Багряная империя. Книга 3. Пепел кровавой войны - Алекс Маршалл Страница 16

— Это твоя награда! — простонала ему в лицо пауковолосая женщина.

Марото вздрогнул, когда наблюдатель вытащил руку из его черепа. Каким-то образом варвар понял, что плоть и кровь чужих пальцев на самом деле не проникла в него, что он не умрет от страшной раны... Но было охренеть как похоже.

— Первый станет последним! Ты должен добровольно выложить все твои секреты, предложить свою податливую плоть, и тогда первый станет последним!

— Последним в очереди, по крайней мере, — пробормотал Марото, пока монстры поднимали его на ноги.

Он должен был почувствовать отвращение к себе, после того как согласился помогать этим тварям и продал всю Звезду, чтобы получить незначительную отсрочку. Но испытал лишь облегчение. Ему с самого начала суждено было сыграть эту роль, и он слишком практичен, чтобы отказаться. Пришло время встать на сторону зла.

— Но прежде чем я пообещаю служить вашему делу, нужно обсудить условия.

— Ус-с-словия? — прошипел тотанец с кольцами, оборачиваясь к Марото с ясно написанным на бледном лице гневом.

Остальные разразились безумным смехом. Раздутый монстр что-то скептически проблеял, и даже стонущая женщина отшатнулась.

— Да, — сказал Марото, чуть не поскользнувшись на сочившемся кровью свободном пространстве, что осталось на месте сломанных кустов.

Озлобленные и явно безумные древние жрецы Джекс-Тота окружили его. Он хотел выяснить, играют с ним эти твари или действительно принимают к себе.

— На острове осталось трое моих слуг. Я скажу, где они прячутся, а вы схватите и приведете ко мне. Это первое условие... И когда я получу своих людей, мы поговорим о том, что еще мне нужно и что мы можем предложить взамен.

Предки засмеялись громче, и некоторые из них покинули сцену, но Призрачнорукий, Раздутый и Пауковолосая, похоже, заспорили. После того как один из них проник в череп Марото и понаблюдал ужасные видения, приспособиться к способу общения предков было уже проще. Их мысли проносились мимо глухого уха варвара, тишайшим шепотом проникали в здоровое... а заодно щекотали нос. Раньше он ничего не замечал, кроме общего зловония, но сейчас, настроившись, уже не сомневался, что каждая из этих тварей испускает собственный, особый, но такой же отвратительный запах, как у остальных, и этот смрад словно бы отмечает ход разговора. Марото попытался уловить слабые волны мыслей и сопровождающую их вонь, надеясь как-нибудь научиться этому языку без слов. Но тут Пауковолосая выставила руку в его сторону, выкрикнула что-то непонятное и в ярости атаковала. Что ж, прощайте, блестящие планы... Вместо того чтобы уклониться от острых черных когтей, Марото шагнул навстречу и попытался одной рукой схватить каргу за запястье, а другой проломить сморщенную голову. Он должен уложить как можно больше тотанских мумий, прежде чем их приспешники одолеют его самого. Первоначальный ужас от их внешности и выносящих мозг способностей уже ослаб, и теперь Марото готов был поспорить, что предки не устоят под его мощными ударами. Он прикончит их голыми руками, одного за другим, пока...

Пауковолосая двигалась охренительно быстро, и у Марото закружилась бы голова, даже если бы она не ударила его слева в висок. Он отлетел и упал на рифы коралловой плоти, лопнувшие под ним, словно гигантские волдыри. Марото лежал в мокрых, теплых обломках, слишком ошеломленный, чтобы даже просто шевельнуться, и едва он сообразил, что должен что-нибудь предпринять, как она напала снова. Он пытался сопротивляться, но беспомощно, как ребенок. Руки, казавшиеся хрупкими веточками, пробивали его защиту. Он не мог отвлечься даже на крик, зато она продолжала завывать, даже когда оседлала свою добычу.

Пальцы с острыми когтями вцепились в его горло, глаза ухмыляющегося скелета сверкнули яростью, десятки серых пауков попадали с ее волос в его раскрытый рот. Перед глазами все поплыло, он задыхался, сознавая, что приходит конец, но все еще чувствовал, как мелкие твари кусали губы, язык и нёбо, словно кололи раскаленной добела булавкой. И тогда он собрался с силами в последней попытке защититься и отбросить слишком уж ловкую каргу, что сидела на его животе, прижав шишковатыми коленями его руки.

Но тело не слушалось. Все кончено. Или нет?

— Тебя зовут Свежевателем Демонов, — послышался чей-то царственный голос, когда женщина перестала его душить.

Ее руки все еще сжимали горло Марото, но уже мягко, без прежней ярости. Она провела по его содранной коже пальцами, а он жадно вдохнул удушливые пары этого живого болота. Когда зрение вернулось, Марото понял, что говорит сама Пауковолосая, и прилив облегчения из-за полученной отсрочки тут же сменился ужасом при виде изменений, что произошли с каргой, пусть те и не были слишком резкими. Дикие, налитые кровью, но все же человеческие глаза почернели до могильной тьмы. Быстрые и резкие движения сменились плавными, неторопливыми. Но больше всего пугал голос... Да, пронзительные крики тотанцев были отвратительны, но этот густой, глубокий тембр оказался во много раз страшней.

— Ты уже имел дело с подобными нам, смертный. Ты не только смотрел в Изначальную Тьму, но и отнимал наши способности.

Марото не знал, нужно ли вообще отвечать, а если нужно, какими словами, и потому лишь молча сглотнул. Это показалось ему правильным ответом, но кончилось тем, что в горло забрались пауки. Однако он был так напуган и заворожен, что едва почувствовал их.

— Отбрось свои хитрости, обезьянка, — сказала карга с глумливой усмешкой, а затем провела рукой по его оглохшему уху... и мгновенно излечила докучливую рану давней войны, так что теперь он превосходно слышал ее речь обоими ушами. — Служи честно или предавай, сражайся или убегай, будь первой жертвой или последней, это не имеет значения... Ты теперь наш, и очень-очень скоро мы отправим тебя домой. Даже спустя бесчисленные тысячелетия, после того как этот мир умрет, подобно всем прочим, мы все еще будем прижимать тебя к груди, и твоя награда будет такой же бесконечной, как наша любовь... Но сначала мы должны собрать урожай, и ты станешь свидетелем последних дней смертных на Звезде.

— Благодарю вас, — всхлипывал Марото, веря каждому слову демона. — Благодарю вас... Благодарю...