Книга Пыли. Тайное содружество - Филип Пулман Страница 17

Итак, мы обязаны провести исследование, а это значит, что один из нас должен войти внутрь, а другой вернуться с теми знаниями, которые удалось добыть. Выбора нет, других вариантов тоже.

Наших деймонов по-прежнему не видно, запасы воды и продовольствия сокращаются. Долго ждать мы не можем.

В конце была приписка другим почерком:

Позже тем же вечером появилась Кариад, деймон Штрауса. Она была в полном изнеможении, измучена и перепугана. На следующий день они со Штраусом вошли в красный дом, а я вернулся обратно с Чэнем. Беда надвигается. Мы с Тедом Картрайтом сошлись на том, что мне следует немедленно вернуться в Англию с теми немногими знаниями, которые у нас есть. Всей душой надеюсь, что смогу разыскать Стреллу и что она меня простит. Р.Х.

Лира положила записки на стол. Голова у нее шла кругом.

Ей показалось, что в памяти мелькнул проблеск давно утраченного воспоминания, нечто невероятно, потрясающе важное, погребенное под сотнями и тысячами дней обычной жизни. Что же ее так поразило? Это красное здание… пустыня… стражи, говорившие на латыни… что-то настолько глубокое, что Лира даже не понимала, явь это, сон или смутная память о сне или о сказке, которую она так любила в детстве, что требовала рассказывать ее каждый вечер перед сном, но потом выросла и забыла. Так или иначе, но о красном здании в пустыне она что-то знала. Вот только понятия не имела, что именно.

Пан свернулся калачиком на столе – спал или притворялся. Лира понимала почему. Рассказ доктора Штрауса о разлуке с деймоном живо напомнил о ее собственном чудовищном предательстве, когда она бросила Пана на берегах страны мертвых, а сама отправилась дальше, чтобы отыскать призрак своего друга Роджера. И Лира знала, что вина и стыд будут терзать ее до последнего дня, сколько бы еще она ни прожила на свете.

Возможно, этот разрыв и был причиной их нынешнего отчуждения. Рана так и не зажила. И на свете не было ни единой живой души, с кем Лира могла бы поговорить об этом, – кроме Серафины Пеккалы, королевы ведьм. Но ведьмы не такие, как люди, да и с Серафиной она не встречалась вот уже много лет, с того давнего путешествия на Север.

Да, но…

– Пан? – прошептала она.

Он не подал виду, что слышит. Казалось, он крепко спит, но Лира знала, что это притворство.

– Пан, – все так же шепотом продолжала она, – помнишь, что ты говорил про того убитого человека? Про человека, о котором говорится в этом дневнике, про Хассаля? Ты сказал, что он мог разделяться со своим деймоном, так?

Молчание.

– Должно быть, он нашел ее после того, как вернулся из этой пустыни, из Карамакана… Наверно, это место вроде того, где проходят испытание молодые ведьмы, – место, куда не могут попасть их деймоны. Так, может, есть и другие люди…

Пан лежал молча, не шевелясь.

Лира устало отвернулась и вдруг глаза заметила, что под книжным шкафом что-то лежит. Книга, та самая, которой она обычно подпирала окно и которую Пан вчера сбросил на пол, потому что терпеть ее не мог. Но разве она не поставила ее обратно на полку? Должно быть, Пан снова ее сбросил.

Лира поднялась, чтобы вернуть книгу на место, и тут Пан, наконец, поднял голову:

– Почему ты не выбросишь этот бред?

– Потому что это не бред. И если книга тебе не нравится, это еще не повод швырять ее на пол. Прямо как избалованный ребенок, честное слово!

– Это отрава, она тебя разрушает.

– О, перестань.

Лира положила книгу на стол, и Пан тут же спрыгнул на пол и сел, сверля ее взглядом. Его шерсть встала дыбом, хвост метался из стороны в сторону. Всем своим видом деймон излучал презрение, и Лира невольно поморщилась, но не убрала руку с книги.

Больше они не обменялись ни словом. Лира отправилась в кровать, а Пан устроился на ночь в кресле.