Дворец для любимой - Владимир Корн Страница 6

Далее нас ждал неплохой ужин в компании Горднера и остальных инструкторов. Девушки, обслуживающие нас, были такими миленькими, что я с подозрением посмотрел на Эриха: не решил ли он устроить из Центра подготовки диверсантов и снайперов элитный бордель? Но у того даже ус не дрогнул…

Чем меньше оставалось до Сверендера, тем больше проявлялись признаки близкой войны: колонны солдат, повозки с ранеными, цены на продукты…

И главное – выражение лиц. Оно менялось у встреченных нами по дороге людей. Если в окрестностях Дрондера война была лишь темой для разговоров, то ближе к фронту лица становились все более тревожными: дойдет, не дойдет? И уж совсем другими были лица беженцев и раненых, людей, которых война уже коснулась.

Сверендер мы пролетели, не останавливаясь. До Варентера оставалось полдня пути. Варентер – это не населенный пункт, как можно предположить. Так называется широкая долина, через которую протекает река Варент. С северной стороны долины начинаются отроги Энейских гор, а с южной Варентер упирается в тянущиеся на много лиг и густо поросшие камышами плавни.

Место для генерального сражения выбиралось командующим имперскими войсками герцогом Ониойским с тем расчетом, чтобы нельзя было обойти с флангов. По крайней мере, с южной стороны совершить обход становилось невозможным. Я помнил эту местность по своему первому путешествию в столицу, и именно здесь мне удалось установить, меряя шагами расстояние от одного придорожного столба до следующего, что местная лига равна почти двум километрам.

Варент – речушка неглубокая, и только на время сезона дождей так сильно выходит из берегов, что вброд ее перейти невозможно. Но до дождей еще больше месяца, так что надежды на то, что она станет препятствием для короля Готома, нет никакой.

Его сиятельство герцог Ониойский, командующий имперскими войсками, устроился в огромном шатре. Герцог являлся родственником Янианны, пусть и не самым близким. И он был одним из тех немногих влиятельных людей в Империи, которые поддерживали Яну. Так что в том случае, если сражение герцогом будет проиграно, трон под императрицей зашатается основательно. Родственники герцога, а следовательно, и Янианны, были и в командовании военно-морским флотом, но там сложилась несколько иная ситуация. Все-таки имперский флот никогда не считался в этом мире могучим, так что в случае его разгрома никто бы в общем-то сильно и не удивился. Конечно, тому же Трабону мы могли бы противостоять, но сейчас, когда в войну вступил еще и Абдальяр, наши шансы одержать победу на море стали почти нулевыми.

Я, сопровождаемый бароном Проухвом Сейном и командиром прибывшей вместе со мной кавалерийской бригады графом Антонио фер Дисса, вошел в шатер. На миг задержавшись у входа, поприветствовал собравшихся на совещание офицеров и прошел к столу, занимавшему большую часть шатра.

Практически все здесь присутствующие были мне хорошо знакомы. С самим герцогом мы не раз общались, обсуждая предлагаемые мною новые образцы вооружения. Еще в шатре были граф фер Стянуа и граф Анри Дьюбен, вместе с которыми мы защищали Кайденское ущелье.

«Так, господа, – думал я, обводя всех взглядом, – если вы считаете, что я заявился, чтобы, прикрываясь именем императрицы, учить вас ведению войн, вы глубоко заблуждаетесь. Нет, такого не будет».

А вот то, что я привел с собой почти две тысячи прекрасно обученных и великолепно вооруженных солдат, может в нужный момент сильно повлиять на ситуацию, сложившуюся в ходе сражения. Необходимо только сразу оповестить о том, чтобы герцог не строил на их счет никаких планов. Если уж до сих пор не решен вопрос о передаче бригады в регулярную армию Империи, в сложившейся ситуации в этом вообще нет никакого смысла. Это мои люди, и пусть они ими и останутся. Рассуждая цинично, неизвестно, как именно закончится сражение. Весьма вероятно, что и полным разгромом имперских войск. И тогда бригада мне будет очень нужна. Если, конечно, что-нибудь от нее останется, потому что стоять и смотреть на бой со стороны мы не будем. Наша задача – попытаться сыграть роль джокера, спрятанного до поры до времени в рукаве.

Такая возможность имелась. Вооружены мои люди действительно весьма неплохо. Помимо сабель очень и очень хорошего качества каждый имеет нарезной карабин с затвором. Плохо лишь то, что магазинных карабинов на всех не больше сотни. Туго пока с ними дело идет, технологии только налаживаются. Но у всех офицеров есть револьверы, того же калибра, что и карабины, – миллиметров десять-одиннадцать.

Я не стал оригинальничать, обратившись с решением этого вопроса к земной истории: забракованный винтовочный ствол резался на револьверные. Конечно, калибр великоват, при массовом производстве каждый лишний миллиметр означает дополнительные затраты на производство, да и по баллистическим свойствам пули следовало бы уменьшить. Но… Лиха беда начало, дойдет и до этого.

Есть у нас и свои изюминки, если можно так выразиться: семь пулеметов и три орудия, заряжающихся с казны и со шрапнельными снарядами. Не бог весть что, но в нужный момент и в нужном месте… Но самое важное даже не в пулеметах. Самое важное – воинский дух.

«Кавалергарда век недолог…» и «Плох тот гусар, что доживает до тридцати» – именно так подбирали людей в бригаду. Сначала офицеров, а затем и солдат. Лихость, но не показная, презрительное отношение к смерти, но не напускное… Управлять такими людьми сложно, они не серая масса, каждый из них – личность. Но мне нужны были именно такие. Ведь сейчас, когда солдаты не закопаны в землю по самые брови, когда не пришло еще время кинжального пулеметного огня, когда смерть не прилетает из-за многих километров, именно такие воины значили очень многое. Командующий бригадой граф Антонио фер Дисса тоже был ярким представителем людей именно такого склада.

Вероятно, потому и не горели военачальники моей бригады войти в состав имперских войск: они отлично понимали, сколько возникнет проблем. Такие солдаты не для мирного несения службы, они для войны. К тому же теперь я и сам их не отдам. Ведь именно они станут прообразом гусар, что так торопились жить, потому что отлично знали – жизнь так коротка и не стоит тратить ее на лишние раздумья. Ведь именно в их среде наверняка появится такая забава, как «гусарская рулетка», в моем мире известна всем как «русская». Нет, я их ни за что не отдам.

Кавалеристы бригады резко выделялись среди остальных своим внешним видом. Никаких тебе камуфляжных пятен на форме. Наоборот, мундиры на них горели золотом. Даже императорские гвардейцы, всегда гордящиеся блеском своего обмундирования, по сравнению с ними выглядели бедными родственниками. Оставалось только убедиться в том, что бравада моих людей не напускная, что они и внутри такие же, как выглядят снаружи. Ну и очень уж хотелось увидеть их в схватке с непобедимой гвардией короля Готома.