Единственная - Ричард Бах Страница 21

– С чего, по-твоему, надо начать? – Спросил я.

– Может, как и прежде, прислушаемся к внутреннему голосу? -

Предложила Лесли.

Ощущение было такое, что мы решаем задачку на сообразительность – все очень просто, если знать ответ, но пока до него додумаешься, можно свихнуться.

Лесли дотронулась до моей руки. – Ричард, мы ведь не сразу встретили Тинк и Машару, при наших первых посадках мы узнавали себя легко, помнишь, Кармел – наша первая встреча, и молодой Ричард. Но чем дальше мы летели вперед…

– Точно! Тем больше мы менялись. Конечно, надо повернуть назад!

Она кивнула. – Давай попробуем. А где здесь поворот назад?

Мы начали набирать высоту, чтобы сверху увидеть хоть что-нибудь знакомое. Наконец вдали я заметил розовое пятнышко с блестками золота там, где мы расстались с Пай. Лесли обрадовалась. – Смотри, а дальше, чуть левее, зеленое пятно – там Машара.

Я забрал круто влево и пошел по этим ориентирам. Лететь пришлось долго.

– Когда исчез Лос-Анджелес, дно было темно-синим с золотыми и серебряными узорами, помнишь? – Сказала Лесли, указывая вперед. – Да вот же они! – Она облегченно вздохнула. – Видишь, как все просто!

“Поживем – увидим”, – подумал я.

Теперь под нами до самого горизонта разбегались золотые и серебряные дорожки. Где-то здесь таилась крохотная дверь в наш собственный мир, но где?

– Что же мы, – упавшим голосом пробормотала Лесли, – так и будем до скончания века мыкаться по чужим жизням?

– Нет, дорогая. Наш мир уже совсем рядом, – соврал я. – Это точно!

Просто надо набраться терпения и найти к нему ключ.

Она посмотрела на меня. – Похоже, ты в этом неплохо разбираешься, тогда выбери для нас место.

– Ладно, послушаем, что подскажет интуиция. – Закрыв глаза, я тут же понял, что нашел. – Приготовься, идем на посадку.

Он валялся на кровати в гостиничном номере. Больше там никого не было. Мой двойник, как две капли воды походил на меня, лежал, уставившись в окно. Судя по нашему сходству, до дома нам оставалось всего ничего.

Мы стояли на балконе, который выходил на площадку для гольфа, обрамленную елями. Низкая облачность, по крыше барабанит мелкий дождь. Кругом все серо и мрачно.

– Похоже, у него сильная депрессия, – прошептала Лесли.

Я кивнул.

– Странно, что он бездельничает. А где Лесли?

Она озабоченно покачала головой. – Мне как-то неловко появляться в этой ситуации. Поговори лучше с ним наедине, мне кажется, ты ему нужен.

Я тихонько сжал ее руку и пошел в комнату.

Он вперился глазами в серую пелену и едва кивнул при моем появлении. Рядом с ним лежал включенный портативный компьютер, но его экран был пуст.

– Привет, Ричард, – сказал я. – Не удивляйся. Я…

– Да знаю, – он вздохнул. – Ты – проекция моего растревоженного сознания. – И опять уставился на дождь.

В нем было что-то неуловимое от дерева, сваленного ударом молнии.

– Что случилось? – Спросил я.

Никакого ответа.

– С чего это у тебя такая депрессия? – Спросил я.

– Не вышло, – наконец сказал он. – Я не знаю, что случилось. -

Потом, помолчав, добавил. – Она ушла.

– Лесли? Ушла?

Распростертое тело еле заметно кивнуло. – Она сказала, что терпеть меня больше не может и уйдет сама, если я не уберусь из дома. Вот так она и ушла от меня, хотя в гостиницу пересинился я.

“Этого не может быть, – подумал я. – Что же заставило Лесли из этого мира сказать, что она его уже не в силах терпеть? Мы так много пережили вместе, моя Лесли и я, годы борьбы после моего банкротства, много раз мы были вымотаны до предела бесконечными заботами, теряли терпение, ссорились. Но мы никогда не расставались, ни разу нам в голову не пришло серьезно сказать: уходи, или… Что же с ними произошло?”

– Она не хочет со мной разговаривать. – Даже голос его казался безжизненным. – Как только я пытаюсь все это с ней обсудить, она бросает трубку.

– Что ты натворил? – Спросил я. – Ты начал пить? Принимать наркотики? Ты…

– Не будь идиотом, – раздраженно сказал он. – Я – это я! – Он опять закрыл глаза. – Уходи. Оставь меня в покое.

– Прости, я болтаю ерунду. Просто не могу представить, что могло вас разлучить. Должно быть, что-то очень серьезное!

– Нет! – Воскликнул он. – Мелочи, эти проклятые мелочи! У нас постоянно целая гора работы – уплата налогов, ведение расчетов, съемки, книги, предложения сыплются со всего мира и приходится на них отвечать. Все это надо делать и делать правильно, только так, как считает она, вот и работает без устали, как сумасшедшая. Много лет назад она пообещала, что покончит с хаосом, царившим в моих деловых бумагах до нашей с ней встречи. И она не шутила.

Он был рад выговориться, хоть и считал меня всего лишь проекцией собственного сознания.

– Да, мне всегда было наплевать на всю эту пошлую суету, вот она и разбирается во всем сама – печатает сразу на трех компьютерах, сидя по уши во всяких там бланках, требованиях и заявках. Понимаешь, она собирается сдержать слово, даже ценой своей жизни.

Его голос дрожал от обиды, и последняя фраза звучала скорее, как “ценой моей жизни”.

У нее нет времени для меня, вообще ни для чего, кроме работы. А помочь ей я не могу – она страшно боится, что я опять все напутаю.

Тогда я советую ей не принимать все так близко к сердцу – ведь нас окружает мир иллюзий, – и отправляюсь к своему самолету. Но всякий раз она готова просто испепелить меня взглядом.

Для него гостиничная кровать превратилась в кушетку психоаналитика.

– От этой гонки она сильно изменилась. Куда только подевались ее красота и очарование. Я спрашиваю, что случилось, а она в ответ орет, что, если бы я хоть раз пальцем пошевелил, чтобы ей помочь, я, дескать, узнал бы!

Казалось, он бредил.

И все же однажды я чуть было не оказался на его месте. Так легко потеряться в водовороте мелочей, откладывая на потом самое важное в жизни, ведь даже в голову не может прийти, что такой сильной любви может что-то там угрожать; а потом внезапно понимаешь, что вся жизнь теперь состоит из мелочей, и ты стал чужим человеку, которого любишь больше всего на свете.

– Со мной это уже было, – сказал я, слегка покривив душой. – Можно я задам тебе несколько вопросов?

– Давай, спрашивай. Больнее уже не будет. Вместе нам больше не быть. И это не моя вина. Мелочи, конечно, заедают, но мы просто рождены друг для друга! Ты можешь себе представить? Я, к примеру, улетел как-то всего на несколько дней и забыл сделать то, что она просила, ну там, сменить перегоревшую лампочку, так она заявляет, что я взваливаю на нее все заботы. Ты меня понимаешь?