Возрождение - Кэрол Берг Страница 13

Хватит. Последней пары мы не откроем, пока они не придут. Иладд рыщет где-то рядом, надеясь проскочить через ворота раньше всех, но первым должен пройти Викс.

– Викс?

Викс вовсе не такой дурак, каким изображает себя… Больше он ничего не сказал. Чем дольше мы были вместе, тем меньше требовалось слов. Одна-единственная мысль кого-нибудь из нас сейчас же рождала массу воспоминаний в другом. В один краткий миг я понял, что Викс сумел бы справиться с той работой, которую мы делали, за гораздо более короткое время. Если и существовал когда-либо смертный или бессмертный, способный защитить крепость, то это был этот худой насмешливый демон. Та легкость, с которой я получил это знание, не уменьшила моего изумления.

Я смертельно устал. Даже не мог вспомнить, когда спал в последний раз. Мозг плавал в океане заклинаний, которые я узнал за последние часы, их сложность не смог бы представить даже самый великий из современных ученых Эззарии. Мой пустой желудок требовал хоть какой-нибудь пищи, и побыстрее. Но прежде чем разбираться с голодом и усталостью, следовало разведать, что изменилось за те часы, которые я провел у Дворца Колонн.

Слишком многие могли узнать меня, поэтому я решил использовать свои новые знания о превращениях. Мой демон молчал, ему претило превращение в животных. После нескольких неудачных попыток мне удалось обрести тело сокола… Хоть и не сразу, но все же довольно быстро я оценил тело, созданное для полета, и глаза, приспособленные замечать самых маленьких зверушек, копошащихся внизу, в желтой траве. Они-то и утолили мой жгучий голод. Насытившись, я улыбнулся внутри покрытого перьями тела. Солдаты будут вглядываться в небо, ища знамения. Увидев сокола, птицу Дома Александра, возможно, бунтари призадумаются.

Лагерь принца и лагерь восставших располагались к востоку от ряда колонн, их отделяла друг от друга только линия невысоких холмов. Позиция бунтарей была выгоднее позиции Александра, они располагались на довольно высоком плато. Чтобы добраться до них, принцу придется карабкаться вверх, и они сразу заметят любое движение. Если у них есть хорошие лучники, много людей Александра погибнет сразу.

Я полетел к скопищу штандартов и знамен, возвышающихся на холме между двумя армиями. Там находились несколько человек, беседующих друг с другом, они, вне всякого сомнения, не были друзьями. Я покружил над ними, вглядываясь в сердитые лица, слушая обрывки разговоров. Один человек отделился от группы и поднялся на вершину холма, солнце играло в его рыжих волосах и на золотой отделке одежды. Я пролетел над его головой, слыша, как его ругательства разносятся среди холмов. Он стоял, скрестив руки на груди, от него исходила почти осязаемая злость. Держитесь, мой принц. Держитесь. Это все ненастоящее. Вы созданы для другого.

Я продолжал кружиться, пока переговоры не закончились. Восставшие первыми сели на коней и уехали, оскорбив тем самым императорского сына. Александр вскочил в седло и погнал коня вниз по склону на север. Он, без сомнения, жаждет крови, но вряд ли он станет затевать битву этой ночью. Дерзийцы слишком ценят своих лошадей, чтобы заставлять их делать долгие переходы, особенно ночью, когда существует риск покалечить животных. Битва начнется на рассвете. А ночью… они понятия не имеют, что ночью придут демоны.

Как бы я ни был уверен в непоколебимости дерзийских традиций, кто знает, что произойдет, когда придут рей-киррахи? Мне необходимо увидеться с Александром но следующие несколько часов он будет занят, планируя наступление, а я должен увидеться с ним наедине. Чтобы он выслушал меня, придется проявить упорство, а заставлять принца при его подчиненных было бы крайне неразумно. Я мечтал найти способ убедить его отложить сражение.

Но, несмотря на все волнения, прежде нужно подумать о себе. Очень хотелось спать.

По-моему, сон похож на смерть. Зачем он нам?

Я слишком устал, чтобы отвечать. Вернувшись к Дворцу Колонн, накрылся плащом и упал в тени первой же колонны, не способный ничего взвешивать или планировать. Какой-то короткий миг меня беспокоило, что принесет сон с демоном, но мне не приснилось ничего.

У меня возникло ощущение, будто мне в лицо светит лампа или демон, превратившийся в огромный сияющий глаз, но потом я проснулся окончательно и узнал огромную полную луну, взошедшую на востоке. С новым восторгом я разглядывал серебристые тени и чудесно изменившийся знакомый ландшафт. В лунном сиянии каждый камешек, каждое кривое деревце, пучок травы, даже мои собственные руки казались очистившимися и обновленными. Колонны возвышались надо мной в безмолвном великолепии.

Но времени любоваться не было. Хотя я проспал не больше двух часов, что-то успело стать другим, пульсации мира явно изменились. Мне срочно необходим Александр. Демоны приближаются… и эззарийцы тоже… а я еще не знаю, что делать.

Иногда непреодолимая стена начинает неудержимо рушиться, когда из нее вынимают один только камень. Так получилось и с моей первой проблемой. Один-единственный образ разрешил все. Прежде чем отправиться на поиски принца, я проверил заклинания, запирающие проход в Кир-Наваррин, чтобы убедиться, что ничья рука не нарушила их строгого порядка, пока я спал. Ключ, сверкающий серебром, висел в центре моего мозга, подобный сияющему мечу. Мечу Света. Айвор Лукаш… Ну конечно. Александру нужно чем-то умиротворить своих повстанцев, и у меня есть что ему предложить.

Вскоре я был уже в воздухе, снова птицей, и скользил на север в центр лагеря дерзийцев. Усевшись на штандарт у палатки Александра, я уставился на двух тяжеловооруженных воинов, охраняющих вход в палатку.

Обмани их. Ты можешь принять любое обличье.

Но я слишком спешил, чтобы принимать какие-либо новые обличья, это потребовало бы слишком много сил, которые мне еще пригодятся, а посему я выбрал менее замысловатую тактику. Я расправил крылья и полетел прямо на них, громко крича, хлопая крыльями им по лицам, хватая их когтями за косы. Все длилось несколько мгновений, потом я снова уселся на штандарт, оставив их ругаться внизу. Не дав им времени на размышления, я сразу же начал вторую атаку, на этот раз более яростную, и даже расцарапал их лица когтями. На третий раз они помчались за мной. Я увлек их вдоль ряда палаток, заставляя спотыкаться о ноги и оружие других воинов, перепрыгивать через костры, отшвыривать в стороны котелки, а потом объяснять товарищам, кого, собственно, они ловят. Сам я вернулся к палатке Александра и одним движением принял человеческую форму. Вторым загасил факелы. Потом оглянулся через плечо и скользнул в палатку принца.

Единственная свечка бросала неяркий свет на толстый пестрый ковер, расстеленный на полу. Этот ковер был единственной роскошью, которую Александр позволял себе в походе. Он никогда не тащил с собой замедляющие ход повозки с большими палатками, роскошной мебелью и золотыми блюдами, подобающими сыну Императора, но спать на голой земле не любил. Принц бодрствовал. Он сидел, прислонившись спиной к седлу, обхватив длинными руками колени, и о чем-то думал.

Я замер в густой тени недалеко от входа в палатку, закрывшись плащом. Вбежал солдат, сообщив, что вся суета на улице вызвана нападением странной птицы.