Кровь драконов - Юлия Сергачева Страница 56

Земля, взъерошенная граблями стражей, пытавшихся найти здесь хоть что-то интересное для сыщиков, остро пахла грибами. Опрокинутое красное ведерко так и валялось возле дорожки, и рассыпавшиеся из него грибы, частью вдавленные в камень и почву, частью целые, празднично яркие, раскатились вокруг. Владелица ведра — упитанная, курчавая блондинка — забыла о нем, возбужденно разговаривая с утомленным, несмотря на ранний час, стражем, который уже пятый раз слушал одну и ту же историю. И это после того, как ту же историю неоднократно выслушали все, находящиеся при исполнении присутствующие. А также кое-кто из посторонних, которые всегда оказываются неподалеку даже в глухом районе ранним утром. Не спится им.

Ох, и поползут слухи…

Вторая девушка, брюнетка с тяжелыми косами, по-прежнему безразлично прижимавшая к себе также наполовину полную грибами плетенку, молча стояла на дорожке. Смотрела перед собой остановившимся взглядом.

И вот этим двум тоже не спалось. Это ж надо выдумать, в такой час — за грибами!

— Почему они еще здесь? — негромко спросил Робьяр у мрачного следователя, который отдавал приказы хмурым стражам.

— Кто? А, эти! Так вас специально дожидаются, — каким-то странным голосом отозвался следователь из местного отделения, мельком глянув на девушек. — Уж такое они видали, что только вам и слушать… — Он ухмыльнулся. По замыслу — слегка насмешливо, по сути и исполнению — нервно.

Робьяр приблизился к молчащей девушке. Та не шевельнулась. Стояла, втянув голову в плечи и прижимая к себе простенькую плетеную сумку. Пола серого тонкого плаща разодрана. Одна из двух темных кос разлохмачена, Зацепилась за ветку или нападавший пытался схватить? На щеке длинная неровная царапина, а на шее — растертое, ярко-розовое пятно, как от ожога. Да это и есть ожог от веревки, которая скользнула по коже девушки.

— … мы разлучились-то всего на минутку, пока я собирала грибы в той стороне. Мила пошла к полянке, а тут… — доносился полный драматизма, визгливых интонаций и эмоциональных вздохов говорок блондинки. — А тут вдруг слышу, скрип какой-то, возня, а потом Мила как завопит!.. Ой, то есть это я как заору, потому что бегу — а на полянке-то и нет никого, а в кустах какая-то трескотня!.. Я еще орать, и ведром туда, ведром!.. Я звать! Слышу — стонет…

… Шелест встревоженного леса… Шеек невидимой, мощно дышащей сыростью реки совсем рядом… Утро, затаившееся за неразличимым горизонтом, медлит, не спеша растворить застоявшиеся сумерки, оттого мир вокруг кажется зыбким и непрочным… Сонным. В нем вязнешь, как в дреме.

Девушка поворачивается, заслышав шорох где-то в стороне. Ей не страшно. Отчего-то кажется, что в предутренний час в мире ничего плохого случиться не может. И что идея выйти в лес в такую рань не так уж сумасбродна…

А потом… В движении веток диссонанс… — Она прянула в сторону, как сторожкий зверек, но не успела и холодная удавка отвратительно заскользила по коже, затягиваясь и перехватывая дыхание… — Пронзительный ужас проколол иглой от макушки до пят. Прижать к земле… Надо бы бороться за свою жизнь, но она разом обессилев, только пытается сцарапать тугой шелковый жгут удавки со своей шеи, зацепить его ногтями… В глазах распустились черные цветы и, в обрамлении их, как в мрачной раме, там впереди молча и неотрывно глядит на нее… Он…

… оглушающий вопль бьет по ушам…

Темноволосая девушка вздрагивает, Отшатывается, заплетаясь ступнями и едва не опрокидываясь на поспешившего к ней Робьяра. Он и сам едва удержался на ногах, настолько ярким было только что виденное. И насколько ощутимым — неувиденное.

— Это он!

— Кто?

— Н-не знаю, — запинаясь, ответила девушка. — Он был похож на… чудовище. На мертвое чудовище… С крыльями… Или нет, это были не крылья, что-то похожее… От него исходило такое мерзкое, ледяное чувство… — Она подняла испуганные, темные от расширенного зрачка, глаза и тихо спросила: — Это был темный Дракон? Теперь я обречена?

Робьяр с трудом расцепил взгляд — черные, блестящие зрачки девушки схватывали, словно клещи, не позволяя отвернутся.

— Что думаете? — тихо спросил Бумбен, который прибыл сегодня вместо дежурного врача. — Девушка явно не в себе, но то, что она говорит — не выдумка. По крайней мере, она убеждена в своих словах. Ее подруга тоже видела кого-то… Большого. — Бумбен усмехнулся. — Хотя как раз словам подруги я не склонен доверять…

— Ей могло и померещиться, — отозвался хмурый следователь, подошедший вслед за доктором. — В момент удушения случаются видения.

— Вполне вероятно. Но помнится, не так давно что-то в этом духе видели и другие… Даже, если не ошибаюсь, настоящий Птенец.

— Вы же знаете, доктор, эти самые другие всегда много чего видят, — устало возразил следователь. — Начиная с темных драконов, кончая призраками Молчаливого Принца. А вот Птенца расспросить толком не дали, а сразу увезли.

— Но факт того, что он говорил…

— Скажите, доктор, а вы сами-то верите в реальность темных Драконов?

Бумбен неопределенно повел плечами.

— Я ни одного не видел.

— А вы? — сыщик повернулся к Робьяру так резко, что тот едва не отшатнулся.

И как всегда мучительно захотел отмолчаться, понимая, что не получится. Отвечать не хотелось. Хотелось отойти подальше и подумать. Взгляд следователя, как удочка тащил из собеседника ответ — напористо, вопреки желанию. И повинуясь марионеточным нитям вежливых условностей, Робьяр неохотно ответил:

— Не видел… Но… — последнее «но» он поймал буквально налету, как только оно соскользнуло с губ. Однако и его хватило, чтобы в глазах собеседника обозначилось легкое снисхождение. К чокнутому.

— Идемте выпьем, — предложил Бумбен, перехватывая инициативу. — В честь несостоявшейся жертвы. Это определенно стоит отпраздновать.