Слуга короны - Дмитрий Швец Страница 61

– Вас, – монах бросил на меня злобный взгляд, – проводят в ваши кельи, накормят, дадут вымыться и переодеться.

– Спасибо! – поблагодарил я, изо всех сил сдерживая улыбку, получалось с трудом. – Простите моих людей. Они привыкли жить в землянках, и им невдомек, как вести себя в домах божьих.

– Бог простит, – бросил монах и пошел прочь, на ходу пытаясь стереть пятна. – Да, – он становился в дверях, – оружие вам придется сдать!

– Это как? – прогудел Гробовщик, я тоже не совсем понял.

– А так, – отрезал монах. – Мы слуги божьи, люди мирные и не носим оружия. Если вы хотите, чтобы мы вам помогали, сдайте мечи.

– Ладно, – согласился я. Гробовщик недовольно забурчал и попятился, нервно хватая рукоять меча. – Умолкни и остынь, – бросил я ему, – сдай меч!

Он кивнул, мол, ты, Медный, командир, тебе видней, и, всем своим видом показывая недовольство, отстегнул меч. Нас вымыли, накормили и заставили одеться в длинные белоснежные балахоны.

– Не хочу я в это одеваться, – бурчал Гробовщик, натягивая на себя одеяние монаха, – вот черт, чувствую себя бабой.

– Тебе не привыкать, – заметил Треска и, поняв, что ляпнул, со страхом взглянул на здоровяка.

– Ты это о чем? – насупился Гробовщик и потер кулаки.

– Это он ни о чем, – встал я между ними, – утихли. Оба! А тебе, Гробовщик, я потом все объясню.

– Ой как погано, – промычал Гробовщик, придирчиво оглядывая себя.

– Простите, – раздался голос от дверей.

– Чего тебе? – Я перевел взгляд на мнущегося в дверях молодого послушника с бритвой в руках.

– Настоятель приказал обрить вас, чтоб вы больше походили на нас.

– Это еще зачем? – взорвался Гробовщик. – Нет уж, вот этого не надо. В бабское одели, – со всех сторон послышались сдавленные смешки, – а теперь еще и на-лысо обреют. Нет, это без меня. Слышь, ты, если подойдешь ко мне, я тебя в бараний рог скручу и бритву в задницу засуну.

Я, конечно, не очень горжусь своей шевелюрой и не строю из нее культа, но сейчас я был полностью согласен с Гробовщиком и бриться не хотел. Это Следопыту все равно, он и так бреется, а мне чего-то не охота раньше времени лысеть.

Но настоятель остался непреклонным, сильно он обиделся за испорченный балахон и пригрозил, что не выпустит в город. Пришлось нам сбрить растительность. И не только с головы.

– Ну, – Гробовщик потирал непривычно лысую грудь, – и как теперича меня бабы любить будут? Я же похож на улитку.

– Очень большую улитку, – сказал Треска и провел рукой по голове, – черт, словно помидор какой-то. Скажи, Медный, мы все так выглядим? – Он кивнул на Гробовщика.

Я обвел людей глазами. Да, жалкое зрелище. А если посмотреть на пол под нашими ногами, то шерсти там масса. Храм и его настоятель смогут не один год варежки вязать да продавать их.

– Да, – ответил я Треске, – мы все как клоуны.

– Не люблю клоунов, – подал голос Валет. Он сидел в углу, и казалось сейчас разревется. – Они с балаганами ездют, а тамошних картежников не обыграешь.

– Забудь ты о картах, – улыбнулся я. – Хоть на минуту забудь. Не до них щас. Слушайте сюда.

Архарег, будь он неладен, обещал подойти к городу через восемь, ну максимум через девять дней. Эти дни и были отведены нам на поиски союзников и лазеек в обороне города. Ну а как искать, он нам, конечно, не сказал. И я ломал голову над тем, как же лучше это сотворить и не навести на себя паарцев.

Вот они действительно сумасшедшие ребята. Под Длалином вели себя беспечно до безобразия, а здесь они собирались укрепиться надолго. Город закрыли, перевели на осадное положение, ввели комендантский час. По улицам шныряли патрули, и, с каждым часом их количество и численность только увеличивались.

– Они что тут, размножаются? – спросил Треска, глядя на очередной патруль, проследовавший мимо нас.

– Ага, – ответил я, – яйца откладывают. По двадцать штук за раз. А раз у них каждый день. Черти полосатые, сколько ж их?

Монахи дали только самые общие сведения. Назвали примерное количество солдат без учета длалинских беглецов, имена командиров и места их ночевок. Связи с подпольем нам придется налаживать самим, настоятель ни в какую не хотел рисковать своими людьми. Конечно, зачем, если есть чужие?

– Проходите, святые отцы. – Человек поклонился и отошел в сторону. Мы прошли внутрь. – Вас проводят, – добавил он нам в спину.

Нас встретила девчушка лет десяти и, цапнув меня за полу, потащила в глубь подвала под местной винокурней. Плутали довольно долго, и я невольно вспоминал Лесфад, особенно когда за спиной раздавался шлепок и крепкое словечко снова ударившегося Трески.

– Назад я первым пойду, – сказал он. – Слушай, я, кажись, бровь себе рассек, – добавил он.

Я промолчал, поганцы и брови нам сбрили.

Девчонка убежала, прихватив с собой факел и оставив нас в полной темноте. Глаза успели привыкнуть, когда появился взрослый. Он встал в дверях и махнул нам рукой, приглашая следовать за ним. Я пожал плечами и, пропуская Треску вперед, спросил:

– Ты нож-то хоть взял? – Ответом мне стал нервный смешок.

Он прошел в проем, а я так и не понял, есть у него оружие или только я соображаю.

– Хотите вина? – спросили нас, мы отказались. Пожалуй, впервые за последние годы я отказался от вина. Что со мной сотворила военная служба, уже и вина не хочу, пока дело не сделал. Куда я качусь?

– Кто вы? – вместо этого спросил я.

– Я? – переспросил он и вышел из тени. – Меня зовут Лерой де ла Шернон, я герцог Восбурский.

– Далеко же вас занесло, – сказал я. Восбур находится на другом конце королевства, а знать не любит путешествовать. Что-то тут не так. Будь я герцогом Восбурским, ни в какую бы не пожелал покидать такой прекрасный город, как Восбур. Но я не герцог, а тот, кто себя так именовал, сидел перед нами и мило так улыбался.

– Да, – согласился он, – далековато, но что поделаешь, если дела королевства призывают к действию. Вы бы тоже здесь не оказались, не будь на то повеления начальства. Правда, Медный? – спросил он, вперив взгляд мне в лоб, и я ужаснулся: каждая собака в королевстве знает меня, пора менять имя или место жительства, или и то и другое. Причем сразу.

– Правда, – согласился я, – и что же вас заставило притащиться сюда?

– Не ваше это дело, – так же задумчиво улыбаясь, сказал он, – но вам я скажу. Именно вам.

– Это за что же я удостоился такой чести?

– Не удивляйтесь, – продолжил он, – лучше выпейте вина. Здесь хорошее вино, просто отличное.

Вино и впрямь отменное, но герцог ничего не сказал о своем деле, хотя и обещал. Скрытные они, эти аристократы, вот был бы на его месте Трепа, я давно бы все знал. А знать мне хотелось многое, и не только об его деле, я очень хотел узнать, откуда ему известно мое имя. Меня так и подмывало спросить, но я сдержался. Наконец он созрел.