Бури над Реналлоном - Дмитрий Веряскин Страница 22

– Ценны все. Каждый привносит в лес свой опыт и свои оценки событий. Только так лес может развиваться. И мы вновь возвращаемся к камням. Люди верят, что душа их обитает в солнечном сплетении. Шейри знают, что она живет там, за грудиной, в камне. Думаешь, его случайно называют Камнем Душ? Камень растет, пока шейри живет в мире. В нем средоточие всего опыта шейри, его устремления и чаянья. Все Камни Душ, что появляются у ваших магов и жрецов, приходят от наров. На алтаре погибает не только шейри – сама его душа приносится в жертву Кархату. А камень, лишенный души, становится просто камнем. В силу своей сути он продолжает впитывать в себя все, что в него вкладывают живые. Поэтому эти кристаллы так ценятся магами – чем больше камень, тем дольше жил его носитель, тем больше он может принять в себя магии. Так вот. Агерол – старейший шейри Реналлона. Его камень содержит в себе все переживания за последние две тысячи оборотов. Именно за ним охотился жрец. Рагнил знал об этом. И когда встал выбор – спастись самому и потом вернуться с подмогой или отвлечь на себя ослепленных жадностью горожан, – он выбрал бой и смерть. И знаешь… Я горжусь им.

– А почему же вы пришли так поздно? Всего этого можно было избежать…

– Все тот же жрец. Он хорошо подготовился и точно знал, куда идет и зачем. Над городом была установлена непроницаемая завеса. Под башнями были закопаны амулеты, разрывающие связь с корнями. А Агерол слишком поздно спохватился. Все случилось слишком стремительно: приезд жреца, исчезновение связи, нападение, бойня… Лишь когда ты убил жреца, полог рассеялся. И я в тот же момент выдвинулся. Но страж-древа перемещаются не быстро, поэтому мне потребовалось несколько колоколов, чтобы достигнуть Карастона. И пришел я в последний момент…

– Как там Наридил и Леогир?

– Живы. Изранены, но будут жить. И аватар не воплотится. Я нашел еще семерых жрецов с таким же заданием. Все они стали пищей корней.

Линд вспомнил стремительно лезущие из земли корни и корешки и невольно содрогнулся.

– Не я это начал, но я никому не обещал, что не буду защищаться. Иногда убить врага – это предотвратить гибель многих и многих невинных. Если бы я знал про этого жреца, жители Карастона остались бы живы…

Страж-древо помолчало, потом вновь заскрипело:

– Мое время на исходе. И я вижу, у тебя нет больше вопросов. Древо должно вернуться к тому месту, которое выбрало для защиты… Прощай, человек Линд. На этот раз уже действительно прощай. И, прежде чем я уйду, дай-ка мне то украшение, что передал тебе Рагнил. Вижу, ты носишь его с собой.

Линд молча отстегнул застежку и протянул ее древу. Ветвь коснулась его руки, прошелестела по коже листьями – и каменное украшение исчезло.

– Вот, держи. – К самому лицу следопыта опустилось сплетение веточек. Линд подставил руку, и в ладонь легла та же застежка, но с крошечным зеленым камнем в середине.

– Пусть это будет тебе напоминанием об этих днях и о дружбе с Лесом. Душа Рагнила будет с тобой. Не так, как бы я хотел, – но такова, видимо, судьба. Живой камень не накапливает магии… Но я верю, что ты не убьешь душу моего сына. Если когда-нибудь захочешь повидаться… Ты меня найдешь. Прощай.

Страж-древо распрямилось и поплыло в кипении перепахиваемой земли прочь.

Всю ночь вокруг что-то скрипело, шуршало, ломалось с треском. Линд какое-то время слушал звуки, ощущая пустоту внутри. Но потом все же забылся сном без сновидений.

Очнулся он, когда светило уже поднялось над лесом и яростно било в лицо молодому человеку.

Раскрыв глаза, следопыт не узнал окружающей местности. Карастон исчез полностью. Вокруг была ровная поляна, на которой расположилась пара десятков шейри вокруг чего-то темного.

Линд вдохнул полной грудью утренний лесной воздух и удивился, что у него ничего не болит. Вообще ничего. «Если вы проснулись и у вас ничего не болит – значит, вы умерли», – вспомнил следопыт шутку какого-то городского насмешника. Но он чувствовал себя совершенно живым, мышцы были налиты упругой силой, хотелось бежать куда-то.

– Проснулся, – раздался рядом ставший знакомым голос Агерола.

Следопыт повернулся на звук… и вытаращил глаза: перед ним стоял незнакомый шейри, богато и вычурно одетый, с изящной диадемой на голове.

– О, боги! Агерол, ты чего так вырядился?

– Жду вашего владетеля.

– Но зачем весь этот маскарад?

– Вы же видите только то, что хотите увидеть. Вот я и показываю Варендиру владыку шейри. Станет ли он говорить с лесным бродягой? Вот. А со мной, глядишь, перемолвится словом.

Линд покачал головой.

Ближе к полудню на поляну вошло войско, изготовленное к битве. Впереди, во главе отряда ближних дружинников, ехал сам владетель. Лицо его было хмурым.

Шейри выстроились позади Агерола, по случаю торжественной встречи оседлавшего крупного ягодая. Зверь стоял совершенно спокойно, только ноздри его широко раздувались да длинные глянцево-черные когти взрывали землю.

Владетель подъехал на десять шагов и остановил скакуна. Остальное войско рассыпалось по поляне, взяв горстку шейри в полукольцо.

«Он что, совсем сошел с ума? Собирается напасть на них?» – удивился Линд.

– По какому праву вы уничтожили мой город?! – с места в карьер взял Варендир, комкая поводья.

– По праву договора с Лесом от шестьсот четырнадцатого оборота, – медленно и внушительно произнес Агерол, никак не проявляя своих эмоций. – «Поднявший руку на шейри да будет уничтожен вместе со всеми родными, близкими, соседями и поселением, в котором он проживал». В этом городе жители, обуянные безумием, убили одиннадцать моих родичей.

Агерол повел рукой – шейри разошлись, открывая взору тела шейри, возлежащие на большой охапке ветвей.

– Шейри Карастона вместе с жителями участвовали в бою с нарами, помогли одержать победу, после чего были предательски убиты. Виновные понесли наказание. Лес скорбит о потере, но не высказывает к тебе претензий, Варендир Самардонир.

– Зато я высказываю претензии к Лесу! – выкрикнул владетель. – Это мои люди, и только я решаю – жить им или умереть. И если умереть, то как!

– Умерь гнев, человек. Мы в своем праве, а ты нет. Или тогда отвечай вместе со своими подданными за их преступления.

– Кто может доказать, что ваши лю… шейри не погибли в бою, а потом вы уничтожили выживших?

Линд вышел вперед.

– Владетель, если ты забыл, шейри не лгут. Но доказать могу я.

Варендир смерил взглядом потрепанную, во многих местах прорезанную одежду Линда и скривился:

– А ты кто такой, бродяга? Прихвостень лесных разбойников? С тобой я разберусь после.

– Владетель, – размеренно и гулко заговорил Агерол. – Ты охвачен страстями и говоришь непозволительные вещи. Только глупец судит встречного по одежде. Особенно если встречный два дня провел в битве. Перед тобой не бродяга, а младший сын короля Севера Торбарда Бешеного.