Тайна третьей невесты - Кира Измайлова Страница 6

Вдобавок призрак приказал подтереть следы крови на полу, но… Чем?

Я потерла пятно подошвой туфли – оно размазалось и немного потускнело. Может, его никто и не заметит, а за день затопчут так, что и воспоминания не останется… Вот только с теми пятнами, которые успели подсохнуть, такой фокус не выходил. Я скорее стерла бы подметки до дыр, чем уничтожила следы крови, впитавшейся в камень…

«Быть может, она пролилась века назад и с тех пор никто не может ее отмыть?» – подумала я, кое-как размазав еще одно пятно и отыскав следующее. Почему-то мне даже в голову не пришло ослушаться приказа этого странного человека с королевским гербом на груди.

И замерла, увидев, как засохшая кровь исчезает с каменной плиты, будто кто-то невидимый, но могущественный стирает ее, словно пыль с каминной полки. Миг – и пол сделался девственно чист.

Я сделала несколько шагов дальше, туда, где точно видела пятна. Их не было.

У меня отлегло от сердца: наверно, я выполнила приказ призрака! Хотя бы постаралась, а поскольку с рассветом все следы потусторонних существ исчезают, то исчезли и пятна… И с платья пятно пропало, какое счастье!

Ох, надеюсь, призрак не станет сердиться и тем более искать меня: ведь легко узнает среди прочих! Не думаю, что среди будущих невест короля много рыжих… Да цвет волос не столь важен: я испачкалась в его крови, он видел меня, говорил, прикасался, а значит, легко отыщет, если пожелает!

«Рассвет уже близко!» – ужаснулась я и опрометью бросилась в свою комнату. Еще перепутала дверь и вломилась к незнакомым девушкам! Хорошо, они крепко спали и не проснулись, когда я ворвалась, только одна недовольно пробормотала что-то во сне.

Вернувшись к себе, я потихоньку разделась и нырнула в постель. Никак не удавалось согреться, словно призрак был где-то поблизости и от него веяло потусторонним холодом…

«Что за глупости! – рассердилась я на себя и накрыла голову подушкой. – Не был он холодным! А может… может, он и не призрак вовсе? Но кто тогда? Кто-то развлекается и пугает девушек? Но откуда ему было знать, что я именно в это время окажусь в том коридоре? Или действительно за каждым нашим шагом следят и докладывают… тому же распорядителю? А он записывает в свою книжищу: такая-то ночью не спала и бродила по замку, сякая-то отказалась ужинать и капризничала…»

Под подушкой стало нечем дышать, и я высунулась наружу. Ноги немного согрелись, и на том спасибо.

«Ну хорошо, – продолжила я размышлять. Сна все равно не было ни в одном глазу. – Если я встретила ряженого, а кровь была… пускай свиная, то куда она подевалась? Или это вовсе не кровь, а особая краска? Или… я же читала про исчезающие чернила, так, может, это они и есть? Но с рук они тоже исчезли!»

Гадать не было смысла, но чем еще заняться, когда не спится, а до подъема осталось всего ничего?

Мне не давал покоя королевский герб. Вообще-то носить его абы кому не положено… Но, может, ряженому просто дали старинный доспех, некогда принадлежавший члену королевской фамилии? Неужели не нашлось другого? Может, и не нашлось – очень уж этот человек был высок! Я припомнила другие доспехи в нишах: те тоже были рассчитаны на крупных людей, но этому, пожалуй, оказались бы маловаты.

Но почему тогда не отправить бродить по замку кого-то другого? Или только одного-единственного мужчину сочли безопасным для девушек? Хотя какая уж тут безопасность! Если бы у меня были слабые нервы, как у тетушки, я могла упасть в обморок и разбить голову… Или перепугаться до такой степени, чтобы заболеть нервной горячкой, а от нее, бывает, умирают. И, можно подумать, если бы я завизжала на весь замок, вышло бы лучше…

Мне не давал покоя герб. Он так врезался в память, что стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором появлялся металлический нагрудник, и на нем – вздыбившийся грифон, перечеркнутый глубокой свежей царапиной.

Допустим, по какой-то причине некоему человеку дали именно королевские доспехи, а убрать с них герб – значит, испортить дорогую старинную вещь. Но почему его хотя бы не прикрыли какой-нибудь накладкой? Неужели при дворе не нашлось умельца, способного сделать это, не повредив нагрудник?

Не повредив… но как же царапина? Вот что еще странно: нагрудник не походил на доспехи в нишах, тщательно начищенные и отполированные. Он выглядел так, будто… Будто его использовали по назначению, и не так уж редко. Эта царапина поперек герба… А если напрячься, то можно припомнить – там была еще и глубокая, частично заполированная выщербина повыше, как будто кто-то рубанул наотмашь по плечу, и клинок скользнул по наплечнику вниз, и много других, поменьше, не таких заметных… Это не парадные доспехи.

«Но что в этом странного? – спросила я себя. – Нашли где-то в оружейной амуницию королевского прапрадедушки, вот и все! Не в парадные же латы наряжать этого… как бы его назвать? Неважно! А герб оставили нарочно – чтобы посильнее напугать тех, кто его увидит. Со мной ведь получилось, верно? Может быть, король издал указ, которым дал позволение притворяться… ну хотя бы почившим предком. Да, вот так уже лучше… Такое вполне вероятно…»

Закончить мысль я не смогла – уснула. Всегда со мной так: если на уме есть хотя бы глупая детская загадка, я буду мучиться, пока не отгадаю ее. А уж подобное!..

Во сне я никак не могла отделаться от грифона – оперение его, клюв и когти сияли нестерпимым блеском, меч в поднятой лапе – тоже, а уж на щит больно было даже взглянуть.

Щит? Но это ведь вовсе не…

– Доброе утро, сударыни! – голос Ины заставил меня пробудиться.

Впрочем, не только он: горничная распахнула ставни, впустив холодный осенний ветер и солнечный свет – тучи разошлись, и в наше окошко можно было разглядеть кусочек блекло-синего, словно полинявшего от бесконечных дождей, неба.

– Закройте, будьте любезны! – сердито попросила Делла, с головой спрятавшись под одеялом. – Вы что, хотите, чтобы мы простудились насмерть?

– Свежий воздух полезен для здоровья, так говорят лекари его величества, – невозмутимо ответила Ина.

– А он что, чем-то болеет? – неподдельно изумилась Лисса. – Его величество ведь совсем молод!

– Что за ерунду ты опять мелешь! – воскликнула Делла. – Сама подумай: при дворе непременно должны быть лекари, ведь там столько вельмож!

– Вы совершенно правы, сударыня, – сдержанно улыбнулась Ина. – А помимо лекарей при его величестве состоят дегустаторы – они пробуют поданные к столу кушанья, ведь в них может оказаться яд, а также чародеи, способные прозревать злые намерения в людях.

– Я думала, это сказки, – прошептала я, – или что чародеи давным-давно вымерли вместе с грифонами и единорогами…

– Вовсе нет, сударыня, – повернулась ко мне горничная. – Конечно же, таких людей очень мало, и большинство из них служат высокопоставленным персонам. К слову, перед последним испытанием все участницы должны будут предстать перед чародеями, а те определят, не таит ли какая-нибудь из девушек преступных замыслов, не использует ли колдовские амулеты, снадобья и всевозможные злые зелья, чтобы показаться лучше, чем она есть на самом деле, или даже приворожить его величество. Впрочем, рано еще говорить об этом.