Корона Подземья - А. Г. Говард Страница 16

– Ты даже с макияжем совсем бледная, – говорит папа и протягивает мне рюкзак, когда я, выйдя из машины, ступаю на асфальт парковки. – Надеюсь, ты не переутомишься.

Невозможно объяснить ему, почему в моем лице ни кровинки. И папины тревоги – ничто по сравнению с тем, как волновалась мама, когда я вернулась домой из больницы. Она никому не позволяла меня навещать, утверждая, что мне нужен отдых, поэтому я даже не смогла увидеть Джеба и Дженару. Поскольку мой новый мобильник не заряжен, пришлось обойтись коротким и малосодержательным разговором по домашнему телефону с ними обоими. Джеб рассказывал о встрече с богатой наследницей как-то уклончиво, предлагая обсудить всё при встрече. Меня это ничуть не успокоило.

Когда утром я выходила из дома, мама сказала вдогонку:

– По-моему, так рано идти в школу – плохая идея. Лучше пропусти один день, тем более что колесо пока не сменили.

Но я все-таки уговорила папу меня подвезти – и теперь не спешу уходить.

– Папа, пожалуйста, перестань приписывать маминой паранойе какие-то реальные основания. Персефона на целую неделю отпустила меня с работы. Мне надоест сидеть дома. Кроме того, надо готовиться к экзаменам. Летом я заниматься не собираюсь. Я хочу сдать экзамены вместе со всеми.

Я принимаю решительную позу. Победа должна остаться за мной. Если я не разыщу Морфея сегодня, он явится к нам домой. Маме это нужно меньше всего.

Папа крепче стискивает руль. Солнечные лучи пробиваются сквозь ветровое стекло, отражаясь от обручального кольца и серебристого логотипа на рабочей футболке.

– Не сердись на маму. Ты нас всех перепугала. Она с трудом пришла в себя.

Я прикусываю губу.

– Да, понимаю. Но она так и стоит у меня над душой, хотя опасность уже миновала.

Неправда. Она ждет, затаившись, совсем рядом.

– Я сильнее, чем вы оба думаете.

Папа немного расслабляется.

– Прости, Бабочка. Иногда я забываю, как ты выросла за минувший год.

Наконец он улыбается по-настоящему.

– Приятного дня. Держись там на экзаменах.

– Спасибо. – Я стискиваю папину руку и захлопываю дверцу машины.

Я улыбаюсь и машу ему вслед, хотя моя уверенность в изрядной мере напускная. Я постоянно гадаю, какие еще козыри припрятаны в атласном рукаве Морфея.

Когда подземцы выходят в мир людей, они должны соблюдать правила. Если только они не желают, чтобы их увидели как есть, в странном нездешнем обличье, они должны принять для маскировки человеческий облик – поменяться с кем-то местами. И тот бедолага будет вынужден оставаться в Стране Чудес, чтобы по миру смертных не расхаживали два одинаковых человека; он не сможет вернуться на землю, пока его двойник не сбросит чужую личину. Только тогда он получит обратно прежний вид и прежнюю жизнь.

Следовательно, Морфей вынудил кого-то прыгнуть в кроличью нору. А еще это значит, что, возможно, я не сразу его узнаю; иными словами, у Морфея есть ощутимое преимущество.

Как будто у него и так их мало.

Небо ясное, солнце греет спину. Я победила в утреннем споре с мамой у гардероба и надела темно-розовую тюлевую мини-юбку, приталенный серый пиджак, чулки с индийским узором и черные, высотой до колена, сапоги на шнуровке. Я шагаю к двери, убеждая себя, что готова к встрече с Морфеем.

Пробираясь среди машин – в одних кто-то сидит и громко играет музыка, другие пусты, – я вижу ржавый оранжевый «Шевроле» Корбина. Корбин и Дженара страстно целуются в ожидании звонка.

В любое другое время я бы прошла мимо и оставила их в покое, но сегодня мне нужна информация о нашем новом ученике по обмену. Джен знает всё обо всех в школе.

Из приоткрытого окна льется мелодия кантри. Кашлянув, я стучу по стеклу ладонью. Митенки заглушают звук.

Корбин резко открывает глаза, отстраняет Дженару и указывает ей на окно. Джен взвизгивает, распахивает дверцу, втаскивает меня на сиденье рядом с собой и обнимает, пихнув Корбина, чтобы подвинулся. Тот старается спасти стакан с колой, который зажат между его бедром и дверью.

– Прости, – говорю я ему через плечо Дженары.

Корбин кивает и улыбается – застенчиво и выжидающе. Несомненно, он ждет, что я поприветствую его, как обычно, и шутливо намекну на братскую любовь между ним и Джебом. Их объединяет увлечение машинами, и они часами обсуждают грядущий ремонт «Шевроле». Жаль, что Джеб никак не может выкроить время, чтобы вместе с Корбином повозиться в гараже. «Добро пожаловать в мой мир, Корб».

– Как здорово, что ты пришла! – говорит Дженара, прижимая меня к себе. Я вдыхаю запах ее шампуня. – Я видела тебя в больнице, всю в трубках…

Она отстраняется, чтобы окинуть меня взглядом, и на ее лице я читаю неподдельное сочувствие.

– Как будто воплотился твой самый большой кошмар.

Хотя подруга имеет в виду мой давний страх оказаться беспомощной и связанной в сумасшедшем доме, лично я думаю про разрушения, которые показал мне Морфей, когда я лежала без сознания, и про паутину, проникшую в мой сон, который стал еще глубже под действием лекарств. Дженара понятия не имеет, в какой мере она права насчет воплотившихся кошмаров.

– Я уже в порядке, – отвечаю я, похлопывая ее по руке.

Она отводит с моего лица прядь волос.

– Просто больше не надо делать ничего такого, ладно?

– Да, да, – произношу я с улыбкой. – Ты говоришь совсем как твой брат. Кстати, он не рассказывал про свою встречу с той дамочкой, богатой наследницей? Вчера Джеб отказался обсуждать это по телефону.

Подведенные черным глаза Дженары сужаются. Они словно видят меня насквозь.

– Не волнуйся. Ты – весь его мир… ты его муза. Так, Корбин?

– А? – Корбин отрывается от трубочки, через которую тянет колу, и нараспев отвечает: – Ну конечно. Он думает только о тебе.

Корбин ободряюще улыбается. Веснушки у него вокруг носа напоминают созвездие.

Раздается первый звонок, и мы вылезаем из машины. Джен скручивает между пальцами прядь розовых волос и закалывает ее над ухом жемчужной шпилькой, в тон полупрозрачной юбке цвета слоновой кости, надетой поверх узких джинсов. Она протягивает рюкзак Корбину. Занятые разговором, мы вливаемся в толпу школьников.

– Кстати, Джеб рассказал вам про того парня, который помог ему вызвать «Скорую»? – спрашиваю я. – Кажется, он будет учиться здесь…

– Ага, – отвечает Корбин после очередного глотка. – Он приехал вчера. Живет в Англии, в Чешире.

В Чешире.

– Ну конечно, – негромко произношу я.

Пора выяснить, чье обличье он позаимствовал для этой игры.

– Как его зовут? – спрашиваю я.

– Эм, – отвечает Дженара.

– Эм, типа Эммет?