Наложницы ненависти - Вадим Панов Страница 12

— Никогда раньше не слышал о таком, — встрял в разговор Вовчик. — Можно подключиться?

— Дорого.

Девушка ощутила смутное беспокойство. «Что он так долго возится?»

— Деньги не проблема! — не унимался Сокольников. — Где можно узнать об этом канале? Я думал, у меня есть все!

Изображение пропало с экрана, сменившись мелкой рябью помех.

— Вот и все, — удовлетворенно пробормотал техник и снова взялся за рацию: — Что у тебя? Получилось? — Улыбнулся, выслушивая ответ. — Я же говорил!

Он отключил рацию:

— Еще раз извините за беспокойство.

— Поверьте, вы нам не помешали, — опередила Вовчика Вероника. — Прощайте.

— Прощайте. — Техник уже повернулся к выходу из кухни, но помедлил и кивнул на голову Вероники. — Красивая у вас татуировка.

— Спасибо, — абсолютно спокойно ответила девушка.

— Что она означает?

— Просто красивый символ.

— Я так и думал. — Вовчик недовольно кашлянул. Техник бросил на него быстрый взгляд и направился в коридор. — Прощайте.

Элегантный белый фургон с неброской надписью «„Тиградком“. Сервисная служба» ожидал у подъезда. Валентин открыл дверцу, бросил на сиденье сумку с инструментом, подмигнул водителю и набрал на мобильном телефоне номер:

— Алло?

— Добрый вечер, Валентин, — немедленно отозвался собеседник, показывая, что узнал звонящего. — Полагаю, вы хотите отчитаться о проделанной работе?

Такой вежливостью славился лишь один обитатель Тайного Города: Сантьяга, беспощадный комиссар Темного Двора.

— Совершенно верно, — подтвердил техник. — Как и было договорено, мы имитировали неполадку на линии и дали возможность объекту просмотреть запись девятичасовых новостей «Тиградком». После этого мы немедленно отключили квартиру от ОТС.

ОТС, Объединенная Телекоммуникационная Сеть, включала в себя все информационные каналы Тайного Города, и ее обслуживание было самым главным занятием «Тиградком».

— Вы уверены, что объект просмотрел запись?

— Уверен, — коротко кивнул техник.

— Замечательно, — протянул Сантьяга. — Вы с напарником прекрасно поработали, Валентин. Я очень благодарен вам.

— Всегда рад помочь.

То, что к обычному «спасибо» комиссар не забыл приложить щедрые чеки, собеседники обсуждать не стали. Зачем? Валентин и его напарник не в первый раз нарушали железные правила «Тиградком», выполняя личные просьбы Сантьяги. Они отдавали себе отчет, чем рискуют — вмешательство Великих Домов в деятельность «Тиградком» было категорически запрещено, — но комиссар умел убеждать.

— У нас вызов, — сообщил водитель, после того как Валентин убрал телефон. — Срочный. Диспетчер два раза спрашивал, что мы так долго делаем в этом доме.

— Авария на линии, — пожал плечами Валентин.

— Я ему так и ответил.

Фургон медленно выехал со двора.

Сантьяга отключил телефон и задумчиво повертел в руке малюсенькую трубку.

Все, игра началась. Теперь Вероника «случайно» узнала, что люды завладели лабораторией, а чуды — огромным, по меркам Тайного Города, количеством «стима». Ей осталось решить, с кем попробовать договориться. Вариант, что Вероника покорно опустит руки и умрет от недостатка «стима», рассматривать глупо: гиперборейская ведьма будет драться до конца. Даже перерожденная. Не для того она провела целый день в компании Ктулху, чтобы теперь сломаться под тяжестью обстоятельств. Не для того она впитывала философию Кадаф, чтобы показать врагам свои страх.

Ненависть поведет ее вперед.

* * *

Вероника глубоко затянулась, докуренная до фильтра сигарета обожгла пальцы, и медленно, словно наслаждаясь, раздавила окурок в хрустальной пепельнице. Вот бы так со всеми врагами! Не спеша, растягивая удовольствие, подержать в пальцах, а потом смять в жалкий комок, растереть без следа. Девушка угрюмо посмотрела на скорчившийся в пепельнице фильтр. Ничего другого эти твари не заслуживают.

Она снова закурила, задумчиво провела ладонью по своему длинному бедру и прищурилась. Вовчик, вытолкав незадачливого техника, отправился в ванную и не мешал предаваться размышлениям.

Ктулху убит, фабрика разгромлена, а победители начали грызню. И чтобы выжить, надо принять участие в сваре. Надо тщательно продумать линию поведения, рассчитать реакцию нелюдей, понять, насколько сильно они увязли в противоречиях друг с другом. Надо пройти по лезвию бритвы и не ошибиться.

— Я сумею, — прошептала ведьма.

К кому выходить с предложением, понятно. У Ордена запасы «стима», у Зеленого Дома лаборатория, но вряд ли работающая, иначе война бы уже началась.

Она отправила в пепельницу очередной окурок и перевела невидящий взгляд на окно.

«Сколько времени потребуется, чтобы запустить производство „стима“? День? Неделя? Месяц? За это время многое может измениться. Нет! Необходимо не просто убедить Орден в целесообразности сотрудничества со мной, но заставить их действовать немедленно, чтобы уже не было возможности отступить».

— Вероника! — Вовчик, бедра которого перехватывало влажное махровое полотенце, вышел из ванной и замер в дверях кухни. — Я…

Ведьма подошла к Сокольникову, остановилась в шаге от него и медленно расстегнула верхнюю пуговицу на рубашке.

— Я знаю, чего ты хочешь.

— Да! — Вовчик рывком сдернул с плеч девушки тонкую ткань.

Клуб «Ящеррица».

Москва, Измайловский парк, 2 августа, четверг, 23:49

Даже для привыкшей ко всему «Ящеррицы» это была очень странная компания. ОЧЕНЬ странная. Спящий засвидетельствовал бы (если он, конечно, видит хоть что-нибудь в своих снах), что специально собрать за одним столом столь разных собутыльников невозможно в принципе, в игру обязательно должен вступить Его Величество Случай, разрушающий любые закономерности и расчеты. Заставляющий забыть о всякой логике, презреть правила и принципы.

Он и вступил.

И не просто вступил, а проявился во всей своей красе. И потому Муба, грозный четырехрукий хван, ласково обнимал за плечи обалдевшего от подобного дружелюбия уибуя Копыто, низкорослого десятника Красных Шапок. Пухленький Птиций, не обращая внимания на сидящую рядом девушку (немыслимый для конца случай!), увлеченно распивал очередную бутылку с Артемом и братом Ляпсусом, лучшим эрлийским хирургом. А рыжеволосая Инга, задумчиво подперев кулачком подбородок, внимала Захару, епископу клана Треми, одному из самых одиозных лидеров семьи Масан.

Захар был в ударе. Он был пьян до полуприкрытых глаз, что для вампиров большая редкость, но, напившись, Треми не превратился в желчного зануду, подобно своим племенникам, а читал стихи. Хокку. По общему мнению, для Инги. Но слушали все. По крайней мере, старались слушать.