Железное сердце. Книга 1. Дочь часовщика - Варвара Корсарова Страница 22

Недовольная собой, я заперла дверь комнаты, сцепила руки за спиной и стала ходить от стены к стене.

Так и эдак прокручивала в голове позорную сцену в библиотеке, вспоминала выражение на лице полковника, собственное косноязычие, и морщилась от досады. Мне следовало быть сдержанной, говорить поменьше, но вместо этого я запуталась и наболтала много ерунды.

Люди всегда считали меня хорошей и порядочной девушкой. Я из кожи вон лезла, чтобы оправдать их ожидания. Меня хвалили, ставили в пример собственным детям. Но у полковника сложилось иное мнение. Он боится, что я доставлю ему хлопоты! Что я начну… как он это сказал… водить шашни!

Я зажмурилась, но потом тряхнула головой и приказала себе успокоиться. Да какое мне дело до мнения полковника! Он мне никто. Временный хозяин, пациент… предмет, который я буду чинить, вот! Да, так и буду к нему относиться. Как к сломанному автоматону — механическому человеку, которого владелец бродячего балагана однажды привез на ремонт в мастерскую отца.

С автоматоном, разумеется, было бы проще. У автоматонов не бывает тяжелого характера, и они не сверлят тебя сумрачным взглядом из-под нахмуренных бровей. И не выговаривают гулким голосом за недостойное поведение и негодных друзей…

Побродив еще немного по комнате, подошла к окну. Ливень сменился мелким дождиком. Чудесная, нежаркая погода. Дома я бы надела непромокаемый плащ и отправилась гулять в сад, по сырой траве. Ирисы сейчас пахнут остро, свежо… а здесь в моей новой комнате после дождя появился отчетливый душок плесени и нездоровой сырости. Подергав оконную раму, я убедилась, что она была заколочена насмерть.

Я прислонилась лбом к запотевшему стеклу и задумалась. Будет ли полковник отпускать меня домой? Или захочет держать при себе неотлучно? Вряд ли он станет запрещать видеться с отцом. Впрочем, пока мне самой не хотелось этой встречи. Вряд ли отец похвалит меня за выходку. Он не любит, когда что-то идет вразрез с его планами, не по его воле, даже если это ему на пользу. Опять начнутся упреки, выговоры…

В комнате заняться было нечем. Одежда оказалась аккуратно развешана в шкафу — Луция все же избавила новую обитательницу замка от хлопот. Книг у меня с собой не было, о вылазке в библиотеку сейчас нечего и думать.

И тогда я отыскала карандаш и альбом, села у камина и сделала несколько набросков. Мне требовалось утешение. Бездумно водить карандашом по бумаге, выплескивая гнетущие впечатления — прекрасный способ примириться с действительностью.

Сами собой придумались часы в виде надгробия со скелетом наверху. Светильники в углах комнаты я использовала в качестве натурщиков.

Полюбовалась на рисунок, скривилась и перечеркнула его крест-накрест. Довольно мрачных образов! Перевернула страницу и начала по памяти набрасывать виденный на полу библиотеки узор, который так восхитил меня.

Наконец, в груди вспыхнуло нетерпеливое вдохновение. Я позабыла о переживаниях; вниманием полностью завладел возникший в голове образ, который я стремилась запечатлеть на бумаге. Минуты текли, бодро скрипел грифель, но вскоре рука утомилась, а в желудке засосало от голода. Почти весь день я обходилась без еды, если не считать скудную закуску, которую принесла Луция.

Но, поразмыслив, на ужин решила не ходить. Позже отыщу кухню, там попрошу накормить… а заодно познакомлюсь с остальными обитателями замка. Компания слуг будет куда приятнее, чем общество Железного Полковника. Пригласив меня, он показал себя вежливым и внимательным хозяином, но нет, спасибо, ваша милость, обойдусь. Кушайте без меня. Приятного вам аппетита.

Однако вскоре в дверь постучали.

— Его милость просил вас поторопить и напомнить, что ждет в столовой, — сообщила Луция.

— Передай его милости, что я устала с дороги и не… — я осеклась.

Да никакое это не было любезное приглашение! Полковник отдал приказ. Я теперь у него на службе, должна подчиняться и не доставлять хлопот.

Я отложила альбом, поднялась и задумалась.

Хорошо! Пусть первые встречи и знакомства с хозяевами замка прошли неудачно, совместный ужин может все исправить. Я приятно проведу время. Баронская кухня должна быть отменной, блюда изысканными — все же титул и деньги дают кое-какие привилегии. Посидим в уютной столовой, при свечах, поболтаем, узнаем друг друга получше. И дальше все пойдет как по маслу.

Прежде чем выйти, на секунду подошла к зеркалу. Надо появиться перед полковником светской дамой. Безупречной, невозмутимой и вежливой. Показать, что я его не боюсь и помыкать собой не дам. Буду прилежно исполнять, на что подписалась, честно отрабатывать обещанное вознаграждение. Но не позволю относиться к себе как к служанке или подопечной, которую можно муштровать.

Попробовала принять строгий и любезный вид, однако глянув на собственное отражение, поняла, что ничего из этой затеи не выйдет. Веки опухли, веснушки ярко выделялись на бледной коже, волосы растрепались и завивались колечками. Жалкое зрелище. Ладно хоть платье приличное — темно-зеленое, с аккуратным кружевным воротничком и манжетами. Правда, цвет лица оно не улучшало. Куда такой непривлекательной особе шашни с парнями водить! Да на меня распоследний конюх смотреть не захочет.

Рука потянулась к лицу: столичная тетка учила, если немного пощипать щеки да покусать губы, можно добавить лицу живости и получить прелестный румянец. Однако то ли щипала я слишком усердно, то ли совет не годился для тонкой кожи — так или иначе, вышло еще хуже, к веснушкам добавились некрасивые красные пятна. Я в отчаянии махнула рукой и отошла от зеркала.

Дорога до столовой обернулось неблизким путешествием в правое крыло первого этажа — опять сквозь холодные коридоры, сквозь пещерный сумрак и мечущиеся тени от светильников, мимо скалящихся остовов в стенах.

Луция остановилась у массивной двери и сказала: «Вам сюда», а потом кивнула, словно подбадривая, и ушла.

Открыв дверь, я попала в просторный зал.

Здесь стоял торжественный полумрак, разбавленный золотыми пятнами канделябров. Они освещали зал таинственным колеблющимся светом. Наступил ненастный вечер и узкие, высоко расположенные окна походили на черные щели.