Теневые игры - Ксения Чайкова Страница 17

- Ну куда ты собирался сегодня?

- Н-не помню… - тихо проблеял аристократеныш, тараща на меня бестолковые глаза ведомого на заклание теленка. И почему нынче благороднорожденных так дурно воспитывают? Нет бы ему сказать, как хорошо я выгляжу в темно-зеленом бархатном платье, любезно предоставленном милордом Иррионом, и шали в тон!

- Кажется, пришло приглашение от герцогов Приорских?

- Кажется,- тупо согласился Торин.

- Вот и отлично. Вместе поедете,- с благостной улыбкой кивнул заботливый папенька, подводя своего сыночка ко мне и словно передавая его из рук в руки. Я усмехнулась, показывая, что принимаю подачу, и решительно взяла вздрогнувшего, как от удара, Торина под локоть. Понимаю. Пображничать в "Сломанном мече", потом мило побеседовать со мной в одном из самых роскошных ресторанов города, вдрызг разругаться и прибыть домой в расстроенных чувствах, а наутро обнаружить причину испытываемых негативных эмоций, как ни в чем не бывало прогуливающуюся рука об руку с милордом Иррионом но поместью,- это не каждый день случается.

Я подавила иронический смешок и лучезарно улыбнулась своему подопечному. Неизвестно, сколько времени нам предстоит провести в обществе друг друга, совершенно незачем осложнять и без того непростые отношения сварами и конфликтами, обязательно последующими за любым выражением моего неудовольствия сложившейся ситуацией.

Однако Торин все еще дулся и на мои дружественные жесты никак не отреагировал. Да подумаешь, пусть хоть лютой ненавистью возненавидит - лишь бы на глазах все время был да не лез, куда не надо. Увы, печальный опыт подсказывал, что как раз на эти малоприятные действа мой подопечный горазд сверх всякой меры, равно как и на нытье, жалобы и другие способы причинения всевозможных беспокойств своей телохранительнице и сопровождающей.

- Ты завтракал? - тем временем продолжал допытываться Лорранский-старший, видимо не доверяющий столь важное и ответственное дело, как наблюдение за режимом питания своего сына, слугам и контролирующий его лично.

- Нет… - тупо замотал головой все еще не пришедший в себя Торин. Тугодум… Как все чародеи и отирающиеся около магии.

- Значит, марш в столовую! - Иррион нежно, но решительно ткнул сыночка в спину, указывая направление, в котором ему надлежит проследовать, и едва заметно улыбнулся, увидев, как я покорно засеменила следом за Торином. Я, привычно входя в образ не шибко умной любовницы аристократа, не интересующейся ничем, кроме нарядов да сплетен, обернулась, ответила нанимателю столь же многозначительной усмешкой и сосредоточила все свое внимание на пышных бархатных портьерах, за которыми, кажется, мог спрятаться целый полк. Разумеется, никто там не хоронился, но дело превыше всего, кто знает, какие тайны скрывает родовое поместье Лорранских…

- Молодец. Умница. Хорошая девочка,- Сначала мне послышался в голосе яд и сарказм, но экселенц, сидящий в глубоком удобном кресле, и не думал ехидничать или издеваться и хвалил меня совершенно искренне, с удовольствием и от всей души. Милорды графья выделили для нашей беседы уютное помещение, не то кабинет, не то библиотеку, и милостиво освободили от своего присутствия. Поэтому глава гильдии и говорил так спокойно, не боясь быть услышанным,- Лорранские - благороднорожденные, известные и богатые. С такими клиентами дружить нужно. А то, что они нанимают тебя уже во второй раз - несомненная удача. Значит, ты им понравилась. Глядишь, они тебя потом и знакомым каким порекомендуют. Молодец, девочка! Несмотря на твою безобразную выходку при нашей последней встрече - не морщи нос, ты прекрасно знаешь, что подобного я бы не спустил почти никому из нашей гильдии,- я должен признать, что в отсутствии профессионализма тебя обвинить сложно.

