Хтон - Пирс Энтони Страница 15

Влом раздраженно обернулся к нему:

— Хочешь, чтоб я его оставил, чтобы забрать самому. Думаешь сам свалить — сильнее всех. Знаю я тебя…

Атон посмотрел на него сверху вниз.

— Извини, приятель, — сказал маленький человечек. — Я знаю, ты — другой. Но послушай… я должен его заполучить. Должен.

Атон ничего на это не сказал.

— Послушай, — Влом в отчаянии начал опять. — Я вроде как не преступник, как все остальные. Ничего не имею против тебя, Пятерочка. Не знаю, что ты натворил. Но меня вломили. Несправедливо, что я здесь. Я должен выбраться.

«Дурак, — подумал Атон, — разве ты не понимаешь, что здесь тебе лучше, чем где-либо на воле? Твой собственный разум вломил тебя и подставил под самоубийство».

Заметив, что его товарищ глубоко задумался, Влом заговорил быстрее:

— Не то, будто… не то, что вроде как любой узнает, что он у меня. Я спрячу его в мех, а потом найду случай послать весточку. Счетовод наверху не обжулит…

«Ты отдашь свое сердце химере», — подумал Атон.

Наконец Атон пришел к решению:

— Ладно. Кто пойдет его доставать?

Вопрос был уместный. Они прижались к стене рядом с поворотом, все сильнее ощущая жар, проносящийся мимо, и вполне понимая, насколько хуже по ту сторону водяной завесы. Запас питья был на исходе. Чтобы достичь голубого граната и вернуться, нужен очень выносливый человек.

Но Влом не унывал.

— Вот почему ты мне нужен, — признался он. — Я всяко должен был сказать тебе, Пятый, приятель, но. — Если я сам побегу за ним, до камня я добегу. Но вдруг не добегу, тогда нужен кто-то, чтоб оттащить меня назад. Помни, я сделал тебе одолжение…

«Ты не должен был делать это одолжение. Плата за неосторожность — смерть».

— Кажется, я слышал этот довод раньше, — сказал Атон. — Но если ты настолько глуп, что пойдешь за камнем, я не менее глуп, чтобы тебя выволочь. Не лучше ли заняться этим, пока мы не испеклись?

— Спасибо, приятель, — простодушно ответил Влом.

Он ринулся вперед с отвагой, опровергающей его репутацию. Атон видел, как горячий вихрь припечатал его к стене. Влом закрыл лицо рукой и двинулся вперед. Перемещаясь вдоль стены, он оказался вне основного потока, но его движение было по-прежнему мучительно медленным. Он наклонялся вперед, сопротивляясь ветру и осторожно переставляя ноги. Кожа на его руках покраснела от жары.

Наконец он достиг угла дальнего тоннеля. Здесь ветер затих, огибая крохотную впадину, образованную выступавшим возле входа камнем. Атон понимал, что направленный воздушный поток перед входом в туннель ужасен. Там-то и лежит гранат, пойманный небольшой рытвиной. Должно быть, прикатился сюда из другой пещеры; возможно, много лет назад.

Влом сунул на пробу руку в поток и быстро убрал. Здесь было по-настоящему горячо. Капли с потолка исчезали на ветру в нескольких метрах от этого места. Собравшись для решающей попытки. Влом бросился за голубым гранатом.

Атон увидел, как поток подхватил человеческое тело и отбросил его в сторону. Влом ощутил страшную боль, но одна его рука сжимала гранат. У Влома был голубой билет в гибель.

Он покатился по ветру, стараясь выбраться из потока в боковое убежище. Но его усилия были слабы, случайны, забиты болью, а вскоре и вообще сошли на нет. Он потерял сознание. Было ясно, что жить ему осталось недолго.

Атон рванулся в пещеру. Сильный ветер подхватил его и откинул к ближней стене. Он опустился на четвереньки, прижал голову к плечу и пополз к лежащему Влому. Колени на гладкой поверхности скользили, а центральный поток не отпускал. Дышать было тяжело.

Атон лег ничком и пополз дальше. Ой больше не смотрел, куда ползет, поскольку ветер бил по телу и голове; его глаза не вынесли бы такого давления. Атон вслепую выбрал направление, головой рассекая жар. Он не знал, когда добрался до тела.

Сообразив, что переползает через руку Влома, Атон ухватился за нее и попытался повернуть назад. В глазах потемнело от боли, когда он их открыл; уж лучше быть слепым. Он не мог перевернуться, держась за руку. Пришлось сесть.

Порыв ветра вновь подхватил его и опрокинул. На какой-то краткий миг его глаза широко раскрылись, и он увидел мучительную, но отчетливую картину пещеры позади голубого граната. Потом опять упал ничком — ноги по потоку, пальцы на ногах в волдырях, руки тащат Влома за руку — и пополз, извиваясь, как слепой высохший червь, прочь от печи.

Он почувствовал, что выползает из адского грота, но не запомнил ничего, что с ним случилось после того, как он заглянул в дальнюю пещеру. Возможно, он отчасти находился без сознания и полз инстинктивно. Атон обернулся, чтобы посмотреть на руку, в которую вцепился, и обнаружил, что Влом все еще к ней присоединен. Другая его рука по-прежнему сжимала гранат.

Атон лихорадочно глотнул воды из меха, оставленного в нише, затем приложил обе руки ко рту, чтобы не дать бесценной жидкости изрыгнуться. Его мех был теперь пуст; он нашел мех Влома и влил остатки в ничего не сознающего товарища. Это было необходимо — волдыри и синяки покрывали все его тело.

«Почему мы не догадались перелить воду в один мех, а другой использовать как щит?» — подумал он, слишком утомленный для того, чтобы на себя сердиться.

Влом, наконец, пришел в себя.

— Надо выбираться отсюда, — прохрипел он.

Сжимая свое сокровище, он повис на Атоне, и они, шатаясь, побрели по туннелю.

Силы вернулись к ним, когда суховей смягчился расстоянием. Ветер ослаб и охладился, их движение ускорилось. Ветер подталкивал их в спину. Через полчаса они уже подходили к дому.

Но это, оказывается, было еще не все. Влом затормозил у крутого спуска:

— Пятый, смотри!

Маленькое чудовище перегородило дорогу. Животные в Хтоне редкость, и человек их почти не видит, но они существуют и неизменно ужасны. Химеры — худшие из них, однако есть и иные страшилища. Это напоминало ящерицу длиной сантиметров двадцать, красную, как гранат. Глубоко посаженные злые глазки горели огнем, морщинистая челюсть откидывалась и захлопывалась в напряженных спазмах.

— Саламандра! — прошептал Влом.

Атон слышал о них. Миниатюрные огненные ящерицы населяли наветренные пещеры. Они были стремительны, мерзки, могли высоко прыгать, а их крохотные челюсти выделяли смертельный яд. Легкая царапина, одна капля на обожженной коже — и все кончено.

— Ее надо обойти, — сказал Атон.

— Как? Опять назад?

Саламандра не дала им времени на обсуждения. Она рванулась вперед, цепляя толстыми ножками за камни. На вид неуклюжая, она делала добрых пять километров в час против ветра.

Атон и Влом молча повернулись и побежали по туннелю. Ветер хлестал с новой силой, толкая людей назад. Ящерица преследовала их со зловещей настойчивостью, отставая, но не слишком. Было очевидно, что она способна бежать дольше измученных людей. Ощущение притока сил, вызванное путешествием по ветру, было обманчивым.