Мир смерти - Стив Лайонс Страница 25

К его удивлению, Малдун согласно кивнул, убрал руку и отвернулся, чтобы Лоренцо не увидел выражение его лица.

Веревка вновь задрожала. Даже не глядя в ту сторону, Лоренцо знал, что комиссар возобновил движение. Мгновение спустя веревку тряхнуло, когда комиссар спрыгнул с нее, и Майерс перекинул на противоположный берег последний страховочный канат.

Малдун хранил молчание, пока обвязывал веревку вокруг пояса Лоренцо. Но когда он подсаживал товарища, они встретились взглядами, и Лоренцо увидел в глазах воина уважение.

Но затем Малдун отвернулся, и Лоренцо остался один, сконцентрировавшись на веревке, мускулах рук и ног, а также на кислотной реке под собой.

Пройдя половину расстояния, он подумал, что разочаруй он Малдуна, то к этому времени уже наверняка купался бы в ней.

Когда Малдун оказался на другом берегу реки, последним из отряда, Маккензи уже поджидал его. Бракстон зафиксировал плечо комиссара на самодельной перевязи, но тому, очевидно, было все еще больно. И все же он приветствовал Малдуна мощным ударом в челюсть, от которого катачанец распластался на земле.

Малдун валялся в траве, утирая с губы кровь.

Маккензи отступил назад и поправил куртку, неотрывно следя за бойцом.

Катачанец злобно потер подбородок.

— Ладно, — признал он. — Я это заслужил.

Он поднялся на ноги и отряхнулся.

— И еще одно, — прошипел Маккензи. — Если ты хотел присоединиться к Грейсу в камере смертников, то не смог бы придумать лучшего способа, Малдун.

— Эй, — отозвался он с невинным видом, — вы не можете винить меня за несчастный случай.

Ноздри Маккензи гневно раздулись.

— Какой еще несчастный..!

В разговор встрял Грейс:

— Будьте осторожнее, комиссар, обвиняя хорошего бойца в покушении, если у вас нет никаких доказательств, и особенно перед его отделением. Малдун сказал, что это был несчастный случай, и я ему верю.

Не обращая на сержанта ни малейшего внимания, Маккензи продолжал смотреть на Малдуна.

— Я хочу, чтобы его взяли под стражу, — холодно бросил комиссар. — Молчать! — крикнул он, когда бойцы взорвались хором возражений. — Этого человека нужно обезоружить и связать ему руки. Бракстон!

Бракстон сделал шаг вперед, но, когда Грейс преградил ему путь, с облегчением вздохнул.

— Вы не можете так поступить, комиссар, — пророкотал сержант. — Оставив человека без оружия посреди джунглей, считайте, вы убили его без суда и следствия.

— И что ты прикажешь мне делать, Грейс? Малдун доказал, что представляет угрозу заданию и мне лично. Я могу казнить его прямо сейчас. Ты этого добиваешься?

— Это был несчастный случай, — произнес Лоренцо, удивляясь самому себе, но чувствуя себя в долгу перед Малдуном. После этих слов все присутствующие уставились на него. — Я был там, — продолжил он. — И все видел. На Малдуна набросилась птица. Одна из тех черных, вчерашних. Она слетела прямо с ветки у него над головой, и Малдун от неожиданности зацепил рукой веревку.

— Точно, — произнес Вудс. — Я отсюда видел. Акулий Корм ранил ей крыло Жнецом, и та улетела.

Несколько солдат закивали и согласно забормотали. Маккензи переводил взгляд с одного Воина Джунглей на другого, очевидно не веря ни одному их слову.

— Моя страховка…

— Должно быть, протерлась, — сказал Малдун. — Простите. Я должен был внимательнее осмотреть ее. Убедиться в отсутствии повреждений прежде, чем отослать вас. Сэр.

Какое-то время Маккензи глядел на Малдуна. Затем он обернулся к Бракстону.

— И все равно я хочу, чтобы вы его связали, — сказал он. — Просто чтобы убедиться, что не произойдет других «несчастных случаев».

В этот раз вперед выступили Майерс и Сторм и, презрительно скрестив руки, встали между Бракстоном и Малдуном. Вудс достал Коготь Дьявола, и комиссар заметил его блеск.

— Сомневаюсь, что ты поймешь нас, Маккензи, — прорычал Грейс, став лицом к лицу со щуплым комиссаром. — Ты можешь быть великим и всемогущим комиссаром в своей уютной штаб-квартире в окружении тысячи гвардейцев, которые готовы всячески угождать и отдать за тебя свои жизни, но ты сейчас на мире смерти. Это наша территория, вот потому-то мы здесь! Пока ты не наберешься ума-разума и не начнешь поступать по-нашему, «несчастные случаи» будут происходить и дальше, улавливаешь?

— Ты мне угрожаешь, Грейс? — спросил Маккензи. — У меня есть свидетели.

— У тебя есть только Бракстон.

— Если со мной что-то случится, хоть что-то…

— Это будет в докладе. Да, это я уже понял. Если, конечно, он успеет его написать. Но как я уже говорил тебе, Маккензи, здесь несчастные случаи довольно частое явление.

Уши Маккензи пылали, но лицо было белым словно мел. Он наконец понял намек.

— Знаешь, он неплохой человек.

Лоренцо следил за джунглями. Среди листвы шныряли ящерицы, и опять его одолевало чувство, будто за ними наблюдают, хотя подтверждений этому у него не было. Он не обращал внимания на Бракстона, пока тот не замедлил шаг и не поравнялся с ним. Лоренцо вдруг почувствовал раздражение из-за того, что валидианец постоянно околачивался рядом с ним. Сейчас ему вообще не хотелось разговаривать, а о том, что случилось у реки, в особенности.

Но Бракстону, казалось, очень хотелось поболтать.

— Я о комиссаре, — продолжил он. — Сам увидишь, когда прослужишь с ним какое-то время.

Лоренцо скептически поднял бровь.

— Знаю, он относится к вам не лучшим образом. Но он еще вчера был кадетом. Возможно, Маккензи просто слишком сильно хочет доказать, что достоин звания комиссара.

— Это его проблемы, — коротко ответил Лоренцо. — Мы не можем ему потакать. На Катачане он умер бы еще двадцать лет назад.

— В любом случае спасибо, — сказал Бракстон.

— За что?

— За то, что остановил Малдуна. Я все видел.

— Ты стоял слишком далеко. Ты ошибся.

— Но согласись, комиссар не заслуживает смерти.

— Я согласен со своими товарищами, — ответил Лоренцо. — Старый Упрямец не заслужил того, что ему уготовил Маккензи, Стальная Нога был отличным солдатом и не заслужил тех слов, которые наговорил о нем Маккензи.

— Но должен быть способ…

— Или он, или Грейс.

— Если до этого дойдет, — медленно произнес Бракстон, — я… мне придется…

Лоренцо кивнул. Он понимал. Больше они ничего не сказали. Говорить было не о чем.

Они остановились посреди участка, по мнению Малдуна и Доновица поросшего водоносными лозами. На них росли пурпурные ягоды, Малдун их уже попробовал. Лоренцо достал катачанский Клык и слегка надрезал лозу. Из нее засочилась влага, и Лоренцо тут же подставил под слабую струйку практически опустевшую флягу.