Богиня - Александра Плен Страница 13

Светловолосый викинг (как я называла про себя того мальчишку, а во сне он звался Грант) со временем превратился в настоящего воина, жестокого и кровавого. Он достиг неимоверных высот в умении убивать. Был и наемником, и офицером, и генералом, и пленным, и заключенным. Я видела его ведущим за собой войска в бой, и сидящим в кресле, неподвижно часами, склонившись над картой. Видела его, прикованного кандалами в темной сырой камере и на допросах. Видела, идущим на плаху. А потом, как он опять нанимается солдатом и мокнет в траншеях под дождем. Он собственноручно расстреливал пленных и казнил своих подчиненных за предательство и ослушание приказов. После того, как он сбежал от властного и жестокого отца, «викинг» служил юнгой на корабле, был и в Индии и в Китае, в Америке и Мексике. Он участвовал в революциях и переворотах, свергал правительства и ставил на трон самозванцев. Его назначали главнокомандующим, дарили титулы и земли. Его военному искусству пели дифирамбы, и прекрасные женщины бросались ему на шею. А потом объявляли предателем и шпионом, и заковывали в кандалы.

Были еще воины разных эпох, я узнавала фашистскую форму, мундиры российских офицеров, и самурайские мечи. Слышала английскую речь о наступлениях на южные штаты и что-то о Конфедерации. Понимала, что это гражданская война в Америке (что-то я помнила из школы, что-то сама читала). Красивые благородные офицеры в элегантной форме заставляли чаще биться мое сердце. Но почему-то честные, великодушные рыцари куда-то пропадали, а кровавый «Викинг» по прежнему никуда не уходил из моих снов. Больше всего я не любила сны, где убивали и калечили. Где стреляли пушки и взрывались гранаты. После таких «показов» я полдня приходила в себя. Хорошо, что их было немного. В основном мне показывали отрывки обычного, повседневного быта. Мне было стыдно и неудобно подсматривать за личной жизнью этих мужчин и женщин. Если бы я могла, я бы проснулась, когда они целовались со своими избранниками или занимались любовью. Но хроника не выбирала «приятные» или «не приятные» для меня моменты. Все было абсолютно обезличено и документально, как будто кто-то наблюдал со стороны, проматывая пленку. «Викинг», например, никогда не имел жены и детей, все его женщины были кратковременны и не серьезны. Вся его жизнь была война, начиная с детства. Его единственная семья и любовь. А вот «моя актриса» наоборот, много раз влюблялась «до гробовой доски». Мужчины дрались за ее благосклонность друг с другом на дуэлях и к ее ногам бросали состояния. У нее были две очаровательные дочери и красивый особняк на берегу моря (вроде Лазурный берег, но могу и ошибаться.)

Темноволосый «изобретатель» все более погружался в науку и почти не выходил из своего дома. Жена ушла от него, забрав все деньги — он даже не заметил. Он создал себе кухонный агрегат, который сам все делал по дому — и готовил, и стирал, и убирал, и гладил белье. «Эх, мне бы такой» — вздыхала я.

Я так привыкла к своим героям, что когда кто-то из них пропадал (а это все же случалось, пусть не так часто, как раньше, но все-же.) я искренне расстраивалась. Почему пропадают хорошие, добрые люди, а такие как «викинг» злобные и агрессивные остаются?

Но у меня во снах еще было много разнообразной толпы, и мне было интересно, чем же это все закончится? Неужели я до конца своих дней буду смотреть за чужой жизнью?

* * *

А три дня назад случилось неприятное событие — меня уволили по сокращению. Петр Петрович сказал, что сейчас тяжелое время, и хоть я и заслуженный работник, опытный и знающий свое дело, но мне до пенсии осталось всего ничего, а у нашей Лидочки, например, вся жизнь впереди. Будто у меня она завтра заканчивается!.. И до пенсии то мне еще пять лет. Но спорить я не стала, молча написала «по собственному» и забрала со стола свои нехитрые пожитки. Молодость… Она так эгоистична и жестока. И нашему главврачу кажется, что он всю жизнь будет молодым тридцатилетнем красавцем, а вот в пятьдесят — пора на свалку.

Ничего страшного. Деньги у меня были. В банке еще лежала приличная сумма, оставшаяся от Сергея, но само увольнение больно ударило по самолюбию.

А вчера, выбрасывая утром мусор в контейнер, я нашла свое рыжее чудо. И поняла, что мое сердце еще живо, еще способно любить и сопереживать. В контейнере попискивал котенок, совсем еще маленький, новорожденный, завернутый в полиэтиленовый пакет, но живой и очень энергичный. Улыбка не сходила с моих губ, когда он всеми четырьмя крошечными лапками пытался у меня забрать пипетку с молоком. Наевшись, превративший в толстый пушистый шарик малыш заснул на банном полотенце рядом со мной, на диване. Я иногда накрывала ладонью теплое тельце, и ощущала кожей, как часто стучит маленькое сердечко, и такое умиротворение и нежность охватывали меня.

«Нет, все-таки жизнь продолжается, и любовь не умирает… Никогда»… — пробормотала я и взглянула в окно. Горизонт посветлел, неясная серая предрассветная дымка затянула комнату. Свечи погасли, последние полчаса я сидела, откинувшись на диван, в полудреме, балансируя на грани сна и яви. И когда заметила, сидящего в кресле напротив мужчину, я логично предположила, что он мне сниться.

Я даже не пошевелилась и молча, отрешенно наблюдала за ним. Так мы и сидели некоторое время, смотря друг на друга… Потом, медленно до меня стало доходить, что он действительно находится в моей квартире, и я бодрствую… Глаза начали округляться… Существо (хотя он и был похож на мужчину, но как то неопределенно. Когда я присмотрелась поближе, то уже склонялась к тому, что это женщина, слишком тонкие черты лица и изящные руки) просто внимательно смотрело на меня и молчало.

— Вы мне снитесь? — наконец тихим голосом поинтересовалась я.

Посетитель покачал головой в стороны. Удивительно, после бессонной ночи и бутылки вина я стала такая смелая. Совершенно не испугалась и не удивилась. Какое-то умиротворение и спокойствие разлилось внутри.

— Мне что, уже пора? — опять спросила я.

— Да… пора… — прозвучал голос у меня в голове. Его губы не шевельнулись.

— Странно, — опять произнесла я, — я не помню, что болела, или попала в аварию, или отравилась, или меня сбила машина. Я ничего не помню, это всегда так перед смертью?

На лице гостя появилось слабое подобие улыбки…

— Не было аварии или болезни, — прозвучало в голове, — просто пора.

Я недоуменно пожала плечами.

— Вы забираете меня?

— Да… Существо вдруг проявилось прямо передо мной, я даже немного вздрогнула, так мгновенно он переместился.

— Но мой Рыжик? Как же он? — Я положила руку на теплую пушистую спинку.

— Если захотите, потом можете взять его с собой, — прозвучало в голове.

— Так я смогу еще сюда вернуться? — я уже ничего не понимала. Но тут же подумала, что умираю то я в первый раз и не знаю, как это бывает. Может все так и происходит?

— Конечно, сможете, — кивнул посетитель, — мне нужно просто познакомить вас с другими и дать инструкции, а потом можете делать, что угодно.

Я была в полном недоумении. Какие другие? Какие инструкции? Так я что, не умираю? Существо с легкой полуулыбкой смотрело на меня и забавлялось… «Он что, читает мои мысли?» — ужаснулась я. Гость кивнул. Я растерялась и смутилась.