Крылья ворона - Элейн Каннингем Страница 27

— Впечатляюще, — пробормотала Лириэль, имея в виду сразу и действие портала, и храм Променад.

Камни у них под ногами вдруг исчезли, и они заскользили вниз по крутому гладкому туннелю. Не успела Лириэль перевести дух, как они с маху ввалились в небольшую, ярко освещенную комнату. Дроу прикрыла глаза рукой и подобрала под себя ноги. Темные фигуры окружили их с Фиодором, свет факела мерцал на обнаженных клинках. Она заметила очертания большой низкой чаши на каменном пьедестале — без сомнения, наложенные на нее заклинания позволяли обозревать границы храма и перехватывать тех, кто попадал в «поле зрения» чаши.

Лириэль протянула руки ладонями вверх.

— Мы друзья, — начала она.

— Конечно друзья, — прощебетал детский голосок. — Врагов редко принимают так любезно.

Улыбка облегчения скользнула по лицу Лириэль.

— Ильрени, — произнесла она имя воительницы-дроу. — Я бы сказала «добрый день», но не могу. Поэтому просто — привет. Ты не хочешь притушить огни?

Невидимая жрица щелкнула пальцами, и мечущееся по стенам комнатки пламя факелов, воткнутых в держатели, опало. Маленькая женщина в серебристом вечернем туалете и сверкающих украшениях поднесла палец ко лбу, печально отдавая воинский салют. Знающие Ильрени не увидели бы в этом жесте никакой иронии.

— Ждете в гости дроу-врагов? — спросила Лириэль, моргая, чтобы перед глазами перестали плясать звезды.

Крохотная женщина пожала плечами.

— Большинство из них — враги.

— У нас много врагов среди дроу, — заметил низкий мелодичный женский голос, — и у тебя, мой юный друг, тоже.

Лириэль искоса взглянула на говорящую и увидела прекрасное черное лицо верховной жрицы.

Губы Квили легонько улыбались, но в глазах была давняя печаль — та самая, которую Лириэль изведала на Руафиме. На мгновение боль от потери Хрольфа, волна горя и горечи, захлестнула ее с такой силой, что дроу едва могла вздохнуть.

— Ты кого-то потеряла, — тихо сказала она.

— Элькантара, — отозвалась жрица. — Его убили на корабле во время боя за сокровищницу дракона.

Лириэль нахмурилась, пытаясь вспомнить, кто из мужчин-дроу носил это имя.

— Твой парцдиамо, — произнесла она с сочувствием, используя слово, которым женщины Мензоберранзана называли своих партнеров, Официально не носивших титул Отца Дома.

Гнев ярко и коротко полыхнул в глазах Квили, потом печаль вернулась.

— Он был моим возлюбленным, и он мертв. Мне трудно вспоминать это без боли. Лучше поговорим о том дроу, который убил его.

Лириэль осторожно кивнула. Ясно было, что она в чем-то виновата, непонятно только в чем.

— Наемник, известный под именем Горлист, выжил в том бою, — продолжила верховная жрица. — Во всех своих потерях он винит тебя. Он помешался на мести. Для этого он возродил отряд «Сокровищница Дракона» и сделал его еще сильнее, чем прежде. Они ищут тебя и в Гавани Черепа, и за ее пределами. Туннели между городом и Рашеменом небезопасны.

Лириэль весело рассмеялась.

— Когда речь идет о Подземье, слово «безопасность» приходит на ум отнюдь не первым. Если туннели действительно хуже некуда, мы пойдем поверху.

— Та дорога не лучше, — предостерегла Квили. — Среди людей есть и такие, кто готов пролить чужую кровь за золото, и их мало волнует, чья это будет кровь или чье золото они положат в карман. Именно такие люди поджидают тебя в Глубоководье, и они последуют за тобой, какой бы путь ты ни выбрала.

— Бандиты и негодяи, — бросил Фиодор.

— Это далеко не все силы Горлиста, — продолжала Квили. — Он сколотил отрад воинов-дроу, которых специально растили для жизни на поверхности, это последователи Варауна. И он заручился поддержкой мага.

Лириэль пожала плечами.

— Мне уже приходилось сражаться с магами.

— Человеческими магами? — Суровый взгляд Квили стер презрительную усмешку с лица Лириэль. — Не стоит недооценивать этого врага, — предупредила жрица. — Магия дроу могущественна, но она не единственная. Маленький кинжал, которого ты не заметил, убивает быстрее, чем меч, который видишь.

Лириэль задумчиво кивнула.

— Древняя рунная магия очень отличается от всего, чему я научилась в Мензоберранзане.

— Вот именно. Этот маг — Мердриф, маг-отшельник, малоизвестный, но обладающий большой силой, обитающий в Высоколесье. У жриц Темной Девы есть причины знать и опасаться его. Горлист, зная о ненависти Мердрифа к сторонникам Эйлистри, уговорил его приехать в Гавань Черепа. Его магия ищет тебя даже сейчас, пока мы говорим.

— Не через туннели, не по земле, — повторил Фиодор. — Как же тогда нам добираться в Рашемен?

Квили перевела взгляд на воина.

— Именно для этого я и позвала вас сюда. Милостью Эйлистри, я могу повелеть лунным лучам перенести вас к границам Рашемена. Дальше нельзя — Колдуньи, охраняющие эту землю, применяют заклинания против таких вторжений. Моя сестра Сайлуни училась этому, когда жила среди Колдуний Рашемена. Мы используем похожие заклинания, чтобы зажить наш храм. Кстати о моих сестрах, я вижу у вас нечто, принадлежащее одной из них.

Лириэль сняла серьгу и протянула жрице.

— Ты можешь вызывать лунные лучи?

— Это заклинание даровано слугам Эйлистри. Начнем?

Вместо ответа Лириэль протянула руку Фиодору. Пальцы их сплелись. По кивку Квили воины вышли из комнаты через невидимую дверь. Факелы разом погасли. Тьма и тишина стали абсолютными.

Жрица запела тихую повторяющуюся мелодию, напоминавшую скорее голос ночного ветра, нежели музыку.

Мягкое белое сияние заполнило комнату, когда в нее с невидимого неба устремились тонкие лунные лучи. Тяжелые каменные своды словно растаяли, и обычные пылинки заплясали в этих лучах, словно звездная пыль. Среди этой вызванной ею магии танцевала Квили.

Голос жрицы и магия Темной Девы побежали по жилам Лириэль, будто крепкое вино. Почти не понимая этого, она тоже начала кружиться и склоняться в такт музыке.

Слушай лунную песнь, — шептал в ее мозгу голос Квили.— Какой бы земли она ни коснулась, та поет от радости, и каждая песня не похожа на другие. Ищи песню Рашемена. Слушай и повторяй.

— А Фиодор? — вслух спросила Лириэль.

Ваши судьбы неразделимы. Он знает это. Ты — тапесня, которую слышит его сердце. Иди, и он последует за тобой.

Юная дроу ощутила себя частицей магической сети, почти как тогда, когда она искала огромный дуб именуемый Дитя Иггдрасиля. Чувства ее уловили далекую мелодию, простую, будто повторявшую каденции Фиодоровых древних легенд. Лириэль всецело отдалась музыке, позволяя серебристой магии Эйлистри растекаться по ее покачивающемуся телу.