Невеста решает бунтовать - Мстислава Черная Страница 36

Господин посол со свитой быстро приближается. Перед самым лагерем он замедляет коня, чтобы егеря могли его нагнать.

Тёмное и непонятное оказывается тушами. Ящероподобные покрытые костяными наростами тела, тупоносые скошенные морды с огромными пастями, короткие, но мощные лапы, опавшие, порванные кожистые складки крыльев, хвосты с шипами… Я впервые вижу виверн не на картинке.

— К юго-западу отсюда я нашёл гнездо, — небрежно поясняет господин посол, будто говорит не о вивернах, а о гадюках в лучшем случае.

Виверны не нежить в полном смысле слова, скорее переродившиеся рептилии — во времена господства чудовищ виверны чувствовали себя на полуострове вольготно и были уничтожены вместе с нежитью, поскольку опасность представляют не меньшую, а то и большую. Здесь, в Великокняжеских угодьях, им есть, где разгуляться и найти пропитание, не беспокоя людей, однако в какой-то момент молодые особи покинут родительское гнездо, и тогда начнётся кошмар, будут разорены деревни, города.

Я подхожу ближе. Самый крупный, больше лошади раза в два, самец. При нём две самки, чуть уступающие ему в габаритах. Четыре мелких виверны и два яйца.

Даже одна виверна способна разорить город. Если бы их вырвалось сразу несколько…

Как господин посол мог с ними справиться?!

Он, хотя этого совершенно не требуется, подходит ко мне и вновь опускается на одно колено. Кроме него вообще никто этого не делал. Я снова оказываюсь в весьма провокационном положении, краем глаза замечаю, как Кей стискивает кулаки и хочет вмешаться.

— Княжна Исидара Кокберг, я посвящаю вам свою скромную победу, — он прижимает кулак к груди.

— Благодарю, — охрипшим голосом отвечаю я.

Под манжетом мелькает лента с бантом.

Господин посол поднимается и, поклонившись, уходит к ожидающим его свободным подушкам.

Туши виверн остаются выставленными на всеобщее обозрение — своеобразная пощёчина Великому князю, ведь официально считается, что Вадор очищен не только от нежити, но и от всех чудовищ. Великий князь громогласно приказывает начать расследование, кто-то тотчас предполагает, что яйца были доставлены контрабандистами с моря. Лично я уверена, что виверн выводили песчаники с одобрения Великого князя, но своё мнение я оставлю при себе.

Начинается праздничный ужин.

— Кажется, победитель определился, — хмыкаю я.

Лучший охотник определяется отнюдь не по количеству добычи, один матёрый волк “дороже” пятёрки зайцев.

Даже если завтра и послезавтра — обычно Великокняжеская охота длится три дня — господин посол ничего не добудет, он останется первым.

И я тоже. Потому что даже сотня добытых хищников не так ценна, как освобождение земли от настоящего чудовища.

— Не спешите, княжна Исидара, — предостерегает Габриэль.

Я послушно умолкаю, хотя улыбка то и дело пробивается, как я ни пытаюсь сдерживаться. Я, конечно, радуюсь не пустой победе в негласном состязании между юными леди, в которой к тому же нет ни капли моей заслуги, а тому факту, что господин посол уничтожил угрозу. Не пострадают простые люди — это само по себе прекрасно. Но лично я эгоистично счастлива, что господин посол справился. Полагаю, в моей первой жизни господин посол нарвался на виверн и, не будучи готовым, погиб. Но теперь всё изменилось. И не без моего незримого участия.

— Господин посол, поздравляю!

— Да-да, поздравляем, господин посол, — наперебой восклицают подружки, давешние брюнетка и блондинка. Их имена, хотя я их слышала, вылетели из головы.

Интересно, они просто не очень умные или временное затмение разума? Даже я впечатлена, что господин посол, будучи государственным “умником”, показал себя выдающимся воином.

— Не стоит, леди, — отмахивается он.

Девушки вынуждены вновь поправлять его, что они не леди.

Великий князь поднимает в честь господина посла тост за тостом. Вино льётся, опусташается бочка за бочкой, и постепенно атмосфера ужина меняется. Старшие дамы начинают, ссылаясь на усталость, расходиться, уводя дочерей. Некоторые мужчины тоже откланиваются.

Среди тех, кто уходит — господин посол.

Я не могла бы с ним прогуляться, тем более в сгущающихся сумерках, но столкнуться, притворившись, что это случайность, и обменяться парой фраз этикет не запрещает. Он, легко поняв моё намерение, обращается ко мне первым, и в глазах высшего света я окончательно превращаюсь в жертву имперской бестактности.

— Княжна Исидара, надеюсь, я могу надеяться на вашу благосклонность.

Вот же!

— Господин посол, вы говорите нечто двусмысленное. Я поздравляю вас с блестящей охотой.

— Из шкур виверн получится отличный кожаный охотничий костюм для холодной осенней и зимней погоды. Жаль, что я не смогу увидеть, как он подчеркнёт вашу красоту.

— Разве Таэль собирается вас отозвать, господин посол? — не тогда, когда появилась информация о песчаниках!

Что за новости такие?!

— Простите, что вынужден вас расстроить, — он разводит руками и прощается коротким поклоном.

Я не могу понять, что мелькнуло в его глазах. Возможно, он сам пожелал вернуться? Далеко не всё можно доверить бумаге, а долг значит слишком многое… Да о чём я? Я действительно подумала, что нравлюсь ему как девушка? С чего бы мне ему нравиться? Он ясно сказал, что наши отношения изначально обречены, а теперь ещё нас ждёт скорое расставание.

Когда господин посол уедет, по крайней мере у меня останется сеньор Поморро…

Я рано ложусь спать.

На природе сон сладок.

Утром я провожаю господина посла. Уверенная, что всё страшное позади, полдня я пребываю в приподнятом настроении, пока не возвращается сопровождавший господина посла егерь:

— Господин посол Таэля трагически погиб, разорван диким зверем.