Город, который боролся - Стивен Майкл Стирлинг Страница 7

— Нам придется экономить кислород, — решительно заявил Амос.

— Перестать дышать? — в недоумении спросил инженер.

— Впасть в анабиоз, — ответил Амос. — Это по крайней мере вдвое сократит потребление кислорода. Небольшая команда вполне справится с управлением. Это было предусмотрено конструкцией корабля. А если потребуется, Гайон сделает это и в одиночестве.

Пот от чрезмерной нагрузки — столько пробираться по пустым и бесполезным проходам и отсекам — блестел на смуглой коже мужчины. Возвращаясь на капитанский мостик, Амос едва смог заставить себя дышать спокойно. Грудь сдавило, но в воздухе пока не чувствовалось избытка С0 2 . «Это лишь физиология», — успокаивал он сам себя."

— Нет никакой возможности починить оборудование, — сообщил он собравшемуся там командному составу. Несколько человек хмыкнуло, словно это известие их удивило. — В такой ситуации мы израсходуем запасы кислорода за две трети пути до места назначения.

— Почему корабль не оснастили должным образом? — раздался чей-то возглас.

— Потому что он был орбитальной станцией с неограниченными запасами жизнеобеспечения на случай чрезвычайного происшествия и цистерной с одноклеточными водорослями! — рявкнул Амос, но потом все же взял себя в руки. — Нам пришлось сбросить остатки воды из цистерны, так как это было необходимо. Масса не позволяла набрать необходимую скорость. Мы потеряли значительную часть запасов и во время вражеского обстрела. Ситуация такова, — подчеркнуто спокойно сказал он. — И нам придется с ней смириться. От этого зависят жизни сотни людей и судьба Бетеля.

Все закивали. Флот кольнари не сможет остаться незамеченным даже на таких задворках Галактики, как система Шафрана, если беженцы покинут этот мир и расскажут о преступлениях пиратов. Но если мы не долетим, переждав некоторое время на Бетеле, грабители, как и прежде, попытаются замести свои следы.

— Как., как насчет анабиоза? — спросила Рашель, облизывая пересохшие губы.

— Сейчас мы и рассматриваем его возможность, — ответил Амос. — Гайон?

Голос мозга, как всегда, прозвучал механически отстраненно. Он обладал уже четырехвековым опытом работы, а его способности не шли ни в какое сравнение со способностями обычных человеческих существ. Амоса пробрала легкая дрожь. «Пакость» — это было самое мягкое определение, которое истинные сторонники веры применяли к таким, как он. «Держи себя в руках, — проворчал про себя Амос, — Гайон спасет всех нас. Он наша единственная надежда». Потрясение заставило его вспомнить древние страхи и суеверия.

— В крайнем случае, — ответил Гайон. — Но возможно. Мы разместим всех в одной или в двух каютах, откачаем атмосферу из остальных в резервуар и немедленно начнем погружать пассажиров в анабиоз. — Он сделал паузу. — Наше оснащение устарело — внутри камер возможны сильные температурные колебания. Высока вероятность несчастных случаев.

— Займись этим, — в голосе Амоса прозвучали властные нотки. Он почувствовал, что все остальные немного расслабились. Угроза еще висит над ними, но кто-то предпринимает меры к ее устранению. «Да, кажется, меня воспринимают здесь как единственного представителя власти, — подумал он с мрачной иронией. — По-моему, один человек просто не может отвечать за все». — И да будет Господь милосерден по отношению к нам.

— Аминь.

Амос подождал, пока члены экипажа займутся выполнением приказа — подготовкой сотни с лишним беженцев к анабиозу.

— Как насчет врагов? — тихо спросил он.

— Осталось четыре корабля, — ответил Гайон. — Один повернул обратно, я думаю, у него проблемы с двигателем — прекратилась эмиссия. Остальные постепенно приближаются. Я использую двигатели на всю катушку, но они на это не рассчитаны. По моей оценке, нам удалось продвинуться так далеко, потому что корабли кольнари сильно загружены: они несут на борту запас топлива и маневренные двигатели для развития скорости, близкой к световой. К тому же их обычные двигатели работают далеко не на пределе.

— Достаточно ли мы оторвались, чтобы добраться до базы на Ригеле?

— Это рассчитать невозможно, — ответил Гайон. В его голосе постепенно стало появляться все больше человеческого: точно так же ржавый механизм, долго бездействовавший, разогреваясь, начинает работать тише. — Многое зависит от внешних факторов: плотности межзвездного пространства, тактики врага, да и мало ли что еще может случиться. У нас еще есть несколько альтернативных пунктов назначения, но с тех пор, как я в последний раз получал информацию, все могло сильно измениться. Мои данные страшно устарели.

— Да будет так, как пожелает Господь, — машинально отозвался Амос.

— Вот именно.

Система приема информации вздрагивала и нервничала от поступающих данных о все новых и новых авариях. Из-за чрезмерных нагрузок корпус корабля сыпался на глазах, страшная боль раздирала симпатическую нервную систему Гайона. Тревога все сильнее мучила его, когда целые блоки один за другим выходили из строя, вызывая потерю чувствительности, как при проказе.

Четверку кораблей кольнари почти полностью скрывали вспышки его собственных двигателей. Электронные частицы, сыплющиеся градом из неизвестного волнового оружия противника, разрушали двигатели древнего корабля. Призрачные воспоминания о том, каким он был молодым и сильным, постоянно преследовали корабль, мешая ему вовремя реагировать. Топливо и источники подачи кислорода скатывались к нулевой отметке, и каждый раз требовалось все больше времени, чтобы датчики показали — последствия аварии устранены.

«Мы не дотянем до базы на Ригеле, — понимал Гайон. Он не сможет, да и корабль тоже. Но даже если им это удастся, мягкотелые практически наверняка не выживут. — Я должен принять альтернативное решение».

Если бы оно было.