Император желает жениться - Татьяна Раннерс Страница 35

Кэм был отпущен, но Нисс строго потребовал, чтобы мы обо всем рассказали императору. Иначе ему доложат наши телохранители, и тогда нам — невестам сердобольным — точно не поздоровится. Такой вариант никого не устраивал. Оставалось решить, кто же пойдет к величеству с безрадостной вестью о предательстве советника.

Рыжуха сразу заявила, что умывает руки, поскольку ей абсолютно все равно кто и против кого плетет интриги. Видана рассудила, что ей тоже идти не стоит — Рингард стребует с нее куда больше сведений, чем с любой другой, а про пойманного принца рассказывать никак нельзя. Вайоми, извиняясь, поведала, что она и без того не на лучшем счету, а потому не желает быть тем гонцом, что принесет дурную весть.

Получилось, что жребий выпал мне. Признаться, я тоже не испытывала восторга от предстоящего разговора. Особенно памятуя, что Рин всех своих невест счел дурочками, а меня — едва ли не главной из них. Хоть это мне только на руку: за напускной глупостью можно многое утаить. Наверное.

Мне хотелось покончить со своей миссией поскорее, но сначала требовалось вымыться и переодеться. По дороге к покоям моя соседка держалась как можно дальше от нашего охранника и показательно его не замечала. Он же делал вид, что не придает значения ее ухищрениям, и шел позади на почтительном расстоянии. Между ними явно что-то происходило, как бы они не старались это скрыть.

Уже в комнате подруга сообщила, что не голодна и вообще хочет отдохнуть после изнурительного занятия по верховой езде. Я тоже решила пропустить обед и вместо него поговорить с императором. А пока приводила себя в порядок, Нисс разузнал у слуг, что его величество с самого утра один в своем кабинете. Туда и направились.

* * *

Рингард выказал некоторое удивление моим появлением, но все же пригласил войти. Он стоял у узкого высокого окна и внимательно разглядывал что-то за ним. Я тихонечко подошла и посмотрела за императорское плечо. Как по мне, ничего особо интересного: с кабинета открывался вид на задний двор, где солдаты учились махать мечами.

Отвлекшись от этого зрелища, Рин шкодливо усмехнулся и, подхватив меня за талию, усадил на подоконник перед собой. Теперь он не мог видеть ничего происходящего на улице, зато я смотрела прямо в его глаза. От этого вся моя решительность куда-то девалась, и я никак не осмеливалась начать разговор.

Несколько долгих мгновений император с любопытством изучал мое лицо и, наконец, заговорил первым:

— Сейчас обеденное время? — Я кивнула, а он улыбнулся шире: — И ты снова не там, где полагается быть. Скажешь, почему?

Рин проговорил это так игриво и ласково, что мне отчаянно захотелось ответить что-нибудь нелепое. Вроде: «Желала тебя увидеть». Лишь бы не испортить момент. Тем более, казалось, именно это он и ожидал услышать. Но пришлось собраться с духом и начать:

— Мне нужно рассказать тебе кое-что важное… — я запнулась.

Мужчина придвинулся ближе, примяв мои юбки и опершись ладонями о подоконник по обе стороны от моих бедер. Смеющиеся черные очи оказались так близко — мы почти соприкасались носами. Сбежать или хотя бы отодвинуться мне было просто некуда. Впрочем, и не хотелось.

— Я слушаю, — мягко напомнил Рин.

Я глубоко вдохнула и выпалила:

— Советник Нэствел вредит иномирянкам, чтобы привести свою дочь к трону.

Рингард резко выпрямился. Его лицо стало серьезным, а взгляд — колким. Теперь он рассматривал меня с бесстрастным и неприятным интересом. Я вжалась спиной в холодное стекло окна — вывалиться из него мне вдруг показалось не таким плохим исходом. Заметив это, император на миг зажмурился, будто пытался справиться с собой.

— Я знаю, — огорошил он меня. — Но позволь спросить, как это стало известно тебе? С чего вдруг лорд-советник делится с тобой своими планами?

— А он и не делился, — меня озадачил ход суждений его величества. — Я ж лорда этого только раз и видела, когда с Вильмой к тебе пришла. О его замыслах узнала от пажа — того, что поддельные записки разносил.

Выслушав меня, Рингард отчего-то рассмеялся, коротко и, как показалось, с облегчением.

— Вот оно что! А я уж подумал, что Нэствел с тобой… ты ведь понравилась ему тогда, — он начал было сбивчиво объясняться, но мотнул головой, отгоняя какие-то мысли: — А, неважно! Так где твой паж?

— Не знаю, — честно призналась я.

Императорские брови дернулись вверх, и я принялась торопливо рассказывать, пока собеседник не задал неподходящий вопрос.

— Я его у конюшен встретила и стала расспрашивать. Мальчишка сказал, что эти записки ему лорд Нэствел приказал передать мне и еще кому-то из девушек. Для чего это нужно, служка не знал, а прочесть не сумел. Малец очень испугался, когда понял, что худое натворил. Вот я и не стала его больше мучать, отпустила с миром.

По заветам Гретты, моя ложь была несуразной и оттого, хотелось думать, звучала правдиво. Рингард покачал головой:

— Надо его отыскать.

— Зачем? — взволновалась я. — Парнишка ведь все рассказал.

— Все, да не все, — задумчиво протянул мужчина. — Думаю, врал он тебе. Не знаю, как в твоем родном мире, но в этом все мальчики уже к отрочеству обязательно обучены письму. То есть, прочесть послания он мог, как и понимать, что советник пишет их от чужого имени. Возможно, у этого пажа были и другие поручения.

Я прикусила губу, лихорадочно соображая, как разубедить императора разыскивать Кэма.

— Если все так, то наемыша уже и след простыл, — нашлась я.

— И то правда, — согласился Рин, отводя завороженный взгляд от моих губ. — Зря ты дала ему уйти. Где же был твой охранник?

— Неподалеку, — почти не солгала. — Что ему вмешиваться, когда я с прислугой разговариваю?

Я невинно похлопала ресницами. Мне ведь не положено знать, что Нисс со мной носится не только для того, чтобы уберечь от злодеев.

— Понятно, — вздохнул император. — О том, что лорд пытается убрать соперниц дочери, сама догадалась или кто подсказал?

Стало обидно, что Рин сомневается в моей способности сделать такие простые выводы. Зато перестала мучать совесть за то, что приходится быть с ним нечестной.

— А зачем еще это могло ему понадобиться? — пожала плечами я. — Да и не говорила я ни с кем — сразу к тебе отправилась.