- Благодарю вас, экселенц,- безрадостно отозвалась я, почтительно поклонившись и глянув на главу исподлобья. Уж кто-кто, а он-то должен понимать, как мало мне радости вновь возиться с капризным и беспомощным Торином. И ведь понимает наверняка. И даже радуется небось потихоньку, что я получаю такой урок. А нечего против экселенца идти и от предложенной чести - возглавить гильдию - отказываться! Чем норовистее лошадь, тем крепче подобранная для нее плеть. Чем своенравнее храна - тем сложнее и сомнительнее у нее заказы.

- Я не буду спрашивать, отчего младший Лорранский бросает на тебя такие странные и, пожалуй, злобные взгляды,- тем временем мягким отеческим тоном продолжил экселенц, рассеянно поигрывая тонкой десертной ложечкой, которую вместе с десятком столовых приборов и подносом с закусками принесли специально к нашей беседе,- Но на всякий случай хочу предостеречь тебя от необдуманных действий. Помни, что шашни с клиентами заканчиваются чаще всего весьма и весьма печально.

И кому он все это рассказывает? Я перевела тоскливый взгляд с плинтуса на лепнину, потом на книжный шкаф, потом на портрет какой-то гордой леди в платье по моде начала прошлого столетия и наконец прочно застряла глазами на пауке, деловито карабкавшемся по обтянутой тканью стене. Тьма, следящая за ним с самого начала беседы, почувствовала это чуть равнодушное внимание и бросила в меня восторженным мыслеобразом. Вонато в очередной раз удивила и восхитила наша похожесть. Ну кто еще, кроме ее хозяйки, мог бы заинтересоваться пауком, ползущим по стене в графской резиденции?!

Экселенц все вещал и вещал, воздевая вверх ложечку, укоризненно потряхивая указательным пальцем и делая большие серьезные глаза, способные устрашить даже самого отважного и сильного из членов нашей гильдии. Я рассеянно кивала и поддакивала, не особенно вслушиваясь в пространные рассуждения о профессиональной чести и личном достоинстве, долженствующем присутствовать у любой храны. Главе нашей гильдии только дай плюнуть в сторону теперешних нравов - он до вечера ругаться да разглагольствовать будет, на хорошем литературном языке изобличая пороки современного общества, распекая стоящую рядом храну и подчеркивая значимость благообразного поведения моих братьев и сестер.

Разумеется, экселенц понимал, что все это бесполезно. До него не могли не доходить слухи об одном хране, повздорившем с каким-то богатым горожанином и в качестве мести по досточкам разобравшем его дом, или о другом - арестованном за непочтительное отношение к королеве, но ухитрившемся бежать и сейчас скрывающемся на северных болотах около границы с эльфийскими землями. Или о третьем, который вышел в одиночку против десяти конников и заставил их всех своими волосами смахивать пыль с его сапог. Или о четвертом, вернее, четвертой - ухитрившейся иыскочить замуж за богатого купца, потом хладнокровно убившей его и бежавшей в Толкан со всеми деньгами своего покойного супруга. Экселенц даже не пытался их приструнить. Именно из таких сомнительных и скандальных историй и складывалась репутация нашей гильдии, поэтому на нас и смотрят как на совершенно бесстрашных, отчаянных, не боящихся ни богов, ни демонов наемников, готовых за деньги сунуться хоть во Мрак вековечный, хоть в мир надлунный.

Несомненно, экселенц был прекрасно осведомлен обо всех этих происшествиях и очень тонко чувствовал грань, за которой подобные историйки из просто скандальных и достойных всяческого внимания становились недопустимыми. Так, например, никто, кроме членов гильдии, так и не узнал о хране, который в приступе паранойи, от которой в той или иной степени страдаем мы все, прикончил своего нанимателя, а потом повесился ночью на толстой потолочной балке в "Сломанном мече".