Последний Дозор - Сергей Лукьяненко Страница 6

— Перед девушкой не в машине надопохваляться, — мудро изрек Семен, — а в постели. Там последствияошибки более обидны, но менее трагичны… Эх. Ты это… если туго будет, то звониГесеру, проси меня на помощь прислать. Завязки как-никак. К Кевину зайдем,посидим, виски выпьем. Из его винокурни, между прочим!

— Хорошо, — пообещал я. — Чутьприжмет — сразу попрошу тебя приехать.

За кольцевой стало спокойнее. Семен поднажал(никогда не поверю, что под капотом разъездной «волги» стоит штатный движокЗМЗ-406), и через пятнадцать минут мы подъезжали к Домодедово.

— Эх, какой сон замечательный мне сегодняснился! — выруливая на стоянку, произнес Семен. — Еду я по Москве,почему-то на раздолбанном фургоне, рядом еще кто-то из наших… И вдруг вижу — надороге стоит Завулон. Почему-то одет как бомж. Я газую и пытаюсь его задавить!А он — хренась! И барьер ставит! Нас подкидывает в воздух, делаем сальто иперескакиваем через Завулона. Едем дальше.

— Что ж ты не развернулся? — съязвиля.

— Спешили мы куда-то, — вздохнулСемен.

— Пить надо меньше, чтобы такие сны небеспокоили.

— А они меня вовсе не беспокоят, —обиделся Семен. — Наоборот, понравилось. Словно сцена из какой-топараллельной реальности… дьявол!

Он резко затормозил.

— Скорее его полномочныйпредставитель… — сказал я, глядя на шефа Дневного Дозора. Завулон стоял напарковке, именно там, куда собирался вырулить Семен. И приглашающе махал намрукой. Я сказал: — Может, сон в руку? Попробуешь?

Но Семен не был расположен к экспериментам.Очень плавно подал вперед, Завулон посторонился, дождался, пока мы встали междугрязным «жигуленком» и старым «ниссаном», после чего открыл дверь и уселся назаднее сиденье.

Тому, что блокировка двери не сработала,удивляться не приходилось.

— Вечер, дозорные, — негромко сказалВысший Темный.

Мы с Семеном переглянулись. И снова посмотрелина заднее сиденье.

— Скорее уж ночь, — сказал я. Как бытам ни было, пусть Семен и в тысячу раз опытнее, но переговоры придется вестимне. Как старшему по Силе.

— Ночь, — согласился Завулон. —Ваше время. В Эдинбург?

— В Лондон.

— А потом в Эдинбург. Расследовать делоВиктора Прохорова.

Врать не имело смысла. Врать вообще невыгодно.

— Да, разумеется, — сказал я. —Вы против, Темный?

— Я — за, — ответил Завулон. —Я почти всегда «за», как ни странно.

Он был в костюме, при галстуке — только узелраспущен и верхняя пуговица на рубашке расстегнута. Сразу видно: человек то лив бизнесе, то ли на госслужбе… Впрочем, ошибка тут началась бы уже со слова«человек».

— Тогда что вам нужно? — осведомилсяя.

— Хочу пожелать вам счастливогопути, — невозмутимо сказал Завулон. — И удачи в расследованииубийства.

— Вам-то это зачем? — спросил япосле неловкой паузы.

— Леонид Прохоров, отец усопшего,двадцать лет назад был определен как Иной. Сильный Темный Иной. Ксожалению, — Завулон вздохнул, — он не захотел проходить инициацию.Остался человеком. Но с нами продолжал поддерживать хорошие отношения, иногдапо мелочам помогал. Это не дело, когда сына твоего приятеля убивает какой-томелкий взбесившийся кровосос. Найди его, Антон, и поджарь на медленном огне.

Семен при моем разговоре с Гесером неприсутствовал. Но что-то о Леониде Прохорове знал — судя по тому, как взамешательстве почесывал плохо выбритый подбородок.

— Я и так собираюсь это сделать, —осторожно сказал я. — Вам не о чем беспокоиться, Великий Темный.

— А вдруг понадобится помощь? — какни в чем не бывало предположил Завулон. — Ты же не знаешь, с кемстолкнешься. Возьми…

В руке Завулона появился амулет — резнаяфигурка из кости, изображающая оскалившегося волка. От фигурки ощутимо тянулоСилой.

— Это связь, помощь, совет. Всевместе. — Завулон перегнулся через сиденье, жарко дохнул мне в левое ухо:— Бери… дозорный. Спасибо скажешь.

— Не скажу.

— Все равно бери.

Я покачал головой.

Завулон вздохнул:

— Ну хорошо, хорошо, пусть будут этиглупые театральные эффекты… Я, Завулон, клянусь Тьмой, что вручаю свой амулетАнтону Городецкому, Светлому магу, не питая никаких злых умыслов, ненамереваясь причинить вред его здоровью, душе и сознанию, не требуя ничего взамен.Если Антон Городецкий примет мою помощь, это не накладывает никакихобязательств на него, силы Света и Ночной Дозор. В благодарность за принятиепомощи я разрешаю Ночному Дозору Москвы трижды применять светлое магическоевмешательство до третьего уровня Силы включительно, никакой ответнойблагодарности не требую и требовать не стану. Тьма будь моим свидетелем!

Рядом с фигуркой волка закружился темныйшарик, миниатюрная черная дыра, прямое подтверждение клятвы Изначальной Силой.

— Я бы все-таки не стал… —предостерегающе начал Семен.

И в этот миг в моем кармане звякнул и самсобой включился на громкую связь мобильный телефон. Я никогда не использовалвсе его многочисленные функции: громкую связь, органайзер, игры, встроенныйфотоаппарат, калькулятор, радио. Пользовался только встроенным в телефонплеером. Но вот — пригодилась и конференц-связь…

— Возьми, — сказал Гесер. — Вэтом он не врет. А в чем врет — мы выясним.

Связь прервалась.

Завулон усмехнулся, продолжая протягивать мнефигурку. Я молча сгреб ее с ладони Темного мага и сунул в карман. Мне клястьсябыло не в чем.

— Итак, желаю удачи, — продолжилЗавулон. — Да! Если не затруднит — привези мне из Эдинбурга в подароккакой-нибудь магнитик на холодильник.

— Зачем? — спросил я.

— Я их собираю, — улыбнулся Завулон.

И исчез — рухнул сквозь Сумрак на какие-тоглубинные слои. Преследовать его, конечно же, мы не стали.

— Позер, — сказал я.

— На холодильник, — пробормоталСемен. — Да уж, представляю, что у него хранится в холодильнике… Магнитик…стрихнина баночку ему привези! Намешай в их шотландский хаггис и привези.

— «Хаггис» — это подгузники такие, —сказал я. — Хорошие, мы их дочке брали.