Игра Первых - Юлия Качалова Страница 11

Старец запнулся и резко выбросил вперёд руку: на цепочке покачивался кулон! В золоте оправы – прозрачный кристалл, схожий по оттенку с морской водой на мелководье в солнечный день. Время шло, старик молчал. Неожиданно он воскликнул: «Аллар», метнулся к светлому богу и повесил талисман на его пальцы.

Ничего не произошло, только тишина стала совершенно непереносимой. Старик с пронзительной мольбой вглядывался в улыбающийся лик. Вдруг чёрная фигура зашевелилась в нечеловеческих усилиях оторваться от светлой половины. Раздался страшный хруст, и вдоль сросшейся спины и руки пошли разломы, пронизанные синими сполохами. Камни, из которых была выложена площадка, завибрировали и стали трескаться. Корабельные сосны ломались, как сухие тростинки. И над этим хаосом яростно гремело:

– Отдай амулет Хунгару!

Цепочка на пальцах светлого бога разорвалась, словно кто-то с силой дёрнул кулон. Талисман упал на трескающуюся плиту. Из ближайшей трещины вырвалась струя багрового пламени, и тело старика превратилось в пылающий факел.

* * *

Вырвавшись из кошмара, которым неожиданно завершился такой интересный сон, Алька некоторое время слышала лишь частые удары своего сердца. Постепенно до неё начали доноситься будничные звуки наступившего утра. Явилась Лишайка и начала мурлыкать с энтузиазмом, не оставлявшим сомнений в готовности кошки позавтракать. Правда, тётя Липа, перед тем как уйти на работу, её покормила, но Лишайка ничего не имела против второго завтрака. Солнечные лучи проникали сквозь задёрнутые шторы, за окном весело чирикали воробьи, во дворе взывала к хозяину сигнализация какой-то чересчур чувствительной машины. Царила милая, привычная суета, но Алькины чувства пребывали не здесь, а на загадочном холме, рядом с изваянием богов и… талисманом!

После школы девочка поспешила на встречу с мадам Добрэн, та предложила прогуляться. Солнечный день плавно переходил в сумерки, насыщенные особой весенней синевой и свежестью.

– Я собиралась рассказать тебе о живой памяти, – начала мадам Добрэн. – Память – преинтересная штука! Года в два ты наверняка помнила погремушку, с которой играла в семь месяцев. А сейчас помнишь?

Алька попыталась вспомнить. Разумеется, у нее ничего не вышло.

– Чем старше ты становишься, тем сильнее сдвигается граница твоей памяти. Люди помнят, что было вчера, могут восстановить события месячной давности. Но чем дальше от того, что называется «сейчас», тем более смутными становятся очертания их собственной жизни. Мгновения, составлявшие годы и десятилетия, исчезают в тумане забвения. Однако в этом тумане есть яркие точки – события, которые, несмотря на свою удалённость, могут представать так же явственно, как сейчас, и проживаться заново во всей полноте ощущений.

Алька, чьи мысли продолжали вращаться вокруг младенчества, сообщила:

– Мама рассказывала, что в девять месяцев я уверенно ходила, держась за её палец, но отпустить его боялась. Однажды мама открыла ящичек серванта. Мне стало так любопытно, что я, забыв о страхе, поковыляла к ящичку. И с тех пор стала ходить сама. Но я этого совсем не помню! Только с маминых слов.

– При желании и некотором навыке ты можешь вспомнить, как слегка покачивался пол, когда ты делала первые самостоятельные шаги. Вспомнить прикосновения своих пальцев к вожделенному ящичку и яркие предметы, которые в нём хранились.

Перед глазами девочки вдруг отчётливо возникли кружева, катушки с разноцветными нитками, блестящая тесьма…

– Теперь представь, что тебе может открываться живая память не только твоя, – продолжала мадам Добрэн. – Например, память твоей мамы или папы. Или неожиданно открывается живая память кого-то, кто жил задолго до нашего времени. Часто детей считают фантазёрами, но детские сообщения гораздо правдивее, чем полагают взрослые, поскольку в раннем возрасте многие способны воспринимать чужую живую память. И кошмары, которые снятся детям, не всегда связаны с проблемами пищеварения, как думают родители и врачи. Некоторые страшные сны являются живой памятью!

Вспомнив вчерашний сон, Алька вздрогнула. Мадам Добрэн решила, что стало слишком свежо, и предложила закончить прогулку.

– С годами живая память уходит. Иначе скопилось бы слишком много переживаний, связанных с прошлым, и слишком мало внимания уделялось бы настоящему и будущему. Но у некоторых людей живая память сохраняется и во взрослом возрасте.

Мадам Добрэн умолкла, задумавшись о чём-то. На следующий день француженка была занята и пообещала позвонить Альке в субботу утром.

Тётя Липа встретила племянницу в таком прекрасном расположении духа, в каком девочка её отродясь не видела.

– Завтра из-за границы прилетает мой одноклассник. Он пригласил меня поужинать в ресторан. Если я задержусь, тебе не будет очень страшно засыпать одной?

Алька заверила, что ничуть не страшно. Лёжа в кровати, она перебрала в уме события дня. Порадовалась за тётю Липу. Вспомнила рассказ мадам Добрэн о живой памяти. Затем Алькина мысль скакнула и перенеслась на три недели вперёд, когда она будет праздновать свой день рождения. Засыпая, девочка думала, что мама испечёт маковый рулет, придёт мадам Добрэн, начнёт рассказывать о… Под звонкое мурлыканье Лишайки и мягкое сияние Колхоя она провалилась в крепкий сон без сновидений.