Драконья ненависть - Евгений Малинин Страница 16

Мое заклятье снесло охранные формулы, и древнее заклинание тут же осыпалось на пол пещеры фиолетовой трухой. Магический фон дрогнул, словно не понимая что произошло, а в следующее мгновение в середине зала завязался огромный узел дикой магии, который принялся втягивать в себя весь окружающий фон и раскручивать его, словно некую невидимую карусель!

Впрочем, невидимой эта карусель оставалась совсем недолго – энергия высвобождаемая «распоясавшейся» дикой магией, настолько разогрела центральный узел, что заставила светиться не только его, но и окружающий его воздух. Я видел, как в бешено вращающийся сгусток Силы втягиваются все новые и новые порции дикой магии, как узел начинает распирать изнутри, как по его ослепительной, алой поверхности тянутся темные багровые трещины. Я понимал, сколь малое время отпущено этому спущенному мною на свободу дикому Зверю, и потому все свои силы бросил на защиту собственного магического кокона. Чудовищным усилием воли я сжал его до самых ничтожных размеров, одновременно уплотнив его насколько это было возможно…

И в этот момент по пещере полыхнуло магическим взрывом!!! Стены пещеры дрогнули, и по ним побежали быстрые змеистые трещины, на глазах превращавшиеся в разломы, в провалы, в широкие проходы!.. В следующее мгновение сразу в нескольких местах треснул и потолок пещеры, но вместо того, чтобы осыпаться вниз, огромные гранитные куски медленно приподняло, а затем выметнуло наружу, открывая путь серому сумеречному свету! Одновременно с этим посреди пещеры образовался самый настоящий смерч, подхвативший в мгновение ока трех разлохмаченных троллей и швырнувший моих мучителей вслед за гранитными обломками потолка, словно гигантские оранжевые воздушные шары!

И в то же самое время бушевавшая вокруг меня дикая магия старательно обходила мою скромную персону, как будто опасалась связываться со мной или видела во мне силу… способную обуздать ее! Правда скобы, удерживавшие меня на плите лопнули в первый же момент поднявшегося урагана, так что я уже не лежал, а сидел на жертвенной плите, но больше ни один квант дикой магии не коснулся меня.

Таким образом, буквально через несколько минут я оказался сидящим в полном одиночестве на дне огромной каменной воронки, напоминающей кратер вулкана. Хотя, если быть абсолютно точным, я был не одинок – рядышком со мной примостилась… моя Пурпурная Дымка, уменьшившаяся почему-то до размеров совсем крошечного и совершенно непрозрачного пони, а рядом с ней я обнаружил и все мое вооружение. И секира, которую тролли называли Ужас Камней, и меч, и кинжал, и метательные ножи лежали рядом с жертвенной или, может быть, пыточной плитой, словно дожидались, когда я снова возьму их в руки.

Несколько секунд я рассматривал свою лошадку, соображая, что же это такое с ней случилось и как мне теперь ее называть. Во всяком случае имя «дымка» уже никак не соответствовало ее облику. И тут до меня дошло, что лошадка приобрела такой необычный вид в результате того, что я… сжал свой магический кокон! Ведь она была частью его, а следовательно так же как и он, подчинялась моим установкам. И действительно, стоило мне снять напряжение со своего магического кокона, как Пурпурная Дымка снова приобрела свой привычный «дымчатый» вид.

Кряхтя и постанывая – перенесенная пытка еще отдавалась болью во всем теле – я сполз с плиты и встал на ноги около лошади. Затем, секунду передохнув, я подобрал свое вооружение, разместил его на подобающих местах, убедившись при этом, что широкий седельный карман предназначен для Ужаса Камней, и вскарабкался в седло. Пурпурная Дымка, словно бы только этого и ожидала. Почувствовав на своей спине мою тяжесть, она постояла несколько секунд, давая мне поудобнее утвердиться в седле, а затем тронулась вперед своей неспешной, но упорной рысью.

Скоро мы вновь оказались в подземном коридоре. Каким образом Дымка находила дорогу, я не знаю, да особо над этим и не задумывался, в тот момент мою голову занимали совсем другие мысли. Мысли о… троллях.

Да, конечно, один из этих… «окончательных» дураков, приложил меня дубиной. Да, конечно, трое рыжих негодяев устроили мне пытку и пытались принести меня в жертву какой-то там Небесной Матери. Все это было так, но… не было в них жестокости… Сейчас, находясь в безопасности, я вдруг понял, что они руководствовались какой-то не совсем мне понятной… необходимостью. Более того, я вдруг подумал, что если бы мы с ними встретились не в подземелье… не в их подземелье, они, скорее всего, даже не приблизились бы ко мне!

Впрочем, вполне возможно, что я и ошибался в своих чувствах. Но в одном я был совершенно уверен – те тролли, с которыми я успел познакомиться, действительно были ребятами не слишком большого ума, за исключением, пожалуй, Норка. Да и тот больше брал чувством собственного превосходства, нежели умом.

Да… Странная получалась картина! Но больше всего мне хотелось понять, что же это за необходимость толкала троллей на насилие?!

За такими вот размышлениями я и не заметил, как мы оказались на открытом воздухе. Над этим странным, недобрым Миром опустилась ночь, и из темноты подземелья мы плавно перешли в темноту этой ночи. Звезд над моей головой не было, и, приглядевшись попристальнее можно было понять, что небо затянуто плотными, быстро бегущими облаками.

Я решил было остановиться и переночевать рядом с тропой, по которой продвигалась моя лошадка, но она шла такой уверенной рысью, словно чувствовала впереди более приличный ночлег. Так оно и оказалось. Проехав около часа в полной темноте, я вдруг увидел далеко впереди крошечную желтоватую точку. Вблизи эта точка превратилась в окошко небольшой каменной постройки, с высокой односкатной крышей и будкой около узкой входной двери. Из будки вместо лая слышалось странное едва слышное поскуливание, на которое, впрочем, я не обратил внимания.

Моя умная лошадка остановилась около самой двери, и я, чуть наклонившись, осторожно стукнул в нее своим бронированным кулаком. Спустя минуту, за дверью завозились, и недовольный голос спросил:

– Ну, и кто это там скребется?..

– Прошу прощения за беспокойство, – самым вежливым тоном ответил я, – Но не могли бы вы позволить мне переночевать в вашем доме. Я – одинокий путник и не причиню вам неудобств.

– Одинокий путник?.. – заинтересованно переспросили из-за двери, – Что, неужто совсем одинокий?..

– Совершенно!.. – подтвердил я.

За дверью что-то прошуршало, и до моего слуха донеслось быстрое перешептывание. Я в этом шепоте практически ничего не разобрал, но слова «… пусть войдет, повеселимся…» прозвучали совершенно явственно. И сказаны они были, как мне показалось, женским голосом.

Наконец перешептывание кончилось и все тот же голос спросил:

– А ты, наверное, и есть хочешь?..

Я уже успел спуститься на землю и, стоя у самой двери, с легким смешком ответил:

– Мой голод не настолько велик, чтобы вас обеспокоить. Я вполне могу обойтись без ужина.

– Ага!.. – донеслось из-за двери, и мне послышалось в этом возгласе легкое разочарование, – Ну что ж, заходи…