Ловчий в волчьей шкуре - Владимир Свержин Страница 14

– Черт! – выпалил Алекс так, что углубленный в изучение толстого фолианта библиотекарь бросил укоризненный взгляд на невоздержанного на язык вельможу.

– Не привлекай внимания, Командор! За нами следят! Не забывай, мы в тылу врага, – зашипел хвостатый полковник. – Но ты прав – черт, сиречь, демон, – он перешел на драматический шепот. – А раз ты ловишь демонического волка, тебе следует изготовить противочертное снадобье, затем разбить местные леса на квадраты и, опрыскивая их получившимся зельем, теснить демона в подготовленную ловушку.

– А что, это ты хорошо придумал, – восхитился Алекс.

– Ау, маркиз, приди в себя! Это всего лишь байка, которую ты должен рассказать хозяину замка. Валерьянка нужна совсем для других целей. На поливание леса ее легко будет списать.

– Господи, я с тобой уже запутался! – раздосадованно бросил храбрый Командор.

– Напротив, друг мой, со мной ты как раз имеешь шанс выпутаться.

– Или попасть в ситуацию еще более заковыристую, чем нынешняя.

– Да, бывало и такое, – самокритично подтвердил полосатый ученый. – Но прошу учесть, ночь темнее всего перед рассветом. К тому же, разве эти ситуации в результате не оказывались кратчайшим путем к победе?

– Насчет кратчайших ничего сказать не могу, – хмыкнул маркиз де Караба. – Идти другими путями у нас как-то не получалось.

– Пустое, – отмахнулся кот. – Отбрось дурные мысли!

– Пока ты не объяснишь толком, что задумал, они меня в покое не оставят, съедят поедом.

– Прошу отметить, друг мой: не только задумал, но и сделал. Благодаря своей нежной подруге Беллуче, я завел близкое знакомство с местными котами. Не скажу, что это была приятная встреча, но куда уж им было тягаться с настоящим полковником, – котофей приосанился и погладил лапой роскошные усы. – Вскоре они сообразили, что придет час, и я уеду, а крошка Беллуча в слезах останется здесь, и тогда ей понадобится тот, кто сможет ее утешить. Алекс, что ты на меня так смотришь, будто я в твоем хот-доге подменил сосиску на дохлого мыша? Кошечки, особенно такие прелестные, нуждаются в постоянном утешении.

– Интересно, что по этому поводу думает твоя супруга? – ехидно поинтересовался маркиз де Караба.

– Ну тебя, Алекс, что за блажь? Ей совсем не нужно думать про эти глупости! Это же только для пользы дела. Вот, скажем, если бы тебе для решения очень важной оперативно-стратегической задачи нужно было поцеловать спящую красавицу, тем самым разбудив ее папашу и все королевство с его армией и флотом, ты что, в этот миг стал бы оглядываться, как на это посмотрит Алина?

– Как на это посмотрит Алина, я и так знаю. Лишь бы сковородки рядом не оказалось. Но все равно, целовать спящую красавицу я бы не стал. И даже не потому, что за сто лет на ней скопилось пыли столько, что и лица не разглядеть. Да и армия, продрыхшая столько лет, много не навоюет. Лучше уж без этаких союзников обойтись.

– Ладно, это к делу не относится. Ты меня все время отвлекаешь. А я, между тем, пытаюсь сообщить тебе важную новость.

– Давай, сообщай.

– Вот она, людская благодарность! – оскалился кот. – Столько проницательности, столько такта, столько изощренной дипломатической игры, блеска ума – и что в ответ: «Давай, сообщай»?! Я жажду заслуженных оваций, пусть даже тихо и под столом. Ну да ладно, внимай и благоговей. В результате проведенных мной гениальных переговоров, местные коты согласились всего только за одну бочку валерьяны установить круглосуточное наблюдение за его сиятельством графом Констаном де Монсени и всеми его домочадцами – так, на всякий случай.

– Браво, действительно недурно придумано.

– Недурно? Это гениальный план!

– Пусть так, – согласился Алекс. – А сыр, я так понимаю, на закуску?

Глаза пушистого дипломата мечтательно затуманились.

– К здешней валерьянке я бы предпочел камамбер, но у местных котов плебейские вкусы: им подавай мясо, да еще не обработанное термически.

– В смысле, мышей и крыс?

– В целом ты прав, но есть огорчительное «но». – Сыр как раз именно для мышей, – его аж передернуло от собственных слов.

– Да-да, ты не ослышался. Нам пришлось заключить перемирие сроком на три дня. В обмен на мое миролюбие и десять головок сыра замковые мыши согласились постоянно наблюдать за подвальной лабораторией и сообщать, кто и что будет там делать. Ну, а если эти мерзкие писклявые твари станут тревожить господина чернокнижника, ему придется впустить в лабораторию кошку, что нас также устраивает. Так что, Алекс, подсуетись, займись деталями.

В библиотеку стремглав вбежал графский паж. Не обращая внимания на маркиза и его мохнатого друга, он подскочил к углубленному в работу библиотекарю и объявил:

– Граф немедленно требует вас к себе!

– Что за неуместная спешка? – опуская в бронзовую чернильницу отточенное гусиное перо, недовольно поморщился хранитель книжных сокровищ.

– Завтра в замок приезжает герцог Савойский, – принимая надлежащий случаю вид, объявил паж. – Монсеньор граф желает отдать вам некоторые распоряжения.

– Я скоро вернусь, господин маркиз, – обращаясь к Алексу, поклонился ученый муж. – Надеюсь, мое отсутствие не покажется вам слишком долгим.

Де Караба милостиво кивнул.

– Вот видишь, – прошептал пушистый советник по околовсяческим вопросам, – тебе следует поторопиться с валерьянкой. Демонический волк очень любит охотиться на представителей Савойской династии. А тут не какой-нибудь девятый отпрыск с боковой ветки, а сам глава дома. Так что если мы проморгаем супостата, тебе все равно придется озаботиться валерьянкой.

Едва успел я сопроводить блистательную принцессу в Шпалерную залу полюбоваться величественными портретами сановных предков моего господина, мальчишка-паж примчался с сообщением, что хозяин немедленно требует меня к себе. Я с извинением откланялся.

– А что это за гербы? – вслед мне бросила дочь гуральского короля.

Признаться, этот вопрос меня несколько огорошил. Как может столь вельможная дама не знать если не все, то хотя бы большей части изображенных в медальонах родословного древа гербов? Едва ли не любой шевалье на территории Франции может прочитать их, даже разбуди бедолагу посреди ночи. Воистину благородной даме Жильберте было чем гордиться – ее род восходил к первейшим баронам империи. Дед же моего господина, хоть и приходился родней Савойскому дому, был лишь вторым графом Монсени, как я докладывал, несколько сомнительного происхождения. Так что, заказывая портрет, отец моего сеньора велел художнику нарисовать развернутый пергаментный свиток, якобы свисающий со стола, с изображением раскидистого, украшенного коронованными гербами родословия старой госпожи.

– Ну да, ну, в смысле, конечно, я понимаю, – кивнула Алина, углубляясь в изучение роскошного полотна.

Ее голос звучал мне вослед, но приказ требовал спешно идти за пажом, как бы ни глодала досада, что никак не успеваю дойти до фра Анжело и обсудить методу вызова духов.