Земля без радости [= Книга Эльтары и Аргниста ] - Ник Перумов Страница 7

Аргнист подошел, пару раз рявкнул, и Дромаровы, хвосты поджав, восвояси подались. А нивенских как не было, так и нет; ужели ж Нивен и впрямь решил здесь оставаться?!

Вот и разделку закончили, вот и трофеи в седельные сумы упрятали, трогаться пора, а старый сотник все медлил. Не по-людски это — добрых полторы сотни народа на верную смерть бросить. Сейчас, сейчас полезут воющие бабы с ребятнёй, мужики пожитки на волокуши грузить начнут, и тронется хутор.

Подошли Харлаг, Дромар и Эргаст.

— Чего они мешкают-то? — прогудел Харлаг. — Мне ещё обратно путь неблизкий. Дромар, ты скольких возьмёшь?

— Да десятка полтора, больше не смогу, — покачал головой тот.

— Эй, соседушки мои милые, слушайте!

Нивен стоял на остатках наполовину разнесённого рогачами крыльца. Ни по виду, ни по осанке нельзя было сказать, что человек этот собрался умирать. Держался он прямо, говорил гордо — ровно Нивен прежний, первый богач в округе.

— Спасибо вам за помощь, соседи. Что с нас положено, заплатим. Хотите золотом, альбо работой — как скажете. Но по хуторам иным мы разбегаться не станем! Тут останемся. Попробуем без Защитников сдюжить. А коли не сдюжим, всё лучше, чем чужое дерьмо грести.

— От те на, — пробормотал Харлаг, сдвигая шлем и всей пятернёй яростно скребя затылок. — Да не хлопнуло ли тебя по головушке чем, Нивен?

— Спасибо, Харлаг, сосед дорогой, что о здоровье моём так заботишься, — нет, не хлопнуло. И не один я — все мои так думают. Ну, давайте говорите, кому что от нас надобно!..

Хозяева хуторов переглянулись. Видно, плохо дело. Порченым Нивен сделался. Тут уже никто, кроме колдуна хорошего, не поможет, да и где его, колдуна этого, сыскать-то? Травницы в каждом хуторе есть, да только здесь они не помогут.

Харлаг первым опомнился. Вздохнул, плечами пожал…

— Я грифонами возьму.

— И я, и я тоже, — Эргаст с Дромаром вторят.

Понятно почему. Завтра накроет Орда нивенский хутор, без Защитников оставшийся, — с кого тогда работу положенную требовать? Разве что с рогачей… Золото — оно надёжней.

Плюнул Аргнист, рукой махнул и тоже взял свою долю тяжёлыми кругляшами. Нивен, конечно, всё понял, усмехнулся, но ничего не сказал.

Всё, дела закончили, разговоры разводить не стали. В сёдла — да по домам. Ветер начал понемногу утихать, тучи разошлись. Над чёрной иззубренной стеной недальнего леса поднялась луна, стало чуть лучше дорогу видно. Аргнист сел в седло, устало махнул рукой, и совсем не поредевший отряд тронулся в путь. На сердце у старого сотника было черным-черно: народ последнего ума лишился… помирать все вздумали… ну, не станет завтра нивенского хутора — кому от этого лучше?..

И вроде бы бой удачно кончился, убитых нет, один Капрод раненый. Редко такое удаётся, чтобы ни одной бабе по возвращении отряда выть по покойнику не пришлось, радоваться бы старому сотнику, а ему впору к болотным ворожеям идти, душу закладывать, чтобы от лютой печали-тоски избавили. Чёрная ночь на сердце, ровно камень неподъёмный. И ничем уже этому не поможешь — терпи, сотник!

За помыслами невеселыми и не заметил, как отряд до родного хутора довёл. За ворота въехал, поводья мальчишке кинул — всё! Пропади оно всё пропадом! Теперь первое дело — в баню. А потом к Деере на подушку. Или… кого из молодых бабенок сперва позвать? Деера, она по женской болести теперь только постель греть и может, но что мужику без бабы никак — это она понимает. Да ей и говорить ничего не надо, сама кого ни есть приведёт… С этими мыслями Аргнист и ступил на крыльцо.

Нивен сдержал слово. Весь его народ остался на хуторе — полу сгоревшем, с пробитыми во многих местах стенами, но все-таки решившем жить наперекор всему. У них больше не было Защитников. И некому молиться, чтобы прислали новых: Ракот с Хедином давали каждому хутору только один шанс. Не смог, не сумел — уступи место другим, которые выживут. Род человеческий в Хьёрварде должен рассчитывать только на себя, но не на вечное заступничество Благих Богов.

Нивен остался. День за днём его домочадцы, точно трудолюбивые муравьи, валили деревья, на прирученных лосях перевозили их к хутору, ладили новый частокол и заделывали бреши в стенах. Аргнист не утерпел-таки, послал к соседу Армиола.

— Трудятся, отче, — доложил сын, вернувшись. — Меня там не больно-то привечали, больше со стороны смотрел.

— Что, даже обогреться не позвали? — возмутилась Деера.

— Позвали, мамо, позвали, как же не позвать, но смотрели при этом… ну, ровно я сам из этой Орды буду…

— И Фоота? — проницательно спросила мать. Сын потупил взгляд, промолчав.

— Понятно, — кашлянув, Аргнист поспешил заговорить о другом. — А с Ордой у них как? Следов много?

— Следов-то много, но всё больше краем леса, а вблизи от хутора ни одного не видел, — ответил Армиол. — Кого ни спрошу, «всё спокойно» отвечают. Но, отче… похоже, они там все решили к Хедину вместе отправиться. В горницах по углам я горпес видел. Похоже, они решили пал пустить, ежели Орда ворвётся. Чтоб и себя… и её, значит…

— Ракот Милостивец, страх-то какой! — Деера прижала ладонь к щеке.

Однако тема эта занимала умы Аргниста и его домочадцев не слишком долго. Орда словно с цепи сорвалась. После неудачи у нивенского хутора она последовательно атаковала сперва Харлага, а потом и самого Аргниста.

Вьюжной и студеной ночью, точь-в-точь такой же, как и та, когда Нивен зажёг красный огонь, твари пожаловали в гости к старому сотнику.

И вновь большая горница, куда сбились все, от мала до велика, спасаясь от проклятого одиночества да мыслей чёрных. Вновь дикий вой ветра за окнами, по ночному времени наглухо закрытыми толстыми ставнями (на юге такая ставня запросто бы за тюремную прочную дверь сошла бы), вновь летят подхваченные ураганом снежные хлопья, к утру, глядишь, так занесёт, что от хутора одна только крыша видна и будет.

И всё же внутри тихо было, тепло и мирно. Такие ночи здесь — обычное дело. Саата, Арталегова благоверная, сидит пригорюнившись — муженёк в сенях толстуху Мииту зажал, даже здесь слышно, как они там стонут и возятся. Народ безмолвствует — привыкли. На хуторе и не такого насмотришься.

Защитник у самой печи пристроился, лапами своими, щупальцами да тушей почти все свободное место занял. Глаза прикрыл. Но тревожен. Кисточки на ушах подрагивают, значит, Орда близко кружит. Брат его, что в свою очередь хутор дозором обходит, буде что случится, вмиг сигнал подаст.

И подал. Встрепенулся Защитник разом, и вот уже не томно развалившаяся туша возле печи, ровно кот сытый, а клубок мускулов, готовый к бою.

Дверь поспешно растворили, Аргнист вскочил на ноги.

— Оружайсь!

Защитник, конечно, Защитником, но ему и помочь не мешает.

Хватая факелы, мужики бросились вон из горницы. Дети не вопят — раз и навсегда приучены. Бабы мешки с горпесом из подполья потащили — если до стен Орда дорвётся.