Я не ваша, мой лорд - Ольга Островская Страница 19

Я слушала их лишь краем уха, утонув в волшебстве, что витало вокруг. Эти тончайшие, как паутинка, ниточки магии, кажется, даже не были делом человеческих рук, так изящно и нереально красиво они переплетались. Задрав голову, я кружилась на месте, завороженно созерцая, пытаясь понять и всё рассмотреть. Мне даже страшно было прикасаться к этому совершенству, таким хрупким и эфемерным оно выглядело.

— Своих девочек? Дай угадаю, вот эта очаровательная милашка — твоя дочь Корина, — улыбнулась хозяйка волшебной лавки моей подруге и та вежливо поздоровалась. — А эта прелестница, что разинув рот изучает магию ароматов, наверное, та самая талантливая подопечная твоего брата Скарлетт?

А? Что? Услышав своё имя, я непонимающе опустила голову и уставилась на старушку.

— Извините. Я залюбовалась. Здравствуйте.

Виттория хмыкнула, Кори тоже попыталась рассмотреть то, что привело меня в такой восторг, а Фрэля Ардо с хитрой улыбкой склонила голову набок.

— Здравствуй-здравствуй. Ты очень напоминаешь мне одну мою давнюю знакомую. Как-нибудь обязательно заглянешь ко мне и расскажешь, откуда ты такая умница взялась. А сейчас пойдёмте, угощу вас чаем.

Она подмигнула, приглашающе махнула рукой, показывая на открытую дверь рядом с прилавком, и щёлкнув пальцами перевернула на входной табличку, известив возможных покупателей, что тут уже закрыто. Из лавочки тётушки Ардо мы вышли только спустя часа три. И сразу же отправились домой. Меня распирало от волнения и внутреннего восторга. Казалось, что стоит мне разбежаться, и я взлечу, окрылённая своими чувствами и робкими надеждами, что смогу наконец изменить наши с Севастьеном отношения. Только бы получилось. Только бы он понял. И принял.

Я узнаю, что мой лорд вернулся домой, сразу же, стоит мужчине переступить порог. Давно уже чувствую магию этого жилища, как часть себя. Отложив учебник, поднимаюсь из кресла и в который раз за день подхожу к зеркалу. Сегодня леди Виттория умудрилась сотворить для меня настоящее чудо. Вот, кажется ничего особенного в моих новых нарядах. Обычные платья, хоть и красивые. Но как же они хороши на мне. Нет, не так. Я в них хороша. Девушка, не дитя. А ещё лёгкий, едва уловимый аромат духов, которые подобрала для меня Фрэля и ощущение согласия с собой и своими чувствами, которое поселили во мне две мудрые женщины своими разговорами, будто бы ни о чём и вместе с тем обо всём на свете. Мне сегодня было очень хорошо. Я была почти счастлива, почти поверив, что моё счастье возможно. И эта вера невесомым флёром витает сейчас вокруг меня, делая совершенно другой. Задорно улыбнувшись своему отражению, выхожу из своей комнаты, позволяя телу скользить, будто в танце. Я ведь умею так двигаться, наставники у меня были самые лучшие. Тогда почему раньше всегда носилась, как жеребёнок? Пробегаю пальцами по подолу персикового платья, чтобы разгладить несуществующую складку, заодно придав себе уверенности, и спускаюсь вниз по ступенькам навстречу ему.

Севастьен стоит в холле спиной ко мне и разговаривает с Баккотом, поэтому замечает моё появление не сразу. Это даже хорошо — я успеваю настроить себя на нужный лад и заодно полюбоваться на него без помех. Камердинер не в счёт. В этом доме, кажется, только сам хозяин не замечает моих чувств. Но вот он слышит мои шаги и поворачивается. Я не собираюсь кокетничать. Но что-то во мне сегодня изменилось, перевернулось внутри, и это не может не отразиться в улыбке, во взгляде. Я так долго хотела, чтобы он увидел во мне женщину, но сама чувствовала себя ребёнком. Но не сейчас, не сегодня.

— Добрый вечер, Севастьен. — произношу ласково и замираю напротив него.

Мужчина молчит некоторое время, смотрит немигающим взглядом, в котором клубятся вопросы и сомнения, прищуривается, словно пытается прочесть мои мысли. Вскидываю вопросительно брови, лукаво улыбаясь. Это я, милый, я. Просто — выросла уже.

— Добрый вечер, Скарлетт. С тобой всё в порядке?

— Да. А что?

— Ты, какая-то необычная сегодня. — хмурится он.

— Правда? И чем же? — невинно интересуюсь у мужчины, смотря из-под ресниц.

Но он не отвечает. Послабляет воротник камзола, словно ему тяжело дышать, сглатывает тяжело и произносит, меняя тему:

— Я планировал провести наше занятие до ужина. Ты готова?

Готова ли я остаться с ним наедине в его кабинете, пытаясь не выдать своих чувств, но при этом привлечь его внимание. Нет, но ни за что не откажусь от этого шанса.

— Да, конечно. Я очень старалась. Ты же знаешь, как для меня важно поступить в Академию.

— Тогда пойдём, — кивает он и, резко развернувшись, направляется к своему кабинету.

Недоумевающие провожаю взглядом напряжённую спину и, вздохнув, иду следом. Отчего-то во мне появляется ощущение, что я делаю что-то не так.

В кабинете Севастьен первым делом зажигает светильники и открывает окно, чтобы впустить свежий воздух. Потом садится во главе стола.

— Садись, Скар. Давай начнём со щитов. Ты должна была освоить те, что я задал. Покажешь отражающий?

Я послушно киваю и, заняв предложенное место, приступаю к поставленной задаче. Защитные заклинания мне даются тяжелее всего, поскольку требуют скурпулёзной тщательности. Я больше люблю стремительные атакующие, например силовой молот, или оглушающую волну. Просто, но сокрушительно. Но Севастьен прекрасно знает мои слабые стороны и упорно заставляет их развивать. Не забывая доводить до совершенства сильные. Когда структура заклинания готова, напитываю её силой и активирую, чтобы наставник мог оценить.

— Отлично. Теперь работай над тем, чтобы довести его создание до автоматизма. Покажи физический.

О, этот гораздо сложнее, но без него никак. Повожу плечами, расслабляя мышцы, разминаю пальцы и приступаю к новой структуре. А она, зараза, не получается. Как я не стараюсь, линии не хотят складываться в нужный мне рисунок. Закусив щёку от усердия, я верчу заклинание и так и сяк, но всё без толку.

— Смотри, — внезапно Севастьен, оказывается прямо передо мной, приседает на корточки и перехватывает мои пальцы. — Веди несущие линии вот к этому узлу, а теперь наслаивай рисунок на него. Вот так. Умничка.

Заклинание я сплетаю под его чётким руководством, мужские ладони, направляя, касаются моих, как много-много раз до этого, но никогда ещё это невинное прикосновение не было для меня настолько волнительным. Напитываю силой структуру и замираю, смотря в потемневшие до грозовой синевы глаза. Он так близко, что я чувствую его дыхание. Что-то происходит между нами, словно воздух сгущается. Или это я себя обманываю? Сердце колотится в груди, как сумасшедшая птица. Его пальцы гладят мои, рассыпая искры по коже, заставляя снова чувствовать тот странный внутренний трепет. Я, наверное, схожу с ума, потому что иначе не могу объяснить то, что происходит дальше. Прежде чем мужчина успевает отпустить мои руки и подняться, я подаюсь всем телом к нему и почти прикасаюсь губами к губам. Мне не хватает лишь доли секунды, за которую Севастьен успевает отшатнуться и вскочить на ноги.