Выбор алианы - Валерия Чернованова Страница 28

Судя по тому, как пшеничные брови девушки сошлись на переносице под широкой оборкой чепца, Мабли не ведала, что такое фисташки, но тут же позабыла о необычном для нее слове, одном из тех, что порой соскальзывали у меня с языка.

– А потом смотайся с Леаном к сапожнику и портному в город. Да! И к цирюльнику парня своди – нужно что-то делать с его шевелюрой, пока там не свил гнездо какой-нибудь предприимчивый пернатый. И не кривись так! От пары часов в его обществе тебя не убудет.

– Но где взять деньги?

– А та кожаная торбочка, что выдал мне мой фальшивый папенька перед отъездом, – не растерялась я, – где она?

– Тратить их на этого оборванца! – задохнулась от возмущения служанка.

– Вот чтобы он перестал быть оборванцем, мы должны позаботиться о его гардеробе. Не может же бедняга постоянно в этих смешных лосинах ходить.

Помогая мне собраться, Мабли не переставала ворчать, упрекая меня в чрезмерной мягкости и излишнем сострадании. А еще в расточительности. Виданное ли это дело – тратить золото глубокоуважаемого князя Ритерха на какого-то там прощелыгу!

– И себе чего-нибудь прикупи.

Мабли поймала мою улыбку, отпечатавшуюся в зеркальной глади, и вспыхнула.

– Вот еще! А мне-то за что подарки?!

За красивые глазки.

– Говорят, зимняя ярмарка скоро закончится, – заметила как бы между прочим.

Я надеялась спровадить служанку из замка, чтобы спокойно провести время в библиотеке и чтобы Мабли не стояла над душой и не высматривала, что я там такого крамольного читаю.

– Но это же…

– Это приказ.

Девушка смущенно потупилась.

– Как скажете, ваша утонченность.

Закончив заплетать мои волосы в толстую косу, Мабли отправилась на поиски Леана. А я, пожелав спокойного утра ночному охотнику, облюбовавшему для отдыха оставленный открытым сундук (хана бархатным платьям), отправилась в столовую. Из которой меня вчера кое-кто вытянул силой.

Снова опоздала. И хорошо! Все алианы уже были в сборе. Сидели, смиренно сложив на коленях ладошки, и с самым кротким и сосредоточенным видом внимали занудным речам эссель Тьюлин. Придворная сваха сегодня была мрачнее обычного. А при виде меня поморщилась так, будто пока говорила, ей в рот заполз таракан и она его случайно проглотила.

Я опустилась в быстром реверансе, а потом, не сдержавшись, спросила:

– Эссель Тьюлин, скажите, его великолепию уже лучше?

– Лучше. А если бы не вы, и плохо бы не было, – демонстративно отвернулась от меня командирша, чтобы продолжить утреннее собрание. – На чем мы остановились? Ах да, на свиданиях! Эсселин Талврин, сегодня его великолепие встретится с вами. Эсселин Фройлин – вы с ним увидитесь завтра. Девушки, пожалуйста, будьте оригинальны. Наследнику сейчас необходимы приятные эмоции и положительные впечатления, – чуть повернула голову в мою сторону, явно намекая, кто здесь рассадник отрицательных эмоций и впечатлений. – Так, кто у нас дальше…

– Эссель Тьюлин, – оборвала придворную матрону Хелет. Резко выпрямилась, вскинув голову, сквозь упитанную даму цепко глядя в мою сторону. – Зачем продолжать отбор, если и так ясно, кто станет ари его великолепия?

Теперь уже на меня пялились все алианы.

– И с чего это вы взяли, что ясно, эсселин Крилфейн? – подбоченилась сваха. – Впереди еще два испытания, и любая из вас, – мне снова достался пронизывающий, многозначительный взгляд, – может их не пройти. Тем более что для старейшин еще ничего не ясно. Поверьте, их мнение тоже что-то да значит.

– Но ведь его великолепие столь очевидно оказывает знаки внимания эсселин Сольвер, – не унималась оскорбленная наша.

Неужели и правда втрескалась в Скальде и теперь страдает, так рвется стать его любимой женой? Или бесится, что трон из-под носа уплывает? Наоборот, радовалась бы: не придется пополнять ледяную коллекцию Герхильдов.

Порой у меня возникало ощущение, что алианы напрочь забыли о смертельном риске. То ли любовные чары лишили их инстинкта самосохранения, то ли мечты о короне приглушили здравый смысл.

Только Гленда и Ариэлла не теряли рассудка. Про себя такого, увы, сказать не могу. Мой рассудок отбыл в лучший мир вместе с совестью, когда имела глупость влюбиться в Герхильда. Этого дракона-обманщика, без пяти минут психопата и лакомую добычу для дольгаттов.

Но ведь я по большому счету тоже обманщица. Уже которую неделю вожу его за нос. Пусть и не по своей воле. Ну так и Скальде, не будь он проклят, быть может, уже распрощался бы с графинькой, отправил бы ее куда подальше, в какой-нибудь уездный монастырь или замуж.

Мне эта мысль так понравилась, что я даже не заметила, как начала улыбаться. А вот слова эссель Тьюлин, продолжавшей разжевывать Хелет, почему та не должна так рано сдаваться, превратили эту самую улыбку в кислую гримасу.

– Вы, девушки – невесты не простого тальдена.

А золотого. Вернее, чуточку подмороженного.

– И чтобы стать ари…

Наверное, лучше сесть за стол перед свахой, иначе окосеет ведь, бедняга.

– …одной смазливой мордашки и умения вскружить мужчине голову недостаточно. Следующие два испытания станут решающими. И шансы быть выбранной будущим императором у вас у всех равны.

Керис и Майлона заметно расслабились. Рианнон потупилась, силясь спрятать ото всех озарившую ее бледное лицо улыбку. Хелет просто кивнула, но было видно: такой ответ ее вполне устраивает. По лицу Гленды нельзя было что-либо прочесть. Ариэлла тоже старалась не показывать эмоций. Лишь позволила себе мимолетную горькую усмешку, которая одной мне была понятна: эсселин Талврин не оставляла надежды когда-нибудь снова обручиться с милым ее сердцу Хильдебальдом. Для Скальде в ее жизни не было места.

– Ну а пока что вернемся к свиданиям…

По плану придворной свахи, меня удостоить романтическим рандеву тальден должен был последней. Думала, эссель Тьюлин вообще «забудет» о нелюбимой невесте, но она все же назвала мое имя. Правда, произносила его с таким видом, будто ее в тот момент тошнило.

Когда генеральша ушла, столовая наполнилась звоном приборов и тихими перешептываниями. Как полнилась до этого и продолжала полниться яркими солнечными лучами, брызжущими в окна – напоминание, что весна уже на подходе и скоро начнется оттепель.

После позитивной и обнадеживающей речи эссель Тьюлин алианы больше не метали в меня ядовитые дротики взглядов. Только Майлона предприняла очередную попытку выяснить, чем это мы там со Скальде в темном коридоре вчера занимались, что его так накрыло.

– Стихи друг другу читали, – отозвалась я. Посоветовала чернобровке жевать булочку и не отвлекаться на не касающиеся ее дела. Ибо посторонние мысли, как известно, мешают пищеварению.

– Чем планируешь заняться? – отпив немного ароматного травяного отвара из широкого стеклянного бокала, спросила Ариэлла. – Мы с Глендой собирались отправиться на ярмарку, пока она не закончилась. Но раз у меня сегодня свидание, может, ты составишь ей компанию?