Книга Пыли. Тайное содружество - Филип Пулман Страница 24

– Ну, уж об этом-то волноваться глупо.

– Знаю, что глупо, но от этого не легче.

Пан прошелся до конца скамейки и перепрыгнул на невысокую стену. Насыпь круто обрывалась вниз – до площади, мощенной булыжником, было футов тридцать. Лира замерла от страха, но ни за что на свете не призналась бы Пану, что испугалась за него. Пан притворился, будто споткнулся и потерял равновесие, но, так и не дождавшись реакции Лиры, опустился на живот и улегся в позе сфинкса – вытянув лапы, гордо подняв голову и глядя прямо перед собой.

– После того, как нас выселят, мы уже не сможем сюда вернуться, – сказал он. – Нас и на порог не пустят. Мы станем чужими.

– Да, знаю. Я уже обо всем этом сто раз подумала, Пан.

– И что мы будем делать?

– Когда?

– Когда все кончится. Когда нам придется уйти.

– Найдем работу. И какое-нибудь жилье.

– Ну да, проще простого.

– Знаю, что будет непросто. Вернее, нет, не знаю. Может, все и правда окажется проще некуда. Но все через это проходят. Все рано или поздно покидают родной дом. Уходят и начинают жить своей жизнью.

– Вот только почти все при этом знают, что могут вернуться домой, если захотят. И что их примут и будут им рады.

– Ну что ж, повезло им. А у нас все по-другому, как всегда. Ты и сам знаешь. Но вот чего мы точно ни за что не будем делать… Ты меня слушаешь, Пан? Так вот, мы не будем суетиться и подниматься шум. И не будем жаловаться. И не будем ныть, что с нами поступили нечестно. На самом деле все честно. Он разрешил нам остаться еще на год с лишним, хотя деньги закончились. Он сказал, что будет платить за проживание в колледже Святой Софии. Что же тут нечестного? А остальное… Ну, все в наших руках. Это должно было произойти, рано или поздно. Мы ведь не рассчитывали, что всегда будем жить здесь.

– Не понимаю, почему нет. Мы украшение колледжа. Они должны нами гордиться.

Лира невольно улыбнулась.

– Но насчет комнаты ты, пожалуй, прав. Я имею в виду, насчет замка.

– А-а…

– Алетиометр…

– Это только одна из тех вещей, о которых я подумал. Теперь мы не можем чувствовать себя здесь как дома, и об этом не стоит забывать.

– Одна из тех вещей?.. А еще какие?

– Рюкзак, – твердо сказал Пан.

– О… да! Конечно!

– Представь себе, что кто-нибудь зайдет, начнет копаться в наших вещах и найдет его.

– Они подумают, что мы его украли.

– Или еще хуже. Если окажется, что они знают про убийство…

– Нужно что-то более надежное. Не помешал бы сейф.

– У Ханны есть сейф.

– Да. Но разве мы уже решили, что обо всем ей расскажем?

Несколько секунд Пан молчал, потом произнес:

– Миссис Лонсдейл.

– Элис. Да, вот еще одна странность. Столько всего меняется, и так быстро… Как будто лед трещит под ногами.

– Кто виноват, что мы до сих пор не знали, как ее зовут?

– Да, но когда я услышала, что он говорит ей «Элис»…

– Может, они любовники.

Это прозвучало так глупо, что даже не заслуживало ответа.

Они посидели еще несколько минут, а затем Лира встала.

– Пойдем, займемся безопасностью, – сказала она и направилась вместе с Паном в свои старые комнаты в Иордане.

* * *

Навещая Ханну Релф – что во время учебного семестра случалось раз в неделю, а на каникулах еще чаще, – Лира обычно брала с собой алетиометр, потому что именно его они изучали. Вспоминая о том, как беспечно она таскала его с собой по Арктике и другим мирам, как легкомысленно допустила, чтобы его украли, и с каким огромным риском они с Уиллом вернули его обратно, она поражалась своей тогдашней самоуверенности и удаче. Сейчас ей явно недоставало ни того, ни другого.

Передвинув стол на коврик, под которым скрывался тайник с рюкзаком, она положила алетиометр и бумажник Хассаля в сумку, забросила ее на плечо и отправилась к Ханне, которая жила в маленьком домике в Иерихоне.

– Не думаю, что она просто хочет дать нам очередной урок, – размышляла Лира вслух. – Но вряд ли у нас какие-то неприятности. По крайней мере, надеюсь, что нет.

До вечера было еще далеко, но доктор Релф зажгла в гостиной лампы, отгородившись от сумрака, царившего снаружи. Лира даже приблизительно не смогла бы сказать, сколько часов она провела в этой уютной комнате, пока Пан и деймон Ханны, Джеспер, вполголоса беседовали у камина, а они с доктором Релф корпели над старинными книгами, ставили опыты с алетиометром или просто сидели и болтали о чем придется… Она вдруг поняла, что по-настоящему любит эту спокойную ученую даму – и ее саму, и ее образ жизни.

– Садись, милая. Не надо нервничать, – сказала Ханна. – Волноваться не о чем. Но нам нужно поговорить.

– Это-то меня и волнует, – сказала Лира.

– Вижу. Но для начала расскажи-ка мне о магистре – о Вернере Хаммонде. Я знаю, что ты вчера ужинала с ним. Что он тебе сказал?

Удивляться было нечему: доктор Релф всегда узнавала обо всем очень быстро и точно. Ее проницательность могла бы показаться сверхъестественной, если бы Лира не знала, как искусно Ханна владеет алетиометром. Но все равно вздрогнула от неожиданности.

Постаравшись ничего не упустить, она пересказала свой разговор с магистром. Ханна внимательно выслушала, не проронив ни слова, пока Лира не закончила.

– А еще он сказал кое-что, о чем я только сейчас вспомнила, – добавила Лира. – Он сказал, что он с вами знаком. Что встречался с вами на каких-то переговорах. Ничего конкретного – только похвалил вас и сказал, что вы действовали очень умно. Вы действительно знакомы?

– О да, мы встречались. И я увидела достаточно, чтобы прийти к выводу: с этим человеком надо быть очень осторожной.

– Почему? Он что, обманщик? Или чем-то опасен? Знаете, я ведь и действительно ничего не понимаю, – призналась Лира. – Такое чувство, что земля вдруг ушла из-под ног… Когда он сказал мне все это, я даже не нашлась, что ответить. Это было так неожиданно! Но все-таки, что именно вы о нем знаете?

– Я расскажу тебе кое-что такое, что вообще-то должна хранить в тайне. Но поскольку я хорошо тебя знаю и верю, что ты сможешь сохранить все в секрете, если я попрошу, – и еще, поскольку тебе угрожает опасность… Ага! Вот и они! Их-то я и ждала.

В дверь позвонили, и доктор Релф пошла открывать, а Лира только глубже вжалась в кресло: голова у нее кружилась, руки дрожали. Из прихожей донеслись голоса, а затем в гостиную снова вошла Ханна – и с ней…

– Доктор Полстед! – воскликнула Лира. – И… миссис Лонсдейл? И вы тоже?..

– Элис, дурашка, – поправила ее та. – Времена меняются, Лира.