Жалкие свинцовые божки - Глен Кук Страница 24

Уверен, что вслух я этого не произносил. Но, должно быть, моя мимика была достаточно красноречивой. Эх, Гаррет, Гаррет, кто же так ведет себя с богами?

Главарь прорычал:

– Заприте его в темнице. Пускай пораскинет мозгами, авось, образумится.

Я попытался было возразить, но мрачные личности, похожие на оживших горгулий, оставили мои возражения без внимания. У них были каменными не только головы, но и мышцы. Проголосовали: большинство высказалось за предложение Ланга (единственным голосом против был мой). Меня выволокли из комнаты, потащили по лестнице, мимо двух дряхлых старикашек, которые прекрасно все видели и даже склонились в подобострастном поклоне. В конце концов я очутился в довольно просторном помещении, обстановку которого составляли рваное армейское одеяло (наверняка краденое, иначе его бы здесь не было), хилая свечка и два горшка емкостью в кварту, один пустой, а другой полный. Очевидно, мне предстояло исполнять обязанности прокладки между горшками.

Дверь захлопнулась. Я тут же принялся за дело, то есть, как от меня и ожидали, пораскинул мозгами и решил, что уж лучше подчиниться. Если бы бедолагу Гаррета не отвлекли, он бы, пожалуй, и впрямь поддался на уговоры Ланга.

Еще не успела опуститься поднятая моим появлением пыль, как дверь распахнулась и в темницу ворвались девушки-совы. Они даже не потрудились что-нибудь на себя накинуть. Их глаза озорно сверкали. «Ой!» – воскликнул я, и тут они на меня набросились.

Они явно предпочитали дело словам. Сказать откровенно, я не добился от них ничего, кроме глупых смешков. Когда я попытался принять суровый вид, они восприняли это как вызов. Не могу не похвалиться: уже не сопротивляясь неизбежному, я все равно продолжал задавать вопросы, ибо помнил, что должен отрабатывать свой хлеб.

Некоторое время спустя у меня возникли опасения, что допрос будет продолжаться вечно. Мои подружки проявляли удивительную ненасытность.

Когда они наконец ушли, я рухнул на пол. Интересно, что это означало? Они не пытались ничего выведать, не требовали никаких обещаний – были весьма прямолинейны, настойчивы и целеустремленны.

Дверь распахнулась вновь. Появилась женщина, которая меня во все это впутала. У нее опять были рыжие волосы, и выглядела она очень неплохо.

– Похоже, Лила с Димной здесь уже побывали, – проговорила она, принюхавшись. Таким тоном люди обычно рассуждают о погоде.

– Понятия не имею, что им было нужно...

– Они получили, что хотели. Это простые, глупые девицы...

– Что простые, я заметил.

– И глупые. – Женщина постучала себя по голове. – Тебе нравится моя внешность?

– Я готов завыть на луну. – Она буквально притягивала к себе. – Но вам от этого пользы не будет.

– Устал, бедняжка.

– При чем тут это? Просто я не люблю, когда меня к чему-то принуждают. Сразу становлюсь упрямым.

– Ты должен кое-что понять. Даже если шайиры не получат того, что им нужно, тебе этого тоже не видать.

– То же самое утверждали годороты. Ну и ладно. А вот если заупрямлюсь, кранты всем – и годоротам, и шайирам. – Упоминание о крантах мне не слишком понравилось. Не то чтобы я сам себе верил, но... Надеюсь, Торбит не прислушивался к нашей беседе.

– Чего ты хочешь?

– Чтобы меня оставили в покое.

– И не рассчитывай. Ты же разумный человек, Гаррет. Давай заключим сделку.

– Дело в том, что сделки с богами чреваты для людей неприятностями. Если верить мифам, боги частенько забывают о своих клятвах. Сулят смертным золото и женщин, обещают власть над миром вообще и над конкретной страной в частности – мол, только выполните нашу просьбу. А стоит спасти божественную задницу... – Между прочим, раз уж речь зашла о божественных попках, с этой частью тела у моей собеседницы все было в порядке. – В благодарность идиота-смертного, помнится, превращают то ли в рыбу, то ли в птицу...

– Ты циник, Гаррет.

– Уж какой есть.

Женщина задумалась.

– Пожалуй, ты прав. Отчасти. – Она пристально поглядела на меня. Ее тело словно излучало жар, однако лицо оставалось бесстрастным.

– Что такое?

– Ты для меня загадка. Я встречала верующих и неверующих, фанатиков, скептиков и еретиков, но еще ни разу не сталкивалась с человеком, которому было бы на нас плевать. – Как ни странно, подобное отношение ее нисколько не гневило, скорее забавляло.

– Я хочу, чтобы меня оставили в покое.

– В покое оставляют только мертвых.

– Ну да, и это зависит от того, каким богам они молились при жизни.

– Может быть, упрямец, может быть. – Женщина одарила меня загадочной улыбкой и вышла из камеры. По всей видимости, она осталась довольна беседой.

В Танфере было несметное количество богов. У каждого пантеона, естественно, была своя религия. Некоторых богов иначе как сумасшедшими назвать было нельзя. Если соперничающие пантеоны, те же годороты и шайиры, являются смертным и подтверждают существование не только свое, но и своих врагов, отсюда следует, что существуют и все остальные божества. С моей извращенной точки зрения напрашивался и другой вывод: что вероисповедания истинны все до единого.

Может, основать свою собственную церковь – скажем, Божественного Хаоса? Все истинно, и нет ничего истинного.

Мысль о том, что все боги существуют на самом деле, отнюдь не была для меня неожиданной. Мне всегда нравилось представлять, что боги существуют до тех пор, пока в них хоть кто-то верует. Однако от сделанного мной вывода бросало в дрожь. Выходило, что те догмы, которым следуют приверженцы наиболее бредовых культов, истинны, если в них кто-то верит. Если эта идея овладеет массами, немедленно начнутся разборки. Среди религиозных представлений есть и более, и менее привлекательные. Лично мне симпатичен рай с пылкими красотками и бесплатным пивом, именно в такой я хотел бы попасть после смерти; не хочется ни превращаться в искорку света, ни становиться угрюмым призраком вроде тех, какие вызывают некроманты, ни изнывать до скончания времен от вечных мук, ни тем паче просто и тупо умереть (что, по-моему, вероятнее всего).

Пожалуй, над этим стоит задуматься.