Северная буря - Джульет Э. Маккенна Страница 47

Моя ли вина в том, что я отвлекся восстановлением владение Чейзенов до того, как мы полностью отвоевали каждый остров?

— Волшебнорожденный даже с самой ничтожной силой мог бы скрыться ото всех твоих карательных отрядов, — Дев решительно махнул рукой. — Вероятно, у него не так-то много собственной силы, не то мы бы уже увидели, как он возглавил ответный удар. Но если он научился вызывать дракона, большего ему и не требуется. Черпать из стихий, находящихся вокруг, вот основа их дикарского колдовства, потому оно так грубо, — заметил он с презрением. — Заполучив ауру дракона, такой малый обеспечил себя всей силой, какую мог бы использовать. И теперь может вытворять все, на что у него ума хватает.

— Но при этом ему бы нелишне знать, как позаботиться, чтобы дракон его самого не слопал, — со слабой надеждой вставила Ризала.

— А как он этого добьется? — Кейда настороженно посмотрел на северного колдуна.

— Кто знает? Я делаю выводы на ходу, — с горечью проговорил Дев. — Мне надо побеседовать с Велиндре, как только мы найдем пригодный для этого металл. — Он в раздражении сбил кусок старой коры со своей небрежно оброненной кольчуги. — Вполне сгодился бы шлем. Но он на дне морском.

Потому что колдун может видеть вещи в любой луже, но нуждается в волшебном отражении в металле, чтобы поговорить со своей сообщницей. А примечательно, что, когда я готов поощрить его колдовство, обстоятельства препятствуют его чарам.

— Хорошо, что на дне они, а не мы, — бодрость в голосе стоила Кейде некоторых усилий. — Давайте построим плот и отправимся на север через острова Змеептицы. Если мы пойдем вдоль острова Далао, прежде чем попытаемся пересечь течение, пусть себе оно несет нас к югу. Если мы все правильно рассчитаем, то не слишком промахнемся, даже в наихудшем случае нас и за Балайо не унесет. Скажем, что я видел знамение, из-за которого мы перешли на другую сторону течения еще до того, как налетел дракон. — При мысли о лжи у него свело желудок.

Никто не оспорит моих слов, я предводитель. Народ владения доверяет мне, считая, что я действую ему на благо, ищу и толкую предвестия, не притворяюсь и не обманываю. Возможно, это часть проклятия, неизбежного при магической скверне. Насколько же недобрый знак для нас прибытие дракона?

— И еще одно, — горячо добавил Кейда. — Пусть никто ни словом не упоминает дикарских колдунов, когда мы вернемся. Будем держать это при себе. Люди, как правило, считают, что дракон такая же тварь, как и любая другая.

— Едва ли, — возразил Дев. — Не может обычная тварь распоряжаться волшебным огнем.

— Значит, он — волшебная тварь, — упрямо настаивал Кейда. — Как бы ни было скверно, но станет еще хуже, если люди, в минувшем году пережившие нашествие дикарей с их колдунами, подумают, что на них снова надвигается та же беда.

— И что же ты станешь делать, если кто-то вдруг наткнется на дикарского колдуна? — язвительно полюбопытствовал Дев.

— Вероятно, удивлюсь не меньше, чем кто-то другой, — бесстрастно ответил вождь.

— Надо спуститься к морю, — Ризала вглядывалась сквозь деревья, одна ее рука тянулась к полумесяцу кинжала у пояса. — Полагаешь, дракон сожрал всех дикарей, которые, по словам корабельщика Мезаи, скрывались здесь?

— Если нет, я оставлю от них одни обугленные кости, и более мудрого решения не требуется. Нас сейчас куда больше должны беспокоить ловушки, которые соорудили эти ублюдки. — Дев нагнулся за своими мечами. — Смотри, куда ступаешь, а это брось, — резко произнес он, видя, что Кейда наклоняется, чтобы подобрать доспехи. — Не стоит плыть в них на плоту. Если перевернемся, ты уйдешь прямехонько на дно и больше не выберешься.

— И то верно, — Кейда скорчил рожу. Подхватив оружие, он последовал за остальными по узкой тропе меж побитых и замученных засухой иглоплодов и шелестоорешин.

Хотя вождь, потерявший доспехи, не лучшее знамение. Надо еще кое-что учесть на будущее: если мы вернемся к кораблям, и я смогу послать кого-то, чтобы вернул столь могущественный знак моей власти, разве не станет это доказательством, что я действую на благо владения, на какие бы сделки ни шел с порочной магией?

А что, если не удастся вернуть доспехи? Будет ли это означать, что ты дурно поступил, повернувшись спиной к мудрости своего отца, к предписаниям, что вели предков Чейзенов, Дэйшей и людей любого иного владения? Не ты ли содействовал тому, что всем теперь угрожает такое неукротимое зло, как дракон?

Угнетенный этим горьким предчувствием, Кейда последовал за Девом вниз по крутому склону на дальней стороне острова, держась на достаточном расстоянии, чтобы любая ловушка, в которую попадется маг, не стала опасной для него самого. Ризала шла последней, стараясь ступать по его следам. Деревья иглоплода стояли здесь реже, что означало: шелестоорешины воспользовались щедростью последних дождей и дают побеги везде и повсюду. Колючие спутанные лианы-душительницы боролись за место под солнцем, да еще и вся земля была в рытвинах, не менее предательских, чем ловушки.

Хотя бы нет никаких следов, кроме звериных.

— Как ты думаешь, дикари съели всех матий? — спросил Кейда, подпрыгивая, чтобы не подвернуть ногу, когда под стопой разверзлась нора. Пятнистые куски шкуры и обрывки сухих листьев полетели по ветру.

— Они просто зарылись поглубже. — Пот прочертил темную полосу на охристой рубахе Ризалы вдоль хребта. — Они слишком сообразительны, чтобы вылезать в такую жару.

— Смотри, куда ступаешь, — Дев вытер лоб тыльной стороной ладони. — Там крутой обрыв, а внизу рифы.

— Как мы спустим здесь плот? — с сомнением спросила Ризала.

Кейда оглядел берег в обоих направлениях.

— Это не так уж и сложно. — Он указал на углубление в скале. — Думаю, здесь вполне можно спуститься к морю.

Дев смотрел в глубь суши:

— Вон там родник.

В сыром овраге обнаружились скромные побеги кожекопья, там, где у подножия скалы родник выбрасывал на поверхность драгоценную воду. Кейда обнажил нож и срезал несколько мясистых копий. Расколов их в длину, он пошлепал ими по спине Дева, когда тот склонился и чашечкой ладони зачерпнул воду. Дев вскочил:

— Дрянь! Больно!

— Лишь на миг.

Кейда посторонился, пропуская к роднику Ризалу, выжал сок на раздувшееся основание листа и смазал свою нежную кожу.

— Давай помогу, — Ризала стряхнула воду с ладоней, взяла лист и стала втирать вязкий сок в спину Кейды. Он содрогнулся, когда она прижала пальцы к его узловатым мышцам по обе стороны позвоночника.

Одно прикосновение твоих ладоней останавливает мне сердце. Что я сделал, чтобы заслужить преданность такой женщины, как ты, пусть я даже не смею следовать своим желаниям? Будет ли мне наградой, доказательством, что я на верном пути, если когда-нибудь я найду такой способ сделать тебя своей, который никому не принесет бесчестья? Если я все еще тебе нужен.