Исчезнувшая - Сьюзан Хаббард Страница 15

У меня зазвонил мобильник, и я с радостью прервала размышления. Голос Мисти, с большим придыханием и выше, чем у меня, сообщил, что у нее сегодня свидание с Джессом.

Я поняла, что она ищет моего одобрения.

— Это хорошо, — сказала я. — Правда, хорошо. Здорово.

— Мы пойдем на причал… э-э… посмотреть на звезды.

— Вечер вполне подходящий, — сказала я. — Луна полная, и Марс будет всходить на востоке.

Она хихикнула, словно «смотреть на звезды» означало нечто другое. В плане разговоров с подружкой я явно подрастеряла навыки.

— Обязательно спрошу у Джесса про Марс. Надеюсь, насекомых не очень. Уж больно комары меня любят.

Я подумала, не порекомендовать ли ей травы для отпугивания комаров. У мамы росли кое-какие. Но потом сообразила, что ей не нужен совет. Ей нужно сочувствие.

Вы когда-нибудь анализировали человеческие разговоры? В большинстве из них цель — в плане выполнения задачи или поиска информации — отсутствует. В основном это попытка установить личные отношения на основе взаимного согласия. Я знакома с этой формой диалога по беседам с моей подругой Кэтлин, которая, в определенный период, звонила мне почти каждый вечер.

— Комары, — сказала я теперь, — гады. — Вампиров комары не трогают. Видимо, наша кровь им не по вкусу.

— Ненавижу комаров. — В речи Мисти присутствовала еле уловимая южная тягучесть, более мягкая, чем флоридский акцент Осени. — И птиц тоже.

— Птиц-то за что?

— Я их боюсь. У них такие злобные маленькие лица. — Мисти издала странный звук, наподобие утробного чириканья, какое издают нервничающие кошки. — У них такой вид, будто они хотят выклевать тебе глаза.

Я не нашлась с ответом.

— А ты чего боишься?

— Остаться не у дел, — брякнула я, не подумав.

— Ой, об этом не беспокойся. — Она явно развеселилась. — Я прослежу, чтобы ты участвовала во всех наших вечеринках. А когда снова начнется школа, я тебя со всеми познакомлю.

— Вряд ли я стану ходить в школу. — Этот вопрос еще даже не поднимался.

Но, по-моему, она меня не слышала.

— Как думаешь, Джессу больше нравятся юбки или обтягивающие джинсы? — щебетала она.

Наша беседа длилась еще час. У меня заболело ухо. Я сказала, что мне надо идти, и Мисти еще десять минут говорила: «Ладно. Пока. Погоди», — и разговор сворачивал на новую тропинку, которые вились, делали петли и снова возвращались. Наша болтовня представлялась мне гигантской паутиной, всей в узелках и зацепках, и такой запутанной, что у меня голова разболелась.

Когда мы наконец распрощались, я встала и некоторое время ходила вокруг дома, дабы прочистить мозги. Затем вытащила на террасу свой новый телескоп.

Двадцатисантиметровая зеркалка весила двадцать пять килограммов. Перед отъездом в Ирландию папа научил меня ею пользоваться.

— Задача телескопа — вбирать свет, — говорил он. — В Хомосассе хорошо смотреть на небо, поскольку здесь оно относительно свободно от светового загрязнения.

Первый раз заглянув в окуляр, я испытала разочарование, ибо увидела только размытые пятна темноты и света.

— Терпение, Ари, — сказал папа. — Надо научиться смотреть. Помнишь, как ты в первый раз попыталась отыскать на небе созвездия? Там не оказалось ни медведей, ни львов.

Я помнила. Поначалу я едва узнавала Большой Ковш. Затем, однажды ночью, я вдруг сумела увидеть эти фигуры, поименованные звездочетами тысячи лет назад — за небольшими исключениями. Лебедь по сей день не слишком напоминает мне гордую птицу, а Персей и на человека-то не похож, не то что на героя.

— Со временем твой глаз начнет различать детали, невидимые для тебя сейчас, — говорил папа.

Влажность была такая высокая, что, пока я устанавливала телескоп, мне казалось, будто я делаю это вплавь. Это напомнило состояние воздуха перед ураганом — плотный, горячий и порывистый. Я прикидывала, не надвигается ли очередной тропический циклон.

В итоге сегодня оказался не самый подходящий день для астрономических наблюдений. По небу непрестанно неслись облака. Но время от времени перед глазами у меня мелькали лунные горы и кратеры и странные тени, отбрасываемые горами на равнины. Я изменила положение телескопа и разглядывала созвездия, когда заметила тусклый красный свет огромной звезды, мерцавшей за правым плечом Ориона. Не успела я ее рассмотреть, как набежало облако.

Но я запомнила ее расположение и позже определила, что это Бетельгейзе: красный супергигант в шестьсот пятьдесят раз крупнее Солнца. На найденном в Сети сайте говорилось, что жизнь Бетельгейзе «близится к концу».

Вообразите предсказанный для Бетельгейзе взрыв сверхновой. Умирающая звезда сбросит внешние слои и превратится в облако светящегося газа и плазмы. Ученые расходятся во мнениях относительно последствий этого взрыва для Земли. Некоторые полагают, что на нас обрушится ливень частиц и гамма-лучей. И насчет времени тоже нет единства — некоторые считают, что это произойдет в следующем тысячелетии или около того. Но в одном они единодушны: Бетельгейзе умрет. Интересно, где я буду, когда это случится?

Внезапно краем глаза я уловила еле заметное движение слева, среди деревьев у края террасы. В то же мгновение кожу начало покалывать. Я оторвалась от окуляра и упала навзничь, на стоявшую рядом скамью, ночь вокруг завертелась колесом. Изнутри поднялась тошнота, и я почувствовала приближение чего-то из темноты. Я стиснула голову руками, пытаясь унять головокружение. Но прекратить его не получалось, так же как и заставить уйти то, что таилось там, снаружи. Потом я потеряла сознание.

Когда я снова открыла глаза, вокруг струился холодный воздух. Я села. Ни головокружения, ни ощущения, будто за мной следят. Телескоп на месте. Звезды не изменили положения.

Случалось ли вам быть ночью за пределами дома и чувствовать, что вы не одни? Готова спорить, что ощущение вас не обманывало. Ночь полна всяких тварей, видимых и невидимых, как небо полно звезд.