Балдежный критерий - Уильям Тенн Страница 4

— Ладно. Возвращайся и привези мне евойную писульку. Я подожду здесь.

Незнакомец растянулся на песке. Маккарти развернулся и торопливо направился к машине времени, пока тот не передумал.

* * *

Вновь шагнув из машины в лабораторию, он с удовольствием увидел на голове профессора полоску седых волос.

— А ни фига себе, как все запуталось! Ты как от жены-то избавился?

— Жены? Какой еще жены?

— От своей. Сам знаешь — боевой топор, кандалы и ядро, черт в юбке, — пояснил Маккарти.

— Я не женат. Я ведь вам уже говорил, что считаю брак варварским обычаем, совершенно недостойным истинно цивилизованного человека. А теперь хватит болтать и давайте сюда камеру.

— Но разве ты не помнишь, — осторожно прощупал почву Маккарти, — как сам забирал у меня камеру, профессор Раддл?

— Не Раддл, а Рудлс. «У» как в «Гусиной Морде». И как я мог забрать у вас камеру, если вы только что вернулись? Вы жульничаете, Маккарни, а жуликов я не люблю. Прекратите!

Маккарти покачал головой, но не стал поправлять профессора, неправильно произнесшего его имя. Его понемногу начало глодать смутное, но настойчивое сожаление о том, что он забрался на эту карусель.

— Вот что, проф, присядь. — Он упер ладонь в грудь коротышки-профессора и заставил его сесть в кресло, — Нам надобно еще разок потолковать. Сдается мне, до тебя еще не дошло.

Через пятнадцать минут он подвел итог:

— Так что тот тип сказал, что подождет, покуда я вернусь с запиской. Короче, ежели тебе нужна жена, могешь записку не писать, и он камень передвинет. Мне-то в любом случае на это начхать. Я хочу только одного — смотаться отсюда!

Профессор Раддл (Гагглс? Рудлс?) закрыл глаза.

— Боже мой! — выдохнул он. — Женат. На этом… боевом топоре! На этом… черте в юбке! Нет! Маккарти — или Маккарни — слушайте меня! Вы должны вернуться. Я дам вам записку… и еще один чек… Сейчас! — Он выдрал страничку из записной книжки и быстро заполнил ее отчаянными словами. Потом выписал чек.

Маккарти взглянул на него.

— Опять другой банк, — удивленно заметил он. — На сей раз банк трастовой компании «Южный арахис». Надеюсь, все энти разные чеки будут хороши.

— Разумеется, — громко заверил профессор. — Они все будут хороши. Вы отправляйтесь разбираться с этим делом, а когда вернетесь, я все улажу. Передайте тому другому Маккарни, что…

— Маккарти. Эй! Что значит «тому другому Маккарни»? Есть только один Маккарти — во всяком случае один Маккарти Гусиная Шея. Ежели вы послали дюжину других парней сделать ту же работу…

— Я никого не посылал, кроме вас. Неужели вы не поняли, что произошло? Вы отправились в прошлое передвинуть камень. Потом вернулись и, по вашим же словам, обнаружили меня в несколько неприятных обстоятельствах. Вы вернулись в прошлое, чтобы исправить ситуацию, но примерно в ту же точку пространства и времени — потому что из-за множества пока неизвестных факторов и неизбежных ошибок первой машины времени это не могла оказаться в точности та точка. Очень хорошо. Вы — назовем вас Вы-1 — встретили Вы-2 в тот момент, когда он собирался передвинуть камень. Вы его остановили. Если бы вы этого не сделали, если бы его не прервали и он передвинул камень, то он стал бы Вы-1. Но поскольку он — вернее вы — этого не сделал, то стал слегка отличаться от вас, превратившись в Вы, который лишь совершил путешествие в прошлое и даже не успел передвинуть камень. В то же время вы, то есть Вы-1, уже совершили два путешествия и при этом успели как передвинуть камень, так и помешать самому себе его передвигать. Это действительно очень просто, разве не так?

Маккарти поскреб подбородок и глубоко вдохнул.

— Да, — ошарашенно протянул он. — Куда как просто! Проще не придумаешь.

Профессор вприпрыжку подбежал к машине и начал готовить ее к очередному путешествию.

— Теперь о том, что произошло со мной. Как только вы — вновь Вы-1 — помешали Вы-2 передвинуть тот камень, вы немедленно повлияли — уже тем, что помешали изменению произойти, — на мою личную ситуацию. Камень не был передвинут, следовательно, я не был женат, не женат сейчас и, будем надеяться, никогда не буду женат. Заодно я перестал быть лысым. Но уже самого факта, что два ваших «я» побывали в прошлом — предположим, вы там убили своим дыханием каких-то микробов или переворошили ногами песок, — оказалось достаточно, чтобы в настоящем произошли изменения, и мое имя теперь (и всегда было!) Рудлс, а ваше…

— Теперь, наверное, Мак-Тэвиш! — гаркнул Маккарти. — Короче, проф, ты кончил возиться со своей машиной?

— Да, все готово, — Профессор задумчиво наморщил лоб. — Единственное, чего я не могу понять, так это куда подевалась камера, которую, как вы сказали, я у вас взял. Ведь если Вы-1 в персонификации Вы-2…

Маккарти от души припечатал профессора ногой в зад и взвыл:

— Я сейчас покончу с этой бредятиной, вернусь и никогда, никогда, никогда даже близко не подойду к твоей проклятой хреновине!

Он надавил на рычаг хронопередачи и успел заметить профессора, сидящего среди битого стекла и разбросанных приборов. Пучки его седых волос негодующе стояли дыбом.

* * *

На сей раз он материализовался у самой кромки пляжа.

— Каждый раз все ближе и ближе, — пробормотал он, вылезая из машины. — Сейчас отдам ему писульку, а потом…

Потом…

— Сто пинков в зад и фингал под глазом!

Возле красного камня дрались двое. С одинаковыми лицами, одинаково одетые и одинаково сложенные, включая длинные конечности и тощие вытянутые шеи. Каждый словно дрался со своим отражением в зеркале, одинаковые удары наносились одновременно, правая рука парировала удар правой, а левая — левой. На шее у того, что стоял спиной к камню, болтался дорогой малоформатный фотоаппарат; у второго его не было.

Внезапно оба сделали финт левой рукой, безупречно подготавливая то, что сотни судейских чиновников в маленьких городках с проклятиями вспоминали как «комбинацию Маккарти Гусиная Шея». Оба противника не поддались на уловку, две правые руки одновременно выстрелили вверх и…

Вырубили друг друга.

Они тяжело шлепнулись на задницы в ярде друг от друга и затрясли головами.

— Такой упрямой скотины я в жисть не встречал, — начал один из них. — Ты где…

— …выучился моему удару? — договорил за него Маккарти, делая шаг вперед. Оба тут же вскочили и уставились на него.

— Эй, — произнес тип с фотоаппаратом, — а ведь вы, парни, близнецы!

— Погодите, — Маккарти шагнул между ними, пока гневные взгляды противников не обернулись новой дракой. — Мы все близнецы. То бишь тройняшки. То бишь… Сядьте. Мне вам надо кое-что сказать.

Все уселись на корточки, с подозрением поглядывая друг на Друга.