Коготь и цепь - Анастасия Машевская Страница 18

Таланар пристально поглядел на сына. Опираясь на посох, встал, распрямился, медленно заходил из стороны в сторону, понимая, что лучше объяснить сейчас.

– Дело не в том, насколько Шиада отличается от нас, а в том, чем она отличается. У тебя не так давно родилась дочь, и ты видел, как она появилась на свет. Когда ты смог успокоиться, ты прибежал ко мне и рассказал о Небесном духе, который будто бы наблюдал, пока девочка не родится, помнишь?

Сайдр даже кивать не стал – просто вытаращил глаза и сглотнул: забудешь такое! Пока женщины принимали роды, будто из облака соткался в покое призрак, и когда роды закончились, растворился, невидимый и неслышный.

– Небесные Стражи – хотя, говоря между нами, «стражи» не совсем уместное слово – не провожают всех подряд. Когда они приходят, мы узнаем избранных. В первую очередь – храмовниц, но бывают и другие случаи. Твою дочь довел до этого мира один из Светлых Стражей, можно предположить, однажды она возглавит храм Тинар или храм Илланы. Артмаэля когда-то проводил Страж перемен, он возглавил храм Шиады. Твою покойную сестру Ринну не провожал никто. Мы решили рискнуть, воспитать из нее Первую среди жриц… – Таланар опечалился. – Как самонадеянно. Всех без исключения храмовниц при рождении сопровождает один из Стражей Праматери, это должно было стать нам знаком, но мы не вняли.

Сайдр побыстрее увел тему:

– Храмовницу тоже провожали?

– Аж двое.

– А Шиаду?

Таланар замер:

– Девятеро.

– Что? – Сайдр даже не поверил.

– Нелла тогда вызвалась сама принимать роды сестры. Я поехал сопровождать ее. И вряд ли забуду тот день.

– Э… – Сайдр прочистил горло, – а эти Стражи… Они были сотканы из света или из тени?

– Были разные, – пояснил друид и вновь зашевелился. Подошел к кровати, опустился. – Некоторых я не встречал прежде, но когда увидел, понял, что знал всегда. Как всегда знаешь свою мать или отца, если растешь подле них. – Старик принялся загибать пальцы. – Страж плодородия, Страж исцеления, Страж силы, Страж милосердия, Страж убеждения, Страж всеведения, Страж мудрости, Страж баланса и Страж перемен.

Сайдр не торопился или не рисковал спрашивать. Помолчав, жуя губы, Таланар продолжил.

– В первый раз мы написали Стансорам, что Ангорат призывает их дочь, когда Шиаде было два.

– ДВА?!

– Ей нечего делать в Этане. Она никогда, ни-ког-да не принадлежала тому миру, – бесстрастно, но непреклонно произнес старец. – Ни с этого рождения, ни в одном из тех, что с ней уже случались.

– Да как тогда вышло, что она оказалась замужем? – Две принципиально разные картины мира никак не складывались для Сайдра в одном человеке.

Таланар нахмурился:

– Я часто думаю, что Шиада – сама Небесный Страж, который по каким-то причинам не снизошел бесплотным призраком, а был рожден в облике женщины, обладающей в нашу эпоху наибольшим могуществом. Если бы храмовница смогла тогда вразумить Шиаду или доверила это мне, думаю, обошлось бы. Но Нелла из гордыни предпочла приказать, а Шиада из гордыни – не подчиниться.

– Ее муж последняя скотина, – в сердцах заметил Сайдр.

Таланар принял грозный вид:

– Он плохо с ней обращается?

Сайдр пожал плечами, отводя глаза:

– По их меркам, может, и неплохо. Но со Второй среди жриц…

Таланар улыбнулся, хохотнул, еще раз и еще, и наконец зашелся смехом.

– Что такое? – озадаченно хмурясь, спросил сын.

– Вот поэтому Нелла и не торопится возвращать Шиаду. Теперь понимаю, – кивнул старик самому себе. – Шиада должна осознать, что значит быть Второй среди жриц, и тогда Лигар больше не коснется ее. Шиаде настает срок повзрослеть, признать свою природу и примириться с ней. Ты принес хорошие новости, Сайдр: если жречество берет верх, чем бы это ни грозило, значит, все идет как желает Праматерь.

– Так что с ней делать? Ее место здесь.

Таланар, все еще улыбаясь, поглядел на сына благожелательно, тепло и чуточку снисходительно: сам уже отец двоих детей, давно носит титул наследника Тайи, вроде стал рассудительным и спокойным, – но внутри все тот же импульсивный, взбалмошный мальчишка, каким был в шестнадцать лет.

– Хорошо, что ты беспокоишься за Шиаду. Оберегать Сирин Праматерь обязала нас, Тайи. Но пока оставь ее на волю Всеединой. Как посланник Богов ты выполнил порученное, иди к детям, Сайдр. Цени возможность держать их на руках.

Молодой мужчина как ком в горле проглотил растерянность и вопросы, поднялся, поблагодарил отца и, испросив благословения, ушел.

«Когда наш долг свалится на вас, вы оба поймете», – подумал Верховный друид, не позволив сыну услышать.

Полусуток не прошло, как королева Гвендиор возвратилась в Кольдерт, а Гленн уже стоял в комнате Линетты, прощаясь.

– Королева велела нам с Тирантом привезти какого-то аптекаря из Гуданского монастыря. Знать бы, чего ей тут не хватило, – недовольно проворчал друид. – Врачи здесь всяко получше.

– Ну да, если мы говорим о нас, – улыбнулась жрица.

– Мы в глазах Гвен сущее зло.

– Я заметила, – вновь улыбнулась Линетта.

– Мы постараемся вернуться как можно скорее, – спустя пару минут проговорил Гленн, взяв девушку за руки.

– Да благословит ваш путь Праматерь. Я буду ждать тебя.

Гленн улыбнулся и тут же помрачнел.

– К чему?

– Что? – недоуменно воззрилась.

– К чему ждать? – с явно претенциозным видом повторил жрец. Похоже, ему было что сказать о ситуации, в которой они оказались.

– Что еще за «к чему»? – Линетта надулась: ну что он, такой дурак, что простых вещей не понимает? Должен был сообразить уже, ясно же, что ей самой духу не хватит признаться вслух!

Что ж, играть в недосказанности Линетта любила очень, Гленн давно привык и принял такие условия их отношений. Как и все другие. Но терпение явно заканчивалось. Друид решительно шагнул вперед, надвинувшись на девушку и заставляя отступить, положил ладонь на щеку – совсем не нежно, как Линетте хотелось бы. Недвусмысленно пытался объяснить, что именно его не устраивает:

– Вот видишь, – объяснил он, отстраняясь. – Как всегда, шарахаешься.

– Но ты же прекрасно знаешь почему! – задетая в малообъяснимой жреческой гордости, Линетта зарделась и попыталась атаковать Гленна в ответ. Не раз уже подходило к таким разговорам. – Храмовница велела мне беречь себя. Ну, Гленн, – позвала невинно, почти с детской наивностью. – Просто подожди еще немного. Я обращусь к Первой среди жриц, спрошу. И когда пройдет мой первый Нэлейм, мы сможем наконец быть вместе.

Гленн озлобился страшно, но смолчал – не говорить же ей, что ни одному по-настоящему любящему мужчине не хочется быть вторым.