Город в осенних звездах - Майкл Муркок Страница 29

В которой заключаются сделки и работа, некоторым образом начинается. Мои юные радикалы появляются снова. Дальнейшие таинственные пожертвования. Я принимаю вызов. Ночные гости. Неудобства фургона, предназначенного для перевозки мясных туш.

Моя красавица-герцогиня так и не появилась в Майренбурге; и хотя время от времени до меня доходили слухи о том, что герцог Критский наезжает в город и ведет какие-то таинственные дела с собравшимися здесь адептами алхимии,-и даже иной раз принимает гостей в своем доме,-я не сумел разузнать ничего больше ни о ней, ни о нем. Все это время мы с шевалье занимались вплотную учреждаемой нами Компанией. Адвокат Ойхенгейм-Плейшнер получил наш проспект, разработанный до мельчайших деталей, передал его анонимному своему клиенту, после чего попросил нас о новом делом свидании. Слухи о нашем таинственном покровителе (молва утверждала, что это никто иной, как сам принц) вдохновили многих почтенных майренбуржцев. Они буквально настаивали, чтобы мы взяли их золото, и вскоре у нас уже был целый ларец этого самого золота, спрятанный в гондоле воздушного корабля на тот случай, как говорил Сент-Одран, если нам вдруг придется спешно отбыть из города. Шевалье пребывал в состоянии эйфории; он даже признался мне, что борется с одолевающим его искушением и в самом деле построить воздушный фрегат, который он расписывает нашим инвесторам с таким воодушевлением. Мне пришлось даже ненавязчиво ему напомнить о том, что мы все-таки замышляем Большое Мошенничество, а не действительную экспедицию, и что даже если мы и построим такой корабль, нам все равно никогда не найти тех сказочных земель, которые, как шевалье утверждает, были открыты им и всесторонне изучены! Наши акционеры были либо жадны, либо до неприличия романтичны. Одна средних лет дама, ландграфиня Тереза-Вильгельмина Красная-Бадехофф-Мирошницки, приходящаяся кузиной супруге принца, выразила надежду, что своими,-весьма, кстати щедрыми,-пожертвованиями на предприятие наше она подвигнет нас слетать в Миттельмарх и отыскать там пропавшего ее супруга. Мы, разумеется, приняли ее деньги, хотя оба мы знали, что благоверный ее,-пусть даже ходили упорные слухи, что исчезновение его как-то связано с его любительскими занятиями Черной Магией,-на самом деле отдал Богу душу прямо в жарких объятиях одной из шлюшек миссис Слайней. Дабы избежать скандала, ландграфинин племянник, как утверждает молва, лично позаботился о том, чтобы перепоручить тело дядюшки стремительным водам Рютта. Также дошли до нас слухи, что поскольку племянник сей значился единственным наследником тетушкиных богатств, он был весьма недоволен щедрым пожертвованием ландграфини на поиски пропавшего ее супруга, но по иронии судьбы не мог теперь открыть правду и объявить своей тетке, что дядя его почил в бозе! Но в основном наши инвесторы были людьми прозаичными, без романтических завихрений,-из породы жадных до денег дельцов.

В адвокатской конторе в тот день было сумрачно. Солнце скрывалось за тучами, обложившими небо. Густой пеленой валил снег. Ойхенгейм-Плейшнер устроил нам с Сент-Одраном этакий контрольный опрос по списку вопросов, подготовленному таинственным его клиентом. Поскольку мы не особо нуждались теперь в дальнейшем субсидировании, мы с шевалье отвечали охотно и бодро, зная, что при удачном стечении обстоятельств мы можем тем самым удвоить богатства, каковые мы увезем с собой из Майренбурга, когда наш воздушный корабль отправится в дальнее плавание. Где-то на середине этого допроса, каковой, надо признать, был вполне дружелюбным, бледный наш адвокат показал нам какой-то древний фолиант в потертом растресканном переплете.

- Ван Брод подтверждает все то, о чем вы говорите. Я также нашел еще несколько доказательств, коими подкрепляются притязания ваши, хотя, честно признаюсь вам, джентльмены, сам я полагал их несколько фантастичными. Но я, разумеется, здесь ничего не решаю.

- А что это за книга, сударь?-полюбопытствовал Сент-Одран. Адвокат молча передал фолиант через стол. Я прочел титульный лист: "Трактат об открытии оккультных миров и завладении оными". Должно быть, книгу сию предоставил доктору-адвокату его клиент.

- В этом труде, джентльмены, Ван Брод дает описание запредельного мира, называемого им Срединным Пространством, каковое находится, по его утверждению, между вышними Небесами и миром нашим. Также агент наш сумел раздобыть листок одного старинного журнала, который находится теперь у меня и содержит подробнейшие инструкции относительно того, как войти в запредельные те миры. Существует еще одно описание, сделанное Августом из Ньюрштейна, монахом, жившим в 14 веке, в каковом описании приводит он разговоры свои с некою ведьмою и одним чернокнижником, побывавшими в месте, называемом им "Миром между мирами".

Его краткая речь несказанно меня позабавила. Складывалось впечатление, что он, насобирав доказательств для некоего судебного разбирательства и удовлетворившись тем, что доказательства эти имелись, готов был теперь поверить безоговорочно всякой лжи, каковую бы мы ни измыслили! Он даже как будто разволновался. Я почувствовал укол вины.

- Есть также записки,-продолжал он,-Генри Аламинуса из Данцига, знаменитого алхимика XV века, в коих упоминается интересующий нас предмет: отрывок письма некоего неизвестного к своей супругу, в котором описывает он поход в одно странное место, каковое он называет "Gеistwelt".

Я слушал его, не выказывая нетерпения, но при этом испытывая некую смесь беспокойства и скуки. Поскольку старый адвокат явно впервые столкнулся с таким предметом, он не знал еще, с какой легкостью громоздятся подобные "доказательства". Вопрос только в том, как именно подходить к отбору фактов из безграничного количества информации, накопившейся в мире. Ойхенгейм-Плейшнер вдруг сделал паузы, и восторг его относительно наших прожектов проявился яснее.

- И есть еще кое-что, капитан фон Бек, интересное для вас лично. Быть может, факт сей уже вам известен? Я имею в виду письмо брата Вильгельма из реншельского монастыря к сотоварищу своему монаху в Ольмиц. Письмо датировано июнем 1680. Вы знакомы с его содержанием?

Я покачал головой, и он протянул мне нижеследующую современную копию со старинного пергамента, каковой, как признался адвокат, хранится теперь у его клиента (и является, как мне дали понять, основной из причин вышеназванного клиента в нашем с шевалье предприятии):

В настоящее время исполняю я наистраннейшее из послушаний, а именно: копию списываю с Исповеди покровителя нашего и господина. Графа фон Бека, коий прославлен благочестивыми своими деяниями. Разумеется, я не могу изложить тебе содержание сей Исповеди, скажу только, что граф весьма поразил и смутил добрую братию нашу речами своими о землях неведомых, что лежат за пределами человеческого нашего восприятия, не являясь, однако, ни Небесами, ни Преисподней, но пребывающих сами в себе, и называет он их Миттельмархом, сиречь Предом Срединным. Принимал исповедь брат Оливер, мне же поручено лишь ее переписать. Но и при том иной раз дрожит у меня рука, держащая перо, и вынужден я часто весьма прерывать работу свою, дабы осенить себя животворящим крестом. Остается мне лишь молиться, чтобы случилось так, что граф бредит в жару, либо же вводит нас в заблуждение обманом умышленным, либо же разум утратил. Но вот только он не похож на безумца и владеет собой, хотя и осла, после недавней болезни. Говорит он о землях, населенных сказочными зверями и людьми небывалыми, но говорит о них как о тварях привычных ему и известных, и звучат его речи страннее, чем в древних романах описано. И сии речи весьма нас пугают. Молись за всех нас, добрый мой брат, и особо молись за меня, дабы разум мой не помутился от исполняемой мною работы.