Маг целитель - Кристофер Сташеф Страница 5

Когда я окончательно пришел в себя, туман рассеялся. Чувствовал я себя поистине восхитительно. То есть такую полноту здоровья я ощущал разве что в детстве — только тогда я этого, конечно, не осознавал. Что-то вроде... ну, как будто проснулся апрельским утром, воздух еще прохладный после ночи, но уже согревается, а солнце начало бросать на холст земли первые мазки... А ты смотришь в окно и знаешь, что сегодня твой день рождения.

Только при чем тут апрель? Был ноябрь, и я находился в квартирке Мэта. Да нет, не в квартирке. Я стоял на открытой местности, и никакой был не ноябрь, а самый настоящий апрель. Или был апрель, или я попал во Флориду.

Ага, во Флориду. И с такими-то горами на горизонте? Эти зубастые гранитные обелиски что-то слабо напоминали плавные линии отрогов Аппалачей. А снег на вершинах?

Правда, горы стояли далеко. Прямо передо мной простиралось пшеничное поле. Невысокие плетни делили его на участки причудливых очертаний. Кто бы тут ни обитал, им явно стоило взять несколько уроков геометрии.

Только я призадумался над тем, каким образом попал сюда, как увидел рыцаря.

Я, конечно, знал про Общество «Созидательный Анахронизм»* [3], но эти вроде бы дрались на деревяшках. А у здешнего рыцаря в руке было зажато самое что ни на есть настоящее копье, в подлинности которого сомневаться не приходилось. К тому же он сидел верхом на першероне* [4], а я не знал никого из членов «ОСА», кто мог бы себе позволить держать хотя бы пони, не говоря уж об этом гиганте размером с пивную цистерну. Ну и конечно, за рыцарем следовало с полдесятка пеших воинов. Одеты все они были приблизительно одинаково — в одежду серых и коричневых тонов. Тульи шляп обнимали сверкавшие на солнце стальные полосы, руки сжимали длинные копья. Вот они раскричались и стали указывать в мою сторону. Рыцарь обернулся и посмотрел.

Увидев меня, он тут же развернулся, перевел копье в горизонтальное положение, пришпорил своего боевого коня и пустился в галоп.

Наверное, это все из-за длинных волос и бороды. Моих длинных волос и бороды — надеюсь, вы поняли. А может, он имел что-то против голубых джинсов и свитеров. Спутники рыцаря снова закричали и побежали за ним, словно детишки, услышавшие, как позвонил в колокольчик разносчик мороженого. А я? Что я... Я стоял и смотрел, как на меня надвигается вся эта гора железа и конского мяса, и изо всех сил старался в это не верить. Ну, очень старался.

А потом острие копья оказалось так близко, что я мог разглядеть, какое оно острое. По крайней мере в это пришлось поверить. Я отскочил в сторону. Всадник попробовал развернуть коня, однако першерону не хватило проворства, и он на полном скаку вломился в заросли.

Заросли?

Я обернулся. Ну, точно, заросли. Невысокие деревья и кусты, маленькая рощица посреди поля. Наверное, в том месте земля была похуже, и ничего полезного на ней не росло. А может быть, там бежал ручей. Я прислушался, надеясь услышать всплеск.

А вместо всплеска услышал оглушительный треск и ощутил жуткую боль. На миг в глазах у меня потемнело, а потом все поле зрения заполнилось яркими искрами. Я бы повалился на землю, но чья-то здоровенная ручища ухватила меня под локоть, и я услышал зычный голос:

— Да он как все, кожа да кости, больше ничего. Сюда Генрих, испытай его!

Я покатился по траве кувырком, совершенно ошеломленный не столько нападением, сколько тем, что я понимаю речь этих воинов, в то время как они — будь я проклят — говорили вовсе не по-английски.

Я поднялся на ноги, выпрямился и тут же налетел на другого воина. Этот был посубтильнее, и у него противно пахло изо рта. Он размахнулся и врезал мне кулаком под ложечку. Я сложился пополам, желудок был готов выпрыгнуть наружу через глотку. Мои барабанные перепонки чуть не лопнули от оглушительного хохота. Только я успел разогнуться и уравнять нижнюю половину тела с верхней, как за спиной у меня кто-то злобно рявкнул:

— Не твоя была очередь, Рудольф! Не забывай, кто ты есть.

Тут я налетел на новую стену из сыромятной кожи и пота. Стена издала злорадный смех и отшвырнула меня довольно далеко — по крайней мере я разглядел стукнувший меня кулак. Рефлекс наконец сработал, и я уклонился от удара. Кулак вместо головы угодил мне в плечо. От удара меня завертело, я увидел, как Генрих заехал Рудольфу. Руди упал на колени и уже не вставал, а только морщился и потирал подбородок. Рядом с ним верхом на коне гарцевал рыцарь. Он поднял забрало шлема и хохотал.

Но тут еще один наглец крикнул:

— Моя очередь! — и схватил меня.

Но у этого нахала нашелся соперник, ухвативший меня за другую руку и дернувший изо всей силы на себя. Я взвыл от боли, но все же расслышал, как он заревел:

— Полегче, Густанг! Меня не обойдешь!

И согнутой в локте левой рукой он врезал Густангу в живот.

А я не мог поверить этому. Они не просто ради потехи избивали совершенно незнакомого им человека — они еще и из-за меня дрались, выясняя очередность на право избиения.

В общем, пока эти двое выясняли отношения, я как раз маленько собрался с мыслями и, на счастье, вспомнил о том, что когда-то занимался карате. Что бы я сказал своему учителю, окажись он здесь? «Простите, сэнсэй, я засмотрелся?» Наверное.

Пришла пора вспомнить, что я был натренированным убийцей. Конечно, я никого больше мышки не убивал, и то не сам, а с помощью мышеловки, но полученные навыки от этого никуда не девались.