Инфернальная музыка - Алан Дин Фостер Страница 26

– Разве я не упомянул, что мой господин – страстный коллекционер самых разнообразных вещей? Некоторые собирают редкие книги или монеты, другим подавай красивые ракушки. Кое-кто находит прелесть в разведении ярких экзотических цветов. Фигурально выражаясь, Манзая можно отнести к последней категории. – В козлином взоре появилась задумчивость. – Хобби не из дешевых, но, как мне говорили, оно приносит удовлетворение.

– Ах ты!..

Караукул вскинул меч.

Козел съежился, закрыл глаза.

– Нижайше прошу изливать гнев на подлинную причину ваших неприятностей, а не на источник обескураживающих новостей!

– Редкое увлечение, что ни говори, – заметил Джон-Том. – Сказать по правде, мне бы такое даже в голову не пришло. Это ж надо, коллекционировать принцесс!

– Нас интересует только одна. – Лейтенант повернулся к дрожащему козлу. – Ты очень почтителен. Насколько я могу судить по собственному опыту, почтительные, подобострастные слуги обычно знают больше, чем хочется им самим. Ответь-ка, любезный, в коллекции твоего господина есть дама из нашего племени?

– О да, – с готовностью ответил садовник. – Красавицу из вашего рода зовут Алеакуна.

– Алеукауна, – поправил Найк. – Государю нашему она доводится младшей дочерью. – И подался вперед, сверкая глазами. – Где ее держат?

В которой части поместья?

– Боюсь, я точно не знаю.

– А ты подумай! – Лейтенант приналег на меч.

– Секундочку! Молю, дайте только секундочку – мне надо напрячь память. К своим экспонатам хозяин относится с большой заботой, даже с любовью. Каждой принцессе отведены отдельные покои, у них даже слуги есть. Достопочтенного Манзая нельзя назвать грубым тираном.

– Ну да, прямо образец добродетели, – прорычал Мадж. – Хорош лапшу вешать!

– В доме много коридоров, – сообщил козел. – Поскольку я дорожу своей головой, то постараюсь все их вспомнить в точности. К нам легко войти, но уйти совсем не просто.

– Позволь нам самим об этом судить, – попросил Найк. – От тебя требуются только направления.

Садовник кивнул.

– У большого белого здания, стоящего как раз там, где произошла наша встреча, на северной стороне есть веранда. Если вам удастся войти туда, вы очутитесь в начале длинного крытого перехода. Он приведет в другое, более обширное, с множеством комнат, строение.

Мадж понимающе кивнул.

– Еще б, за узким коридором легче следить, чем за половиной болота.

– В дальнем конце этого коридора вы найдете ответвление. Еще раз поверните на север и увидите второй крытый переход. Он ведет в столовую. На юге за нею расположены роскошные покои. Ближайшие из них, на ваше счастье, хозяин выделил принцессам, в том числе и упомянутой Алеукауне.

– В добром ли она здравии? – взволнованно спросил Хек.

– Как я уже сообщил, господин пуще глаза бережет свою коллекцию.

Скажу с уверенностью: интересующая вас особа здорова, как никогда прежде.

– Но, бьюсь об заклад, невесела, – прошептал Караукул.

Козел пожал плечами:

– На подобные темы нам, слугам низшего ранга, рассуждать не положено. Я всего лишь скромный обрезчик роз и косильщик лужаек. – Он поднял глаза и рассеянно почесал рога о пень. – А теперь, милостивые государи, если ваше любопытство удовлетворено, нельзя ли осведомиться, как вы собираетесь поступить со мной, дабы у меня было время подготовиться к неизбежному?

– Никаких проблем, начальник.

Мадж провел пальцем по лезвию меча и вожделенно посмотрел на козлиное горло.

Вперед шагнул Найк.

– Пленник выполнил все наши требования и добровольно ответил на вопросы. Воинская честь требует сохранить ему жизнь.

– Кореш, эта самая честь тебя када-нибудь погубит, – проворчал выдр. – Ты че, хочешь развязать его и выпустить на травку? И он, конечно, не побежит стучать, че тута затаились шестеро чужаков и судят-рядят, как бы им половчее забраться в клепаную усадьбу, ага?

– Естественно, мы на это пойти не можем. – Лейтенант задумчиво посмотрел на садовника. – А следовательно, перед нами непростая задача.

– Убедительнейше прошу решить ее ко всеобщему удовлетворению, – с надеждой попросил козел.

– Предоставьте это мне.

Джон-Том взял в руки дуару и двинулся вперед. Мадж выругался себе под нос и уступил ему дорогу. То же самое сделал бы и козел, не будь он крепко связан. Зловещая тень высокого человека упала ему на морду.

– Попрошу остальных как можно крепче зажать уши ладонями.

– Зачем? – спросил Караукул.

– Чес-слово, чувак, лучше тебе этого не знать. – Мадж уже выбирал себе укрытие среди мшистых кочек. – На твоем месте я б просто освободил местечко.

На сей раз получилось именно то, чего добивался Джон-Том. И неудивительно – нянчась с маленьким Банканом, помогая растить Ниину и Сквилла, он здорово набил руку на колыбельных. Просто ни одна из них до сих пор не выступала в роли чаропесни.

Он и сам уже клевал носом, когда садовник наконец отвалился от пенька.

– Хррр-чхрр… Бе-е… Хррр… Бе-е…

– Готово.

Довольный собой, чаропевец встряхнулся. Он не разрушил крепостные стены, не испепелил атакующего дракона, но, как любит повторять Клотагорб, хороши лишь те чары, от которых можно унести ноги.

– Кореш, ты чей-то сказал?

Мадж опасливо высунулся из-за кочки.

Джон-Том сердито выдернул из правого уха выдра моховую затычку.

– Я сказал, дело сделано. Он больше не опасен. – И указал на сладко похрапывающего у пня садовника. – Очень мощная колыбельная. Сутки продрыхнет, а то и двое.

Найк посмотрел на козла, потом – с уважением – на человека.

– А вы и правда чаропевец.

Джон-Том лишь плечами пожал – сама скромность.

– Знаете, если бы вам пришлось баюкать парочку выдрят, вы бы тоже научились всяким фокусам.

– А я, ваще-то, думаю, у него включились защитные механизмы психики, – заявил Мадж. – Када мой чувак дает кошачий концерт, лучший способ спастись – задрыхнуть.

– Спасибо за искренний панегирик, – сухо бросил Джон-Том.

Выдр ухмыльнулся:

– Завсегда пожалуйста, кореш.

– Подождем до темноты, – решил лейтенант.

– Понятное дело.

Мадж состроил серьезную мину и приблизился к Джон-Тому.

– Как думаешь, шеф, травогрыз нас не подставит? Можа, он объяснил, как пройти к казармам, а не к дамочкиному гнездышку?

Над этим следовало подумать.

– Вряд ли, – решил чаропевец. – Он наверняка учел, что кто-нибудь из нас может уцелеть и вернуться, чтобы перерезать ему горло. Манеры у него вкрадчивые, но не жульнические. Мне кажется, он был слишком испуган, чтобы строить коварные планы.