Наследник рода Ривас - Св Ск Са Страница 34

Разобравшись с самыми срочными делами, я долго говорил с Кузьмичом. Мою идею, как справиться с кикиморой, он поначалу принял в штыки, но, немного поразмыслив, стал её ярым приверженцем. Мы с ним даже провели пару тренировок, по итогам которых Кузьмич с восхищением прищёлкнул языком:

– От как ты её! И ведь нихто ж не догадалси, что и так ей поддеть можно! Вот уж я всех хозяев на место поставлю!

– На какое место-то?

– На положенное, – строго сказал Кузьмич. – Пусть стоят там и молчат в тряпочку. А то, вишь, моду взяли: «Помоги, Кузьмич, подтолкни мысли-то своего человечка в правильном направлении», – явно кого-то передразнил домовой.

– Ты пока-то помолчи. Не хвались на рать едучи… дальше помнишь?

– Да что я, совсем без понятия?! Не-ет, я их поначалу раззадорю, а только потом вдарю.

Пожалуй, именно такого разговора мне не хватало для того, чтобы почувствовать себя уверенно.

Выброс случился с утра второго ноября. В этот раз я постарался из энергии построить кокон вокруг средоточия. И как дополнительную защиту, и как возможную прокачку. Мне вспомнился один из экспериментов, которые со мной проводили врачи. Пытаясь увеличить мой резерв, они накачивали меня энергией и формировали из неё кокон вокруг источника. Потом этот кокон вжимался в источник. Полностью методика себя не оправдала, потому что проводить её больше раза в год оказалось невозможно – источник чаще просто не принимал чужую магию, да и сам резерв не рос, но в течение пары недель после этой процедуры резерв рос быстрее, чем обычно. В данном же случае я захотел поэкспериментировать с собственной энергией. После окончания выброса (резерв, кстати, вырос до девяти целых, шести десятых эона) я начал вжимать получившийся кокон в источник.

Результат был ошеломляющим. Нет, я не увеличил резерв более ни на десятую, но увидел в своём организме картину из учебника по взаимодействию энергий – я на пару секунд получил потенциальную возможность оперировать энергиями всех двадцати восьми планов. Если данный эксперимент не приведёт ни к каким отрицательным последствиям, то я обязательно попробую так сделать ещё не раз.

Назад в замок Тодт я доехал без малейших приключений, если не считать невозможность уснуть из-за постоянных кошмаров, представлявших собой мою смерть последовательно на каждом из планов.

В замке я первым делом отозвал в сторону близнецов.

– У меня для вас приятная, но опасная новость.

– А в чём опасность? – сразу вскинулась Екатерина.

– В том, что вы можете превратиться в таких же чудовищ, каким был ваш отец.

– И что же тут приятного?! – близнецы уставились друг на друга и снова посмотрели на меня.

– В том, что любая сила, при должном с ней обращении, становится не проклятием, а благом. Это шанс стать могущественней. Но если игнорировать силу или, того хуже, как ваш отец, начать ей служить, она уничтожит вас.

– То есть выбора у нас и нет, получается. Либо мы учимся правильно жить с этой силой, либо в конечном итоге станем такими, как герцог? – опять Екатерина задала вопрос. Вообще я заметил, что там, где надо логически размышлять, первую скрипку всегда играет Екатерина, а там, где главенствуют эмоции, – Мария.

– Именно так.

– Что мы должны делать? – это уже Мария.

– В том-то и дело, что я точно не знаю, как обуздать вашу силу. Готового рецепта у меня нет. Поэтому прежде всего просьба к вам: вести дневник, куда записывать все события, мысли и эмоции. И как только кто-нибудь из вас увидит пусть случайное, пусть обоснованное преобладание отрицательных эмоций над положительными, немедленно начинайте делать упражнения, которые я вам покажу. Это на первом этапе. А далее я надеюсь найти средства борьбы с вашим внутренним зверем, чтобы он служил вам, а не наоборот. Договорились?

– А ты будешь читать наши дневники? – Мария опередила аналогичный вопрос Екатерины буквально на мгновения.

– Если вы сможете обуздать своего зверя самостоятельно – не буду. И в любом случае читать я буду под клятву о неразглашении.

– А если мы будем делать всё так, как ты скажешь, и обуздаем своих зверей, мы станем сильнее тебя? – Интересно, к чему этот вопрос Екатерины.

– Всё может быть, хотя вряд ли.

Девочки переглянулись.

– Хорошо, что надо делать?

Вот почему у меня ощущение, что мы с ними говорили о разных вещах?

В середине ноября пришло радостное известие для Франца, о чём он мне сообщил лично, ворвавшись в мои комнаты прямо с утра, ещё до начала фехтования:

– Серж, представляешь, профессор Эйк смогла добиться для меня статуса её личного ученика! Это же куда больше, чем я даже осмеливался мечтать! Личный ученик профессора, в моём возрасте – это великолепный старт и такие возможности творить! А какая у неё библиотека! А доступ в библиотеку Гильдии алхимиков! Серж, спасибо тебе, спасибо! Если бы не ты!..

– Успокойся. Я не думаю, что с твоими талантами в алхимии ты остался бы незамеченным в любой школе. Так что за все успехи можешь благодарить только себя.

– Нет, ты не понимаешь. Если бы не ты, я бы не попал на глаза профессору, не получил бы доступ к реальным достижениям науки. Ну и что, что я бы смог сварить эликсир от бородавок лучше всех в классе какой-нибудь обычной школы. Пусть даже мне бы и удалось поступить в Мюнхенский университет и там обратить на себя внимание, но я бы потерял минимум четыре года, и не факт, что не потерял бы саму способность творить. Так что именно ты открыл путь к исполнению моей мечты.

Он встал посреди комнаты и прежде, чем я успел его остановить, выхватил палочку и произнёс:

– Я, благородный Франц де-Витт, третий сын семьи Виттов, признаю долг службы перед первородным Сержем Ривасом, маркизом Ипрским, наследником герцогства Ривас. Пусть моя магия будет гарантом моей клятвы.

Я, конечно, оценил его благородство, но боги, каких сил мне стоило не дать ему подзатыльник!

Как-то незаметно для меня, в учёбе, приятном общении и неприятных великосветских обязанностях наступило мое одиннадцатилетие. Мария волевым решением объявила, что поскольку у меня в прошлом году не было праздника, в этом году мы будем отмечать два дня – тридцатого ноября и первого декабря.

На дне рождения я впервые увидел во всей красе работу магов иллюзий. Их искусство было бы ошеломляющим… если бы не одно но: ни одна иллюзия не имела чётко очерченных границ. То есть отличить даже самую качественную иллюзию от реальности было чрезвычайно просто. Получается, всё то, что я принимал за иллюзию до того, ею не являлось? Или магия домовых позволяет создавать полноценные иллюзии? Вопросы, вопросы. Что ж, на часть из них я смогу получить ответы уже на следующей неделе, когда поеду на очередную сессию.

В Льеж на этот раз я ехал один… если не считать охраны. Кстати, благородный Эшли перед поездкой поинтересовался, не соглашусь ли я, чтобы его тройка и дальше меня охраняла. На мой вопрос об отпуске он лишь пренебрежительно махнул рукой: