Рыжая Соня и Осенняя Луна - Энтони Варенберг Страница 33

– Если бы только я мог разыскать тех двоих, – горячо воскликнул он, – боги, нет ничего в мире, что я не согласился бы отдать за это! Но я даже не знаю их имен и куда они направлялись, а ведь Хайбория так велика, что на поиски могут уйти долгие годы. К тому же те люди были очень больны, проказа почти совершенно разрушила их тела и превратила лица в чудовищные звериные маски. Скорее всего, их уже и теперь нет в живых.

– В маски, – эхом повторила Кей. – Видишь ли, Аггу, далеко не всегда то, что видят все, соответствует истинной сути человека, – она и сама не понимала, почему у нее вырвались именно такие слова. – И что значит – у того прокаженного были «золотые» глаза?

– Ну, я сначала не видел, какие там у него глаза, его лицо было закрыто капюшоном, и вообще я особо не приглядывался. А потом как будто от того человека начал исходить свет, сияние, и его глаза, действительно, сверкали так ярко, что в них не было видно ни зрачка, ничего. Это длилось очень недолго, кроме того, я вообще сразу бросился в бой и наблюдал за ним всего мгновение. И… ну, когда появились призраки, которые сражались за нас, мне стало тем более не до прокаженных. Так много всего случилось! – оправдываясь, он беспомощно развел руками.

– Ты думаешь, прокаженные тоже были не люди, а… духи или демоны?.. И сами боги послали их, чтобы помочь форту? Но я много сражался, а ничего подобного прежде не встречал. К тому же, если так, то почему они не сделали ничего, чтобы спасти жизнь Архалуку? Да весь этот Малиарак не стоил его одного, – мрачно и горестно закончил он, и Кейулани поняла, насколько сильно молодой человек скорбит о гибели своего наставника.

Он снова открыл рот, желая добавить еще что-то к своему рассказу, но тут и Аггу, и Кейулани услышали хлопанье дверей и громкие возбужденные голоса внизу – это возвратились из королевского дворца Туорг и Ликенион. Похоже, оба они находились под неизгладимым впечатлением некоего чрезвычайного события, произошедшего там, и выясняли отношения, нимало не стесняясь присутствия слуг. Причем они явно продолжали спор, начатый по дороге, если только это с полным правом можно было назвать спором: по обыкновению, говорила в основном Ликенион, позволяя своему супругу вставлять отдельные реплики лишь в те недолгие моменты, когда ей требовалось набрать в легкие воздуху для продолжения собственной тирады.

– Ты никогда не способен принять правильное и быстрое решение, Туорг, – возмущалась она, – а, наоборот, готов упустить даже самый удачный шанс! Ты как будто не понимаешь, о каких богатствах идет речь! Такие деньги – это истинная, огромная, несокрушимая власть, и если мне удастся добраться до них…

– Ты спятила, – отозвался ее муж, – неужели ты всерьез полагаешь, будто бритунец согласится помогать тебе? Да я еще удивляюсь, как он вообще сразу шею тебе не свернул, только увидев: по сути, ты же его погубила.

– Можно подумать, ты тогда был вообще ни при чем! И кроме того, бритунец такой же дурак, как вообще все мужчины. Заморочить ему голову ничего не стоит, уж поверь, я один раз запросто с этим справилась, стоило только пальцами щелкнуть, и он оказался у моих ног, и если нужно, повторю то же самое с ним же. Не родился еще на свет мужчина, способный устоять передо мной! Я смогу убедить его, что вовсе не желала ему никакого зла, да, между прочим, так оно и было: не я же натравила на него охрану. Это ты, застав нас вместе, поднял крик и отправил бедняжку под суд за прелюбодеяние с немедийкой. В чем была его вина? Разве можно осуждать горячего, страстного, красивого молодого мужчину за то, что он делит постель с женщиной, которую любит? – с пафосом воскликнула Ликенион. – Если хочешь знать, он был потрясающим любовником. Он как мужчина так же хорош, как боец!

– Может, хватит?! – заорал Туорг. – Ты моя жена, между прочим, и я не намерен выслушивать эти истории о твоих изменах! Всему есть предел! Ты уже прожужжала мне все уши об этом своем гладиаторе! Неужели у тебя нет ни капли стыда, Ликенион?!

– Кто бы говорил, – презрительно фыркнула женщина. – Главное, он нам сейчас нужен, нравится это тебе или нет, я намерена его получить и знаю, как это сделать. Единственная преграда и помеха – эта рыжая стерва, его, видите ли, жена. Если бы найти способ избавиться от нее… так ведь нет: она знает, как добраться до Города, без нее толку тоже не выйдет. А что, если настроить его против нее и убрать эту суку руками самого бритунца? Разумеется, потом, когда все будет закончено. Неплохая мысль, да, дорогой? А его следом… как бы он ни был хорош, но делить такие сокровища с кем-то еще мне совершенно не хочется.

– Ты просто больная, – заметил Туорг. – Буйнопомешанная. Я и сам ничего не имею против денег, но ты ведь слышала – в Городе их столько, что, если ввезти в Хайборию все, золото просто вообще потеряет всякую ценность. В могилу, что ли, ты собралась их с собой унести? Ликенион, прошу тебя, опомнись, выброси эту затею из головы. Ишум и Аргеваль не позволят тебе даже приблизиться к сокровищам, они тебя саму уничтожат, и меня вместе с тобой.

– Не будь таким трусом, милый, – отмахнулась Ликенион. – И кстати, насчет могилы – ты забыл, что я действительно не собираюсь умирать? У меня, вероятно, впереди долгие века, и у тебя тоже, если ты наконец решишься внять голосу разума, Туорг! Только представь себе: долгие века немыслимого богатства и огромной власти. Это предел мечтаний любого смертного. На редкость удачно все складывается, ибо даже боги благоволят к бесстрашным.

Похоже, Туорг просто иссяк, так что предпочел на сей раз промолчать. Ликенион же, продолжая вслух обсуждать столь живо интересующую ее тему, поднялась вместе с ним наверх, после чего дверь за супругами наглухо захлопнулась, и голоса стихли.

Аггу взглянул на Кейулани, поразившись мертвенной бледности ее лица. Старая знахарка и прежде не казалась, разумеется, цветущей, но сейчас, похоже, нечто в беседе Туорга и Ликенион несказанно, до глубины души потрясло ее.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил Аггу, взяв ее за руку. – Лично я понял только, что эта Ликенион жуткая стерва. И к тому же сумасшедшая.

Некоторое время она молчала. Мужчина, похолодев, наблюдал за нею, и ему казалось, что Кей вообще ничего не видит и не слышит сейчас. По сути, так оно и было: на несколько бесконечных мгновений она снова внезапно оказалась в воронке, а затем…

Сны

Он сидел рядом с источником мощи. И думал. Достаточно было протянуть руку, и он бы коснулся силы, напился бы ее, стал бы ее повелителем. Но сумеет ли он выпить именно столько, скольким способен управлять? Ведь если переборщит, то отправится прямиком на Серые Равнины.

Но не только это беспокоило его. Он размышлял о своей встрече с синим человеком, едва не подавившим его волю… Это вполне мог быть морок, или же Грен действительно побывал в ином мире. Миллион объяснений было у случившегося, и его не устраивало ни одно из них. Он чувствовал какую-то фальшь в происходящем. Будто бы он лишь частичка чего-то много большего. Словно боги разыгрывают какую-то историю, и он выступает в роли одного из второстепенных героев.

– Моан! – обратился он к владыке войн, чьим жрецом являлся. – Подскажи, как мне поступить?