!», «Хранитель? Чей?», «Так твой же, недотепа, важен род твой, так что выбрось глупости из башки нечёсаной и поднажми!». И Петька поднажал, как доскакал, как все двери перед ним открывались, он и не понял, очнулся, глядь, а уж припал он к стопам государевым. Ну, и доложил, что велено было. Царь-батюшка забегал, заволновался и говорит: «Где лошадь твоя? Вези меня, обниму Красавушку!». Петька обалдел, но деваться некуда, запрыгнул на коня, Пётр ему за спину примостился и точно, как домовой перед тем, руки ему на плечи положил! Ну и завертелось… Государь в благодарность наказал папане-кобелине сына признать, даровал Петьке усадьбу и должность дал при дворе. Сметанка, правда, ему не досталась, исчезла, вроде и не было её никогда. Ну, а после революции усадьбу в «Дом пионэров» переделали, раскорёжили всё, конечно. Эх, чего мне стоило всё это добро в порядок привести. Благо, в период перестройки и прихватизации я нужные рычажки нашла, да выкупила родовое поместье. Хотя, думаю без домового и тут не обошлось, уж очень гладко всё прошло. Это я всё к чему, к тому, что род наш крепко связан с Хранителем, домовым то бишь, и мне ли не знать, как он выглядит? — после этих слов тётя Лора многозначительно кивнула в сторону деда, тот аж поперхнулся.

— Тётя Лора, но сами то вы не видели домового? — Чан Ми постучала дедушке по спине, вот ведь, Глория, и вовсе её дедуля не похож на домового, что она к нему прицепилась?

— И что, что не видела, предок мой, Петька, видел и подробно описал в дневнике. Цитирую дословно — «Невысокий старичок, в кроличьей жилетке и огромным колтуном на макушке»! Вот, вылитый дед Грегори!

— Это кто тут старичок?! — дедуля поднялся из-за стола и расправил плечи, — И не колтун это, а моя индивидуальность! А вы, мадмуазель, людей встречаете по одёжке?

Дедуля так зыркнул на Глорию, Чан Ми даже показалось, что у него из глаз искры брызнули. И тётя Лора, которая никогда за словом в карман не лезла, тихонько села, взяла кружку с чаем и стала её разглядывать, словно первый раз увидела.

— Дедуль, да ладно тебе, тётя Лора шутит, — нужно было срочно разрядить обстановку, — я вот всё думаю, надо же готовиться к выпуску, продукты закупить, не мешало бы потренироваться, чтоб руку набить.

— Внучка, я тебе помогу, давай список продуктов, я схожу и всё куплю!

— Ой-ой, вы только гляньте, куда сходишь? — тётя Лора, наконец, очнулась, — Или вы знаете Одессу лучше, чем я?

— Или! — твердо ответил дед и подбоченился, — уж как-нибудь до магазина дорогу найду.

— До магазина? Держите меня семеро, и шо вы в том магазине купите? Там же одни фастфуды! Надо идти на Привоз! — тётя Лора тоже встала и подбоченилась.

Назревала очередная перепалка, но дедуля вдруг пошёл на уступки.

— Хорошо. Мадмуазель, не соблаговолите ли вы проводить меня до выше указанного Привозу?

— Зачем это? Я и сама схожу, мигом обернусь.

— Негоже барышне одной по базарам слоняться, мужчина должен нести кошелёк и сумки!

— Ой, мама дорогая, ну идём, мужчина, несите свой кошелёк.

Тётя Лора рассмеялась и поплыла из кухни, огибая табуретки, словно баркас, лавирующий среди подводных рифов. Дедуля смахнул невидимый пот со лба и вышел следом. Чан Ми была в замешательстве, что делать? Отпустить дедулю с Глорией, наверное, не лучшая идея, но и останавливать деда тоже нехорошо, обидится. Была не была, в конце концов, они взрослые люди, не станут же они драться на рынке? Надо написать список продуктов, она достала телефон и стала искать рецепт чапче. Так, говядина, грибы, это в список. Овощи у меня есть, — перечисляла мысленно Чан Ми, — яйца тоже есть, нужно еще купить кедровых орешков и крахмальной лапши.