Имаго - Юрий Никитин Страница 21

Лютовой пробасил насмешливо:

– Технической… Это я слышу от духовника! Ну,размышляющего о духовенстве… тоже тьфу, духовности!

– А вы отрицаете роль техники в развитии культуры?

– Ничуть, – ответил Лютовой, и нельзя было по егосерьезному виду сказать, шутит он или говорит серьезно, – автоматыКалашникова – прекрасный довод!.. Или граната, заброшенная в окно колабу.

– Фу, как вы можете даже шутить на подобные темы!

Шершень посмотрел на Майданова и молча прихлебывающего чайЛютового очень серьезно, покосился на меня, я молчал и тоже шумно схлебывалгорячий чай.

Шершень сказал негромким серьезным голосом:

– А что, вы в самом деле не знаете, где зародилосьхристианство? Именно в оскорбленной и униженной Иудее, которую тогдашние юсовцыпоставили на четыре кости. Были молодые и горячие, что зубами грызли техюсовцев, глотки рвали, а когда удавалось – поднимали восстания. АлексейВикторович, хочешь быть новым Бар Кохбой?.. Красиво погиб, согласен. Но империютогдашних юсовцев развалили мыслители, что придумали новое учение. Был лираспят Христос и был ли вообще – мне по фигу. Я вообще считаю, что все этосделал Павел. Главное, что их учение завоевало мир и похоронило тогдашнихюсовцев. И в самом деле сделало мир лучше. А Россия сейчас – та же Иудея,которую римляне этого века поставили и со смехом пользуют. И весь мир наблюдаетэто унижение.

Я склонился над чашкой ниже. Лицо опалило жаром, но по спинепомчались крупные мурашки. Он говорит то, что я говорю себе чуть ли не каждыйдень. Неужели это так назрело?

А Шершень снова коротко взглянул на меня и, словно прочитавмои мысли, продолжил:

– Сейчас вся Россия бьется в судорогах, не зная, каквыбраться из этого затяжного кризиса. И масса народу ломает головы в поискахновой национальной идеи, новой теории, новой веры… вообще чего-то, что способновытащить страну из дерьма.

Мы некоторое время пили чай молча. Лютовой и Майдановхмурились почти одинаково. Майданова устраивает, что Юса нас завоевала, онпредпочел бы, чтобы это завоевание было обозначено еще больше, а у Лютового ужеесть идея, которой изменять не собирается: Россия превыше всего, и с нами Бог!

Я посматривал на Майданова с искренним сочувствием.«Общепринятые человеческие ценности» с русской интеллигенцией сыгралипрескверную шутку. Она всегда старалась быть святее папы римского, потомупостоянно вляпывается в свое же дерьмо. Здесь, в России, стоит сказать какое-торезкое слово или дать иное определение, отличающееся от «общепринятого», какрусская интеллигенция наперебой бросается навешивать ярлыки типа «фашист»,«националист», «антисемит», «шовинист», «имперец», хотя чаще всего сторонникидиктатуры или имперства и под лупой не находят диктаторства, как евреи не видятантисемитизма, но русская интеллигенция все это «видит», «чует», стараясь бытьчище всех, и потому выглядит грязнее и подлее всех. Естественно, и уважение кней, как к шабес-гою, как к лакею на побегушках у сильного мира сего.

– А что скажете вы, Бравлин?

Я держал чашку в ладонях, от нее в меня переливалось приятноеживотное тепло, словно держал большое горячее сердце…

– Не знаю, – ответил я искренне. – Временамимне жаль Юсу.

Лютовой и Майданов удивились, каждый по-своему.

– Юсу?.. Шутите?

Я пояснил:

– Когда в пятидесятом году в ГДР попытались сброситьвласть русских, СССР туда бросил массу танков, все восстание утопили в крови.Когда в Венгрии пытались избавиться от своих же коммунистов, из СССР оказали«братскую помощь» и танками размололи в щебень целые городские кварталы прямо встолице. В Чехии нашли третий путь: честно на выборах переизбралиправительство, так что пришлось оказать «братскую помощь» уже совместно сдругими братскими странами: ввели войска из ГДР, Венгрии, Румынии, Болгарии, атакже, понятно, СССР. Совсем другой сценарий опробовали в Польше, совсем намнельзя было вмешиваться, но тогда пригрозили, что пришлем войска, если они самине… Генерал Ярузельский лично ввел коммунистическую диктатуру, только бы ненагрянули русские и не ввели ее сами. Словом, все упиралось в СССР… И всепонимали, что в какой бы стране ни попытались сбросить власть коммунистов, СССРне позволит. Но вот если суметь разрушить эту власть в самом СССР, то спасатькоммунизм не пришлют танки ни чехи, ни венгры, ни поляки…

Лютовой, человек действия, уже давно потерял нить моихрассуждений, спросил нетерпеливо:

– Это вы к чему?

– А вы не заметили, что США в таком же положении?Сейчас они в положении мирового жандарма. И все прогрессивные… да-да, точно также, как было с СССР, стремятся разрушить империю этих горилл с крылатымиракетами. Юсе еще долго придется расхлебывать плоды своей победы над миром. Нерасхлебают, подавятся. Не поможет даже дымовая завеса, что действуют не одни, аякобы вместе с «цивилизованным миром» оказывают кому-то «братскую помощь»!

– Бравлин, – сказал Майданов очень-оченьукоризненно, – какие победы? США со всеми сотрудничает, а не воюет.

– Ну-ну, – сказал я. – Вы в самом деле невидите, в какую дыру загнали себя США своей экспансией? Они уже не могут остановиться.Да, это уже их и политика, и мировоззрение, и суть… Но – горе победоноснойнации! Победитель – всегда в наихудшем положении, ибо тут же наглухозакрывается от всех реформ, от всех новшеств, упорно противится всему-всему,кроме, понятно, развития науки и техники… да и то лишь той, что служит егожелудку, гениталиям. Зато потерпевший поражение делает успехи уже на другойдень после поражения от этих горилл!

Лютовой задумался, брови полезли вверх, а Майдановотшатнулся.

– Бравлин, вы говорите ужасные вещи!.. Гориллы скрылатыми ракетами…

– А вы можете себе представить интеллигента, –спросил я, – с хорошо накачанными мускулами?

На минуту воцарилось молчание, слышалось только позвякиваниечайных ложечек. Мы все, подумал я зло, постоянно и подленько врем. И добро бы«во спасение», а то угодливо поддакиваем даже по такой мелочи, что да, БэзилПупкинс – велик, велик, а вот Айвэн Пуппэнс так и вовсе войдет в историю каксоздатель виртуреализма… хотя ни того, ни другого не читали. Но как не врать,когда каждый депутат или президент страны, не моргнув глазом, говорит прямо втелекамеру, что у него на рабочем столе лежит раскрытый Чехов… или Игуансон,Толстой, Достоевский, а на очереди еще Фет… Набоков, Кафка?.. А в поездку порегионам он берет Бунина… Бодлера, Папуансона?.. И все мы видим, что брешут,как поповы собаки? То же самое в политике, культуре, искусстве?

Все брешут, гады!.. Все. И президент, и депутаты, и соседипо лестничной площадке. Брешут трусливо, брешут по-мелкому. Зачем? Ведь никомуже не оторвут гениталии, если скажет честно, что читает только Доцюка иГоловенко! Но врут, ибо эта брехня уже стала нашей второй кожей. Да где тамвторой – первой. Сними ее – и подохнем!