Моя мама - боевой лекарь - Лира Алая Страница 29

Может, я и не слишком поняла причину ухода, но мой сын был серьезен, а потому я бы никогда не посмела назвать все это враньем или воображением. Кай мог что-то не понять, запутаться, а мог быть в чем-то и прав.

— Чтобы судить о чем-то, мне нужно посмотреть на это своими глазами, — я прервала рассказ Кая, заметив, как он нервничает. — Когда увижу, тогда и сделаю выводы.

— Но ты же не пойдешь в приют…

— Почему не пойду? Чтобы избавить тебя от «радости» посещения этого места, мне придется пройти там собеседование. Заодно и гляну на тех странных детей, возможно, вместе с Итаном. У него намного больше опыта в этом мире, — ответила я. — О, кстати, а Итану ты об этом деле не говорил?

— Нет, — ответил Кай, а потом, не дожидаясь моих расспросов, пояснил: — Тогда я не знал Итана так хорошо, всего лишь уцепился за возможность. Наверное, стоило ему сказать?

Перед моими глазами возник образ мужчины — сурового, слегка ехидного, но очень доброго и надежного. Который помогал моему сыну без всякой выгоды, который не злился, когда его ни за что огрели палкой, который сопровождал меня, незнакомого человека, по городу, подсказывал, рассказывал, при этом относился с уважением и пониманием…

— Да, стоило, — искренне ответила я. — Он хороший человек.

— Очень, — подтвердил Кай.

О том, что Итан не только хороший, но еще и очень надежный человек, я убедилась прямо с утра. Мы с Каем даже позавтракать не успели, только уселись за стол, как Итан уже пришел с новостями. Он умудрился с утра пораньше найти несколько домиков под наши запросы, взял у городского распорядителя перечень требований к родителям, чтобы избавиться от проверки со стороны приюта, купил справочник для лекарей-новичков…

Такой суровый с виду и такой заботливый внутри! И как до сих пор один-то остался? Даже если в этом мире не так много женщин, по словам Кая, то неужели они могли пропустить такого мужчину? Странно как-то. Даже я на него немного заглядывалась, хотя у меня были абсолютно иные приоритеты, а на мужчин как на мужчин я не смотрела с момента развода с мужем. Впрочем, возможно, что дело в том, что ему никто достаточно не понравился. Я отогнала эти лишние размышления, дожевала кусочек булочки, полагавшейся на завтрак, и спросила:

— Можешь дать мне список требований?

Итан без вопросов вытащил из ниоткуда бумажку в рамке, которая зависла в воздухе передо мной. Я пробежалась по пунктам глазами: дом, денежный счет, отсутствие вредных привычек, проблем с законом, общественно-полезная работа для подтверждения высоких моральных качеств…

Что?!

Я тыкнула пальцем в девятый пункт и спросила:

— Итан, а это что еще такое?

Сердце забилось, предчувствуя, что ответ мне не понравится от слова совсем. Если мне придется убирать улицы, сажать цветочки или красить заборы, то как-нибудь я это переживу. Но моя интуиция истошно вопила, что там явно будет что-то другое!

— Общественно-полезные работы для подтверждения высоких моральных качеств, — прочитал Итан, а потом улыбнулся. — Не догадываешься?

У меня дернулся глаз, но я все-таки это произнесла:

— Мы будем охотиться на гоблинов?

— Нет, конечно, — фыркнул Итан. — На гоблинов охотятся все, потому что они слабые, безобидные и, в целом, почти милые.

— А на кого не милого будем охотиться мы? — осторожно уточнила я.

— Ну, например, на слизняков или пауков. Я уже подошел в центр общественных работ и взял брошюры с заданием, — с этими словами Итан вывалил передо мной кипу пожелтевших листовок.

— Тучный кракозябр? Вислоухий ботинкоклюй?! Темноутка с соколиным глазом? Серьезно? Или вы меня специально разыгрываете? — я посмотрела на Итана, который тут же отчаянно помотал головой, мол, все правда. — Что это вообще за гадость такая?

— Лучше спросить, какая гадость дала им такие имена, — со смешком сказал Итан. — Их же вслух стыдно сказать.

— Порождения тьмы, которые проникли в нормальных животных и исказили их сущность, объединив свои бесплотные тела с вполне реальными телами животных, — ответил за Итана Кай, даже не засмеявшись — видимо, слишком привык. — А так ты права. Та еще гадость. В отличие от порождений тьмы, они не рассыпаются и не исчезают бесследно. Их придется перемещать в специально выданный предмет, после чего относить для сдачи.

— У меня сейчас только один вопрос, — сказала я, отставляя пустые тарелки.

— Какой?

— Сколько этих общественно-полезных тварей нам придется перебить, чтобы задание засчиталось? — поинтересовалась я.

— Пять тысяч, — радостно ответил Итан. — Да-а-а, с последнего раза они подняли норму.

— Не улыбайся так счастливо! Как думаешь, кто в этом виноват, а? — Кай встал из-за стола и ткнул Итана локтем под ребра.

— А кто виноват? — невинно спросил мужчина, даже не поморщившись от удара. — Я тут ни при чем.

— О, ну конечно! Ты же знаешь, что выполнение этого задания рассчитано на месяц-полтора? Но тебе же надо было всю норму перебить за один день, да?

— Конечно! Во-первых, я такие занятия терпеть не могу. Быстрее сделал — быстрее забыл. Во-вторых, напомнить тебе, кто хотел побыстрее удрать из приюта?

Кай передернул плечами, после чего улыбнулся неловко, словно извиняясь.

— А я их должна сама перебить? Или помощь допустима? — тут же сообразила я.

— Помощь не только допустима, но и необходима, — тут же сказал Итан. — Тем более, с учетом того, что ты лекарь.

У лекарей слабая атака, а потому, ясное дело, что им непросто будет перебить такое количество искаженных тьмой животных. Поэтому лекарь объединялся с другими людьми, которые бы били мутировавших животных, а лекарь своих напарников исцелял. Так как результат измерялся количеством собранных трупиков, то потом их делили поровну на всех.

— У меня еще один вопрос, — сказала я, выслушав Итана.

— Какой? — тут же откликнулся мужчина.

— Как именно я должна понять, кто на поле битвы ранен, а кто нет? Не всегда же раненые будут ко мне подбегать? — задумчиво сказала я.

— Итан, а вы разве не купили…

— Мелкий, а разве ты не хотел сам подарить своей маме…

Кай с Итаном резко замолчали, растерянно глядя друг на друга.

— Не купили-подарили что? — спросила я, глядя на моих спутников, которые изо всех сил старались сделать вид, что их тут нет.