Жена для генерала - Хэйли Джейкобс Страница 39

Именно из-за того, что береговая линия была испещрена подводными камнями, моряки с континента не подплывали к Космину, это была своего рода еще одна ступень защиты острова. Только местные жители знали секретные пути и способы провести корабль так, чтобы он и его пассажиры не пострадали.

Однако капитан корабля, которого нашел отец Мэйрилин был не простым человеком, и раз уж сам адмирал морского флота Шаринварда ему доверял, Мэй тоже решила поверить в его силы.

«»»

— Ваше величество, куда вы?

Преданный слуга его величества Бадивира взволнованно наблюдал за тем, как император в одних нижних одеждах спешит покинуть свои покои.

— А? Куда…я? Нектар закончился…мне нужно еще…еще…больше!

С тех пор как при дворе появился странный мужчина с тростью, одевающийся в черные одежды, их правитель переменился.

Лицо Бадивира осунулось, и сама фигура его стала худосочной и жалкой, он уже не внушал величие и страх одним своим видом.

— Ваше величество! — бессильно окликнул слуга, когда мужчина начал рыться в ящиках стола в поисках шкатулок с остатками волшебного средства.

Но все было тщетно.

Все последние запасы его величество уже израсходовал. С каждым разом испытывая неудачу в поисках Бадивир распалялся все сильней. Его трясло, вены на шее вздулись, но лишенное красок лицо не краснело, оставаясь пепельно-серым.

— Где, где он… «Нектар богов» …где, — приговаривал император в бреду, взлохмачивая жидкие тусклые волосы.

Слуга у дверей вздохнул. К этой сцене он уже привык. Но безумные глаза императора, когда у него случался подобный припадок все равно заставляли его покрываться мурашками.

— Позови, позови этого жреца! Сейчас же!

Поняв, же ничего не нашел, Бадивир заорал на слугу.

Великий жрец острова Космин внушал опасения.

Было ли дело в его черных одеждах или часто сопровождающим его черном вороне, вольготно сидящем у него на плече или на рукояти трости, а может все дело было в его глазах и улыбке на прекрасном, холодном лице, которая хоть и была улыбкой, но не внушала ни теплоты, ни радости.

Двери за выбежавшим прочь слугой захлопнулись.

Колданн жил во дворце Шаринварда в лучших покоях для дорогих гостей. Он никуда не спешил. Терпение — добродетель, это он знал прекрасно. Мужчина знал, что она вернется. Он приложил к этому руку. Зачем ему трястись в карете — из-за состояния этого тела, из-за этой проклятой ноги верхом он ездить не мог — если в его силах было сделать так, чтобы она сама пришла к нему?

Он умел ждать.

Но у всего есть предел. И у его терпения тоже.

«»»

— Плохие новости, — объявил Уэсли зайдя в дом семьи Тилер, радушно принимавший гостей, попутно стряхивая с рукавов капли дождя. Лило за окном с прошлого вечера.

На вопросительно обращенные к нему взгляды присутствующих — Мэйрилин и Аррона — виконт произнес:

— Дворец Шаринварда объявил, что порт закрыт, всем кораблям запрещено покидать берег.

— В чем причина? — нахмурилась Мэйрилин.

Неужели Бадивир уже прознал про то, что она в городе? Но откуда он может знать их планы? И почему решил им помешать, в этом не было для него никакой выгоды… Девушка задумчиво перебирала в голове различные варианты.

Генерал откинулся в кресле. Его лицо выглядело слегка болезненным. На самом деле Аррона все чаще и чаще начинали мучать боли, но пока что он мог делать вид, что в порядке. Он не хотел волновать жену, но от Даналя секретов у него не было. По прибытии в особняк Тилер доктор заперся в выделенной ему гостевой спальне, она разрабатывал для Ара новое обезболивающее.

Уэсли прикусил губу, прокручивая в голове то, что собирался озвучить:

— Ну, все считают, что это из-за непогоды…но по пути я встретил слугу, он передал мне это, — Уэсли протянул конверт с печатью в руки Мэй, — чтобы я отдал это тебе.

Мэйрилин узнала эту сургучную печать.

Эмблема рода Шарин — герб правящей династии.

Приглашение во дворец?

Сухой текст умещался всего в пару строк.

Мэйрилин задумчиво провела пальцем по давно высохшим чернильным буквам.

Здесь не было и слова о том, чтобы она посетила дворец с Арроном. Это письмо было адресовано лично ей.

Что император имеет в виду?

На следующий день Мэй проснулась раньше обычно и с помощью Эйвис и Оллин подготовилась к визиту. На ней было платье, вышитое золотыми нитями, и украшенное драгоценными камнями вдоль лифа. Украшения были подобраны в тон светло-голубому платью, серьги и ожерелье из лунного камня эффектно подчеркивали белоснежную без изъянов кожу девушки, и на их фоне фиалковые глаза Мэй еще больше походили на сверкающие аметисты.

Ее пригласили на личную аудиенцию, она не может отказаться или ударить лицом в грязь.

Мэй испытывала легкое волнение. Ей было немного не по себе оттого, что она не знает, чего ожидать. Но страха или тревоги девушка не чувствовала. Она была уверена в своих силах.

Дворец встречал своим великолепием. Странно, но по сравнению с прошлыми разами, когда Мэй посещала это место, сейчас оно казалось каким-то более пустынным и безжизненным.

Император восседал в роскошной приемной. Здесь были обшитые шелком диваны и кресла с витыми ножками, мебель из редких и дорогих пород дерева, а также различные предметы декора вроде статуэток, картин, зеркал и ваз с живыми цветами.

Посреди всего этого великолепия фигура осунувшегося Бадивира смотрелась несколько не к месту. На его лице проступили скулы, цвет лица был бледновато-желтым и говорил о болезненности обладателя, зеленые глаза его величества были будто под поволокой, белки глаз налились кровью.

Мэйрилин едва узнала в этом мужчине величественного императора Бадивира, но она не показала виду и элегантно склонила голову, приветствуя главу государства.

— Хорошо, можешь поднять голову, — доброжелательно произнес мужчина и кивнул в сторону богато накрытого стола с разнообразными дессертами.

В соседней комнате мужчина в черном жадно следил за каждым действием девушки.

Мэй заняла место напротив Бадивира, который сейчас играл роль доброго дядюшки и лично разливал по чашкам черный чай. Казалось, что всех недоразумений в прошлом не было и император не затаил обиду на девушку за «кражу» цветка и расторжение помолвки с третьим принцем.

По ее лицу невозможно было понять, о чем она думает.

— Благодарю, — Мэй вежливо приняла из рук Бадивира чашку и пригубила напиток.

— О, не стоит. Все же ты, пусть и номинально, но принцесса Шаринварда и можешь считаться моей дочерью. Тем более столько лет я привык думать о тебе как о дочери в виду вашей с Валентайном помолвки, — произнес с улыбкой император.