Призыв - Бентли Литтл Страница 6

Рич подошел к стойке, отгораживавшей кухню от гостиной. Если он когда-нибудь и решит уехать из Рио-Верди – то только из-за Анны. Он никогда по-настоящему не сочувствовал жалобам Кори на то, что городок был скучным, поскольку сам никогда в нем не скучал, и твердо верил, что умный человек всегда найдет что-то интересное, где бы он ни находился. Однако иногда Рич беспокоился об Анне. Рио-Верди был маленьким городком, и хотя они с Кори пытались привить дочери свои интеллектуальные ценности, а кабельное телевидение давало доступ к культурной жизни остального мира, он не мог не думать о том, что, возможно, девочка лишена чего-то. Рич не сомневался в способностях учителей из городка – многих из них он знал, и большинство из них ему нравились, не было у него и сомнений в потенциале Анны, но все же он был согласен с Кори, что относительная изолированность городка может привести к тому, что их дочка окажется в невыгодном положении, когда ей придется конкурировать с людьми из других частей страны. Это была географическая изолированность, а не интеллектуальная или культурная, но все равно она вызывала опасения.

Если что-то и вытащит его отсюда, так только забота о благополучии Анны.

Однако, когда Рич смотрел выпуски новостей о ежедневных убийствах в Лос-Анджелесе, Детройте и Нью-Йорке или читал статистические отчеты о наркотиках и преступлениях с применением насилия, ему казалось, что маленький городок – такой, как Рио-Верди, – может быть идеальным местом для воспитания детей.

Трудно быть родителем.

– Эй, – крикнул он. – Ты хочешь разбить яйца?

– Да! – ответила Анна, спеша в кухню. Разбивать яйца было одним из ее любимых занятий.

Он держал миску, пока девочка брала яйца двумя руками и разбивала их о край. Половина белка оказалась на полу, а в чашку попали кусочки скорлупы, но Рич похвалил дочку. Она улыбнулась и побежала назад в гостиную досматривать «Улицу Сезам».

После завтрака, пока Анна помогала Кори мыть тарелки, Рич вернулся к своей работе. Сроки для статьи, которая должна была выйти на этой неделе, уже прошли, а Мардж Ватсон ее так и не написала. Мир выживет и без обзора общественной жизни, посвященного на этой неделе новостям Ассоциации женской вспомогательной службы резерва флота, но Ричу все еще нужно было чем-то заполнить вторую страницу газеты, и он собирался провести половину субботнего дня за этим занятием.

Рич включил компьютер, вставил дискету с текстовым редактором и смотрел на экран, пока компьютер загружался. Иногда он задумывался о том, есть ли во всем этом смысл. Он знал, что в его распоряжении слишком мало ресурсов, чтобы написать качественную статью, но усердно работал и делал все, что мог. К несчастью, в городке было слишком мало постоянных жителей, чтобы у него появились преданные читатели, а проезжие туристы использовали газету, лишь чтобы разжигать костры. В дополнение ко всему его авторы ничуть не беспокоились, если нарушали сроки.

Иногда это вызывало депрессию.

В минуты романтического настроения ему нравилось представлять себя несгибаемым и закаленным репортером, которого в кино сыграл бы Хамфри Богарт, или Роберт Митчум, или, возможно, даже молодой Марлон Брандо  [3]. Но все это были только мечты, в которые Рич и сам не очень верил. По правде говоря, он больше всего походил на секретаря. Вряд ли его жизнь стоила, чтобы ее показали в кино или даже в мыльной опере.

Зазвонил обычный телефон, потом ему начал вторить стереосигнал беспроводного телефона, лежавшего рядом с его столом, и, наконец, зазвонил телефон на кухне. Еще одна серия звонков. Он немного помедлил перед тем, как снять трубку, надеясь, что Кори ответит на звонок. Она так и поступила, но сразу позвала его:

– Рич!

– Я отвечу! – Он снял трубку. – Алло?

– Рич? Это я.

– Роберт? – Рич прижал трубку к другому уху и нахмурился. Он не мог припомнить другого случая, когда брат позвонил бы ему в субботу так рано.

– Как дела?

– Что ты делаешь?

– Говорю с тобой. – Рич попытался сохранить шутливый тон, но различил серьезные нотки в голосе Роберта.

– Нет, я имею в виду сегодняшнее утро. У тебя есть какие-то планы?

– В общем, нет. А в чем дело?

Роберт сухо откашлялся.

– Я хочу, чтобы ты приехал и кое-что посмотрел вместе со мной.

– Что?

Роберт снова кашлянул – эта нервная привычка была у него с детства, но проявлялась, только если он испытывал сильный стресс.

– Мы нашли труп. В овраге. Это… Мануэль Торрес.

– Старик, работавший в гараже Троя?

– Да. Он… – Опять кашель. – Тебе нужно приехать сюда. Тебе нужно увидеть это.

– Убийство?

– Тебе нужно самому посмотреть.

– Хорошо. Только возьму свой фотоаппарат. Я с тобой встречусь… где?

– У оврага. Но я не знаю, понадобится ли тебе твоя камера. Не получится кадров, подходящих для газеты.

– Что случилось, Роберт? Что это?

– Тебе лучше самому посмотреть.

Около оврага уже находились два легковых автомобиля и тяжелый внедорожник, возле них стояли четверо мужчин. Стив Хинкли и Тед Тролл – два помощника шефа полиции – стояли около машин и разговаривали. Роберт и Брэд Вудс, коронер округа, стояли у края большой вымоины и что-то разглядывали.

Рич остановил машину на обочине грунтовой дороги и вышел из машины, прихватив камеру с пассажирского сиденья и повесив ее за ремешок себе на плечо. Облако красноватой пыли, поднявшейся, когда он тормозил, проплыло над ним, и его унес теплый утренний ветерок.

Рич кашлянул, сплюнул, вытер глаза и потом посмотрел на Роберта, махнувшего ему рукой, чтобы Рич к нему подошел.

В нормальном городе, в настоящем городе они с Робертом не сумели бы поддерживать подобные профессиональные отношения. Их обвинили бы в конфликте интересов, в том, что отношения полиции и прессы гораздо теплее, чем им следует быть, и ему пришлось бы поручить кому-то другому писать о преступности.

Но Рио-Верди не был нормальным городом. Всем наплевать на то, являлся ли Рич братом начальника полиции, или двоюродным братом мэра, или сыном президента, да еще и трансвеститом, до тех пор пока объявления о распродажах домашних вещей выходили вовремя; это, конечно, не имело ничего общего с журналистской этикой, но, без сомнения, делало личную жизнь Рича гораздо легче.

Он прошел по плотно спрессованному песку мимо припаркованных автомобилей туда, где Роберт и Вудс ждали его в мрачном молчании.

– Привет, – сказал он, кивнув обоим, потом повернулся к коронеру. – Вы не могли бы оставить нас на секунду вдвоем? Мне нужно поговорить с моим братом с глазу на глаз.