Придон - Юрий Никитин Страница 22

– Скилл!.. Я здесь!.. Не умирай, я уже здесь…

Как безумный, он расшвырял камни, не заботясь, на когоупадут, убрал последнюю плиту. Скилл лежал вниз лицом, Придон торопливоперевернул его на спину, секунду всматривался в неподвижное лицо, поднял головуи закричал нечеловеческим голосом.

На Скилле по-прежнему ни царапины. Если бы не почерневшее отудушья лицо, можно бы подумать, что он просто заснул. Люди вокруг негораздавлены в лепешки, все вокруг пропиталось кровью, но неуязвимый Скиллпросто… задохнулся.

Придон схватил Скилла, прижал к груди. В глазах былоотчаяние, он вскинул взгляд к небу. Даже каменный Аснерд вздрогнул от страшногокрика:

– Боги!.. Возьмите мою жизнь, верните ему!..

Вяземайт сказал с осторожной строгостью:

– Не кощунствуй. Боги сами знают, что делать.

– Но он – лучший! – прокричал Придон. –Как смогу я смотреть в глаза его жене?

Вяземайт удивился:

– Куявке?.. да, конечно, она его жена, если ее избралСкилл… Однако же, гм…

– Что?

– Да так… Придон, разожми руки. Отпусти… нет, дай егонам! Скилла надо омыть и облачить в тцарские одежды. Он был великий и достойныйтиар… и похороны его ждут самые… величественные.

Придон вскрикнул сквозь рыдания:

– Я не пойду! Я не смогу быть на его тризне…

– Почему?

– Потому что я… я – убийца!

Аснерд сказал строго:

– Несчастный случай!.. Землю иногда трясет. Редко, нотакое бывает, спроси у стариков.

– Несчастный? – вскричал Придон. – Но это я,я его убил!.. Я его начал убивать, еще раньше, когда я…

Он запнулся, теперь показалось, что убивать родного братаначал раньше, еще раньше. Еще когда бросил обидные слова там, в Куябе, у доматой женщины… или даже раньше, когда дерзил, когда спорил, когда не слушалсястаршего, мудрого не по годам и в то же время отважного брата. Боль вошла внего, как огромный нож входит в тело мелкой рыбы. Он задохнулся, закричал,слезы брызнули из глаз. Он ухватился за голову, и целые пряди волос остались вскрюченных пальцах, когда поднес кулаки к лицу.

Прибежала Блестка, вместе с Аснердом подхватили с двухсторон, увели. Придон не сознавал, куда ведут, тело сотрясала дрожь. Ончувствовал огромный, как льдина, холодный нож, распарывающий его внутренности,кричал, и воины на конский переход в округе цепенели, слыша этот нечеловеческийкрик.

* * *

Аснерд впервые пожалел, что в Артании запрет на вино, сейчасбы одурманить Придону голову, пока не умер от горя. Лицо почернело, словно иего давит удушье, он хрипел, горло раздулось и посинело, глаза смотрят незряче,а сам лежит, отвернувшись к стене шатра, оглохший и ослепший к этому миру.

Вяземайт исчез, словно страшась вспышек гнева страдающегогероя. Аснерд, напротив, почти не покидал шатер, а отлучаться начал, когдаприскакал Олекса. Олекса день и ночь сидел у ложа Придона, отгонял лекарей, ибогоречь в душе не излечишь травами да настоями.

Придон все глубже и глубже погружался в серый бесцветныйтуман, вязкий и сначала теплый, затем все холоднее и холоднее. Тело остывало,сердце замедлило удары настолько, что почти не слышал, мысли и образы текливяло, тускнели, теряли краски. Он в полном безразличии понимал, что уже скоронаступит забвение. Он очнется в другом мире, где Скилл обнимет его, какмладшего неразумного братца, поймет и простит, он же сильный, великодушный ивсе понимает…

Совсем в другом мире иногда звучали голоса. Сперва узнавал,потом перестал в полнейшем безразличии даже слышать. Это все останется здесь, аон скоро увидится с братом, погибшим по его вине.

Однажды все-таки услышал и узнал голос, чересчур громкий,поморщился: Олекса спорит с кем-то, защищая его, Придона. А тот, кто кричит наОлексу… это же Аснерд, отец Олексы… И еще он ощутил, что сильные безжалостныеруки тормошат, трясут, выдирают из спасительного забытья. Придон зарычал взлобе, в том подернутом красноватой дымкой мире он снова скачет на лихом конерядом с веселым и заботливым Скиллом, могучие руки старшего брата подхватываюти сажают на коня, сердце замирает от страха и восторга, а над ним звучит мощныйзаботливый голос: не бойся, я всегда рядом…

– Придон!.. Вставай, Придон!

Он зарычал снова, ласковый теплый мир поблек, сквозь негопроступили угловатые черты этого, жестокого и несправедливого. Сверху нависалокрупное лицо, похожее на грубо обработанную молотом скалу.

– Придон!

Стон вырвался из груди, ладони метнулись к лицу, но Аснердперехватил, отнял и прямо посмотрел в глаза.

– Придон, в Степи беда. Только ты можешь что-тосделать, остановить, спасти! Вставай, побыстрее вставай…

Его подняли на ноги, он с трудом сделал несколько шагов,поддерживаемый под руки. Яркий свет ударил в глаза, ослепил. Придон застонал,закрыл ладонями лицо и попятился. Аснерд недовольно крякнул, как мог забыть,что Придон уже неделю лежит с закрытыми глазами в шатре, где полог закрытпостоянно, чуть ли не зашит, удержал за плечи, прогудел в ухо:

– Скоро пройдет. Смотри пока под ноги. Не спеши…

– А что в Степи?

– Начинается смута. Канивец и Шульган уже объявили, чтоне признают тебя тцаром. За ними увел своих людей и Норник. Придон, надодействовать быстро.

Послышался конский топот. Из-за шатров выметнулся жеребец вяблоках, всадник увидел их и резко повернул коня к ним. В ярком солнце блеснулидлинные серебряные волосы, такие редкие среди черноголовых.

Он, как услышал последние слова Аснерда, прокричал ещеиздали:

– Придон, надо все быстро… и решительно!

Придон ответил со стоном:

– Вяземайт… Да пусть все оно… я брата убил! Брата убил,которого любил больше всего на свете… Меня отвергла женщина, за которую я готовотдать душу. Мир рухнул, а вы о чем?

– Артания, – сказал Аснерд просто. – На твоихплечах Артания.

Вяземайт кивнул и сказал коротко:

– Артания.

Из холодного оцепенения Придона бросило в жар. Он чувствовалсебя, как заледенелый камень, пролежавший тысячи лет, который выдрали изо льдаи швырнули на горящие угли. Взвыл, ухватился за волосы и с криком выдрал целыепряди.

– За что?

– Придон, – сказал Аснерд с мягкойтребовательностью, – мы бы пошли за другим, был бы… кто-то сильнее. Но слюбым другим – смута. А с тобой это смятение продлится недолго. Твое местов седле! Вскинь боевой топор. Да будет покаран тот, кто не принесет тебеприсягу верности быстро и без колебаний!

Вяземайт сказал сурово: