Сбежавшая игрушка - Татьяна Алферьева Страница 16

— Ты слишком горячая.

— Перегрелась, — отшатнулась я назад, выскальзывая из-под его ладони.

— Ложись. Я видел, у тебя есть какая-то серая тряпка, подстели ее под себя.

— Это платье.

— Хорошо, — терпеливо согласился Лэнс. — Подложи под себя платье, а сверху укройся курткой.

Я достала подарок тети Маши, с грустью погладила тонкую ткань, сказала в пустоту, скорее для себя, чем для князя:

— Оно не серое, а бледно-голубое.

— Ложись, — зеленые глаза Лэнса были полны беспокойства.

Я аккуратно разложила платье на колючих, поломанных ветках кустарника и, прежде чем лечь, сказала:

— Ты только не бойся. Когда я простываю, у меня поднимается очень высокая температура. Это нормально. Мой организм всегда так борется с болезнью. Зато все быстро проходит.

— Я половины не понял из того, что ты сказала, — фыркнул князь.

— Ну и ладно, — я легла, закрыла глаза и быстро провалилась в сон.

* * *

«Дэй! Где ловцы?!» — «Что стряслось?» — «Она заболела! Вся горит! У нее лихорадка!» — «Успокойся. Они где-то рядом». — «Она даже в себя не приходит. Бредит и мечется. Что мне делать?!» — «Во-первых, если она горячая, было бы разумно ее охладить». — «Предлагаешь снова бросить в озеро?» — «Хотя бы обтереть мокрой тряпкой». — «Я никогда этого не делал». — «Уверяю, это несложно». — «Мелкая сказала, что для нее это нормально. Она так выздоравливает». — «Мелкая?» — «Я ее так называю». — «Тогда какого тарха ты снова собрался ее слушаться? Не хватило одного раза? Тогда чуть не утонула. Сейчас сгорит». — «Она не тонула, а ныряла». — «Я догадывался. Лэнс, эта мелкая должна выжить во что бы то ни стало». — «Понял».

Князь подхватил девчонку на руки и потащил к озеру. Полная луна отражалась в Голубом Оке, серебря его поверхность своим мягким призрачным светом. Платье принцессы снова пошло в дело. Возиться с пуговицами не было ни времени, ни желания. Лэнс воспользовался ножом и безжалостно срезал позолоченные кругляшки. Арина безвольной тряпичной куклой лежала на траве, на лбу выступили мелкие, как бисер, капельки пота, губы высохли и потрескались от сильного жара. Двуликий плеснул водой ей в лицо. Девчонка слегка шевельнулась, веки дрогнули.

— Ну же, приди в себя.

Лэнс принялся обтирать мокрым куском ткани ее руки и ноги. Еще одну, обильно смоченную в воде тряпку он положил мелкой на лоб.

— Лучше в одиночку выйти против ста волков, чем заниматься этим, — ворчал князь.

«Можно подумать, ты не знал, что люди болеют».

— Знал! Но чтобы так?

— Ты кто? — Арина наконец-то открыла глаза. — Бабушка?

«Поздравляю с новым статусом, Лэнс». — «Не смешно».

— Укрой меня одеялом, — хриплым голосом попросила мелкая, поворачиваясь на бок и подтягивая ноги к груди, — и дай попить…

«Воду надо подогреть. Ей нельзя холодную». — «Как я тебе ее подогрею? У меня нет с собой ни котелка, ни кружки». — «Руками». — «Сейчас мои руки не теплее воды». — «Тогда ртом». — «В смысле?» — «Не маленький, разберешься».

— Пить…

Соображал Лэнс быстро. Сняв с себя рубашку, он надел ее на Арину, сверху накинул куртку и понес девчонку к реке. Усадив мелкую на берег, сам встал в воду, оказавшись в ней по пояс, набрал сколько смог воды в рот, немного подержал, затем накрыл сухие, горячие губы Арины своими и медленно начал ее поить. Потом еще и еще раз. Пока девчонка не стала брыкаться, очевидно, догадавшись, что воду в нее вливают весьма странным способом.

— Ты не бабушка, — выдала она, резко отпрянув, не удержалась и упала навзничь в траву.

— Наконец-то пришла в себя.

Лэнс легко выскочил на берег и поставил Арину на ноги. Она как пьяная пошатывалась из стороны в сторону. Пришлось придержать ее за плечи, чтобы снова не упала.

— Что ты сейчас со мной делал? — просипела девчонка.

— Напилась?

— Да.

— Это главное. Остальное не важно.

— Больше не позволяй мне спать, — полуоткрытые глаза мелкой влажно блестели в свете луны.

— Почему? — удивился столь странной просьбе Лэнс.

— У меня могут случиться судороги. Раньше случались… в детстве.

— Та-а-ак. Какие еще сюрпризы меня ожидают? Говори сразу.

— У-у-ух… звезды кружатся, — Арина начала медленно оседать на землю.

— Куда?!

Пришлось разводить костер прямо на берегу реки, ближе к воде, между делом тормошить девчонку, не позволяя уснуть. Ей было трудно сидеть, она то и дело заваливалась на бок. В конце концов Лэнс усадил ее к себе на колени и принялся развлекать разговором, хотя инициатива в последнем по большей части принадлежала Арине.

— Я слышала, вы называете наш мир третьим, а ваш по счету какой?

— Второй.

— А сколько всего миров?

— Троемирье.

— Значит, три?

Лэнс вздохнул. Соображает она до сих пор туго.

— А почему ты голый? — новый неожиданный вопрос, запоздавший, по меньшей мере, на полчаса. И ни капли смущения в голосе, не то что раньше.

— Потому что свою рубашку я отдал тебе, — терпеливо объяснил двуликий.

— Хочешь, отдам обратно? Тебе, наверное, холодно, — совершенно искренне предложила Арина.

— Не хочу.

— Зачем тебе Равена? — без перехода спросила девчонка, откинув голову, чтобы посмотреть мужчине в глаза.

— Она — невеста моего брата.

— Она человек.

— Я тоже.

— Ты человекозверь.

— Нет, я человек со второй ипостасью.

— Еще скажи, что у тебя раздвоение личности.

— Что это?

— Диагноз.

Она продолжала держать голову запрокинутой. На тонкой хрупкой шее под нежной кожей трепетно билась жилка. Странно, но ему вдруг захотелось коснуться ее губами…

— Так настаиваешь, что ты человек, а мне больше нравится киса, — усмехнулась девчонка, прикрывая глаза.

— Эй! Не спать, — Лэнс слегка встряхнул Арину. — Я тебе не киса.

— Мне нравится твоя рысь. Для человека у тебя слишком хищный взгляд. Ее глаза меня не пугают.

— Ты так говоришь, как будто мы существуем по отдельности, — хмыкнул князь.

— Пожалуйста, стань снова рысью, — прошептала мелкая.

— Нет.

— Почему?

— А зачем?

— Потому что мне так хочется.

— Поэтому нет.

— А если это мое последнее желание? — грустно улыбнулась Арина